Вселенная не по размеру - Барбуца Евгения Васильевна - Страница 8

— Закончила наконец? — равнодушно поинтересовался ведущий.

— Свали, Рим, — устало попросила я, вытаскивая свой нож из шеи гарийца.

Мне только его нотаций для полноты ощущений не хватало.

— Твоя подготовка никуда не годится, птичка, — проигнорировал мою просьбу ксерк. — Почему не убила?

Как будто я сама не понимала, что победила лишь за счет фактора неожиданности. По крайней мере, двое из троицы от меня подвигов не ожидали. Но самой большой ошибкой было то, что я подставилась под удар, и не один раз. Бей они сильнее, переломали бы мне все кости, а так пострадали только ребра.

Ненавижу драки.

— Потому что живые они будут мучиться сильнее, — выпрямилась в полный рост, невольно сдерживая стон боли.

За два стандарта меня пытались изнасиловать всего десять раз. А все почему? Потому что умею мстить.

— Пятнадцатый сектор, третья дорожка, — четко продиктовала я в наручный коммуникатор, вызывая медпомощь.

— Как всегда, жалеешь? — зло спросил Рим.

— Что тебя не устраивает? — возмутилась я чужому недовольству. — Зная твой мерзкий характер, уверена, ты успел подстраховаться.

— Я их не посылал.

— Конечно нет. Ты здесь звездами любовался, — пропыхтела я, стаскивая одежду с таринянина.

Тяжелый, зараза.

— Да половина боевого знает, что эти кирито тупорылые сегодня собрались поиметь единственную бабу на техническом, — хохотнул Рим. — Не мог я такое зрелище пропустить.

— Кроме тебя, про этот маршрут никто не знал, — покачала я головой. — Ведь только ты знаешь о моих занятиях в этом секторе. Письменно уведомил или устно рассказал?

— Лично им я ничего не говорил, — кивнул ксерк. — Но было у меня предчувствие. Дай, думаю, мою птичку проверю, вдруг кто-то, кроме меня, виды имеет? Смотрю, и правда, обижают. Кто ж знал, что ты у нас такая гордая. Кстати, что ты делаешь?

Я тем временем связывала уже полностью обнаженных парней.

— Я согласна, — вместо объяснения ответила я.

Все что угодно, лишь бы он ушел. Помощи от него никакой, только и может, что на нервы действовать.

— Что? — не понял Рим.

Пожалуй, это действительно удачное время, чтобы сообщить о моем решении.

— Я согласна работать на тебя, — оглядевшись, нашла свою спицу и тут же подошла к моим жертвам.

— В чем подвох? — тут же взял себя в руки Рим.

— Мэла с нами. — Я все-таки нащупала нежный участок кожи у бронированного и тут же воткнула спицу с ядом.

— Птичка, даже ради тебя я ее не возьму, — заявил ксерк.

— Значит, попрошусь к кому-нибудь другому, — кивнула своим мыслям.

Его перекошенное лицо не оставило меня равнодушной. Настроение быстро поползло вверх.

— Хорошо, — процедил ведущий.

— Я сама ей сообщу, — улыбнулась, вытирая оружие.

— И все-таки, зачем это? — не сдавался Рим.

— Яд, — показала спицу. — Не убивает, но отключает сознание, а потом тело начинает невыносимо зудеть.

— А я бы убил, — мимоходом заметил Рим.

Это я знала. Именно поэтому не хотела с ним работать.

Стоило выпрямиться во весь рост, как тело пронзила вспышка боли.

— Кхар, — ругнулась, оседая на землю.

— Дай угадаю, — фыркнул ксерк. — Ребра сломаны? Два с левой стороны.

— Какой внимательный, — процедила сквозь зубы, мечтая об астероидном дожде. Прямо на голову ксерка.

— Я лично займусь твоей подготовкой, — вздохнул Рим, мгновенно оказавшись возле меня. — Пойдем в медотсек.

— Нет, — шарахнулась я от него. — Нужно прибрать здесь, я порядочно крови накапала.

Никаких органических следов — это мое правило вот уже три стандарта. И не потому, что меня по ним можно найти… не совсем поэтому.

— Академия не станет устраивать разборки, — решил успокоить меня Рим.

Академия действительно не станет выяснять причины членовредительства. Дисциплина должна поддерживаться лишь во время обучения. А после отбоя курсантам предоставляется свобода действий, разве что портить казенное имущество категорически запрещается.

— Если не собираешься помогать, свали в сторонку и не мешай, — разозлилась я.

— Не нервничай, птичка, — вздохнул Рим. — Сейчас все уберем.

Ударом ноги он легко отбросил бессознательные тела насильников со своего пути. Только я собиралась достать свой дэпликатор, как точно такой же серебристого цвета цилиндрик появился в руках у ксерка.

— Глаза закрой, — бросил Рим.

Закрыла глаза, но даже сквозь веки увидела свет, испускаемый дэпликатром. Вообще удобная вещичка, своим излучением убивает любые органические следы, на которые только попадет, полностью стерилизуя генетический код. Для живых существ безвреден, ну разве что глаза выжечь может. Дорогая и запрещенная игрушка, единственное назначение которой — заметать следы.

— Пошли давай, — подхватили меня под руку Рим. — Скоро медики подтянутся.

— Аккуратнее, — прошипела сквозь зубы. — Не вещмешок несешь.

— Язык у тебя, — скривился ксерк. — Сейчас придем, я тебя обработаю.

— Нет, — мотнула я головой. — Отведи в медитационную.

— Зачем? — притормозил Рим.

Старик жил рядом со своим тренировочным залом.

— Там помогут, — невнятно ответила я.

Рим промолчал, но жесткой хватки не ослабил и продолжил путь. Я в свою очередь старалась не стонать. Со стороны мы походили на перебравшую парочку.

И как теперь задание Сафина выполнять? Со своими сломанными ребрами в кабинете ректора мне делать точно нечего. Один положительный момент все же имелся — теперь не придется опасаться подстав со стороны Рима. Эта была последней. Своих Рим по мере возможности бережет.

За горькими думами не заметила, как мы подошли к нужному отсеку и встали перед закрытой медитационной.

— Здесь направо, — сообщила я.

И мы повернули. Пройдя совсем немного, вновь уперлись в закрытую дверь.

— Старик, — набрала я код на наручном коммуникаторе. — Помоги. — И тут же отключилась.

— Слухи не врут? — ядовито поинтересовался Рим. — Ты спишь с таном Анисом?

Я в ответ лишь тяжко вздохнула, о чем тут же пожалела — глубокий вдох отозвался в ребрах острой болью.

— Можешь оставить меня здесь, — предприняла я безуспешную попытку отстраниться.

— Не дергайся, птичка, — процедил Рим. — В чем это ты? — Меня явно проигнорировали.

Он смотрел на меня так, будто видел впервые в жизни.

— Где? — не поняла я.

Рим мазнул по моим губам свободной рукой и показал испачканный палец.

— Кровь в первый раз видишь? — весело фыркнула я.

— У людей кровь красная, — нахмурился Рим. — А эта черная.

Кхар! Забыла!

Чуть подавшись вперед, схватила его за руку и слизнула с пальца собственную кровь. Рим замер как вкопанный, и именно в этот момент дверь перед нами отворилась, издав еле слышное шипение.

— Можешь идти, курсант, — хмуро посмотрел на ксерка тан Анис.

Не теряя времени, мое многострадальное тельце сграбастали и втащили в темные недра покоев старика. Дверь с издевательским шипением закрылась прямо перед носом Рима.

— Кирито, тупая кирито! — орал тан Анис.

В такие моменты я искренне радовалась звуконепроницаемости преподавательских спален.

— Какого кхара, Ина?!

— Тан, — вклинилась я в поток непрерывных ругательств. — Меня сегодня лечить будут?

Старик умолк, пораженный моей наглостью.

— Ты… — выдохнул он злобно.

— Сейчас сдохну от боли, — не дала я договорить наемнику и тут же сползла по стеночке.

В покоях старого извращенца всегда царил полумрак, из мебели — лишь кровать, а на стенах — изображения голых женщин. Миленький интерьерчик, мне здесь всегда нравилось.

Мое тело тут же подхватили на руки и водрузили на единственную в комнате кровать. Почувствовав, что с меня начинают срывать учебную форму, я даже глаз приоткрыла.

— Скажи мне, самка сорга, — уже спокойным голосом проворчал наемник, — чему в первую очередь учат наемника в случае боя?

Вопрос был неожиданным и, скажем прямо, неуместным, поскольку самочувствие к мозговой активности не располагало. Но старика я знала хорошо и прекрасно понимала, что лучше ответить.