Двенадцатая ночь, или Что угодно - Шекспир Уильям - Страница 3

СЭР ЭНДРЮ

А при чем тут мои волосы?

СЭР ТОБИ

Как это – при чем? Они же у тебя отроду не вились.

СЭР ЭНДРЮ

Ну и что же? Разве они мне к лицу?

СЭР ТОБИ

Очень к лицу: висят, как лен на прялке. Вот ты обзаведешься женой, и я еще посмотрю, как она зажмет тебя промеж колен да как начнет прясть – только держись.

СЭР ЭНДРЮ

Ей-богу, завтра же я уеду. Твоя племянница не желает меня видеть. А если и пожелает, то бьюсь об заклад, что в мужья себе не возьмет: ведь за ней бегает сам герцог.

СЭР ТОБИ

А герцог ей ни к чему: она ни за что не выйдет за человека старше себя, или богаче, или умней; я сам слышал, как она в этом клялась. Так что не все еще пропало, дружище.

СЭР ЭНДРЮ

Ну ладно, останусь на месяц. Странный у меня нрав: иной раз мне бы только ходить на балы и маскарады...

СЭР ТОБИ

И ты способен на такие дурачества, рыцарь?

СЭР ЭНДРЮ

Могу потягаться с кем угодно в Иллирии – конечно, не считая тех, кто знатнее меня; ну, а старикам я и вовсе в подметки не гожусь.

СЭР ТОБИ

И ты умеешь отплясывать гальярду, рыцарь?

СЭР ЭНДРЮ

Еще бы! Я так умею выписывать козлиные коленца...

СЭР ТОБИ

Не лучше, чем я умею уписывать бараньи ляжки!

СЭР ЭНДРЮ

А уж в прыжке назад мне не найдется равных во всей Иллирии.

СЭР ТОБИ

Так почему все эти таланты чахнут в неизвестности? Почему они скрыты от нас завесой? Или они так же боятся пыли, как портреты миссис Молл? Почему, идучи в церковь, ты не отплясываешь гальярду, а возвращаясь, не танцуешь куранту? Будь я тобой, я всегда на ходу откалывал бы джигу и даже мочился бы в темпе контрданса. Как же так? Разве можно в этом мире скрывать свои дарования? У тебя икры такой восхитительной формы, что, бьюсь об заклад, они были созданы под звездой гальярды.

СЭР ЭНДРЮ

Да, икры у меня сильные и в оранжевых чулках выглядят совсем недурно. А не пора ли выпить?

СЭР ТОБИ

Что еще нам остается делать? Мы же родились под созвездием Тельца!

СЭР ЭНДРЮ

Телец? Это который грудь и сердце?

CЭР ТОБИ

Нет, сударь, это который ноги и бедра. А ну-ка, покажи свои коленца. Выше! Еще выше! Отменно!

Уходят.

СЦЕНА 4

Дворец герцога. Входят Валентин и Виола в мужском платье.

ВАЛЕНТИН

Цезарио, если герцог и впредь будет так благоволить к вам, вы далеко пойдете: он вас знает всего три дня и уже приблизил к себе.

ВИОЛА

Если вы не уверены в длительности его благоволения, значит, опасаетесь изменчивости его нрава или моей нерадивости. Вы считаете, что герцог непостоянен в своих привязанностях?

ВАЛЕНТИН

Помилуйте, я вовсе не то хотел сказать!

ВИОЛА

Благодарю вас. А вот и герцог.

Входят герцог, Курио и придворные.

ГЕРЦОГ

ВИОЛА

ГЕРЦОГ

ВИОЛА

ГЕРЦОГ

ВИОЛА

ГЕРЦОГ

ВИОЛА

ГЕРЦОГ

ВИОЛА

(В сторону.)

Уходят.

СЦЕНА 5

Дом Оливии. Входят Мария и шут.

МАРИЯ

Говори сейчас же, где ты пропадал, а не то я вот настолечко губ не разожму, чтобы выпросить тебе прощение; за эту отлучку госпожа тебя повесит.

ШУТ

Ну и пусть вешает: кто повешен палачом, тому и смерть нипочем.

МАРИЯ

Это еще почему?

ШУТ

Потому, что двум смертям не бывать, а одной не миновать.

МАРИЯ

Плоская острота. Знаешь, кто говорит: «двум смертям не бывать»?

ШУТ

Кто, почтенная Мэри?

МАРИЯ

Отважные воины. А у тебя хватает отваги только на глупую болтовню.

ШУТ

Что ж, дай бог мудрецам побольше мудрости, а дуракам побольше удачи.

МАРИЯ

И все равно за такую долгую отлучку тебя повесят. Или выгонят. А какая тебе разница – выгонят тебя или повесят?

ШУТ

Если повесят на доброй веревке, то уже не женят на злой бабе, а если выгонят, так летом мне море по колено.

МАРИЯ

Значит, ты уже не цепляешься за это место?

ШУТ

Нет, не скажи. Две зацепки у меня все-таки остались.