Отягчающие обстоятельства (СИ) - "Marlu" - Страница 5

– Какой красавчик! – цыпочка пришла в восторг от внешности скрейла. – Твой?

Я кивнул, не отрицать же очевидное.

– А хотите вдвоем? Скидку сделаю…

Скрейл прикрыл ладонью глаза. Как я его сейчас понимал, но, пользуясь случаем, все же натянул трусы.

Выпущенная из поля зрения девица уже оказалась возле скрейла:

– Красавчик, побалуйте даму минетом! Сделаю в лучшем виде и совершенно бесплатно! – и эта дура полезла в штаны к моему мужу. Тот немного отодвинул руку от глаз и с интересом уставился на цыпочку. Я затаил дыхание, представив реакцию девки на внешний вид полового органа мужа. Нет, если она все-таки сможет ему сделать минет, то последние деньги с кредитки ее!

Реакция не подкачала. Таких выпученных глаз мне никогда не приходилось видеть, когда член скрейла медленно распрямился и принял вид рассерженной кобры. Цыпочка завизжала, как свинья на бойне. Скрейлову половому органу такие колебания атмосферы не понравились, и он, нервно дернувшись в сторону звуковой волны, плюнул в источник звука едким секретом. Визг перешел в вой. Мне стало жалко незадачливую путану, получить этой гадостью в глаза, когда она оставляет и на коже ожоги – врагу не пожелаешь.

– Идем, – Ай-Лау сдернул меня с кровати и потащил за собой на выход. Мне оставалось только радоваться, что трусы я все-таки успел надеть.

– Вызовите врача вашей шлюхе! – приказал скрейл ошарашенному бармену внизу, не останавливаясь ни на секунду.

На улице он быстро затолкал меня в ожидавшее такси. В тесном салоне, наедине с разъяренным мужем, я мысленно попрощался с жизнью. Кто бы мог подумать, что небольшая супружеская измена приведёт к таким серьезным последствиям? А ведь в контракте об этом ни слова! Или я просто невнимательно читал?

Муж тащил меня по владениям скрейлов как скотину, разве что не за веревку на шее, а за руку и закутав по самую маковку в сдернутую с себя хламиду. Я едва поспевал за его размашистыми шагами и боялся споткнуться и упасть, потому что дороги не видел совсем.

– Ты! – он сильно толкнул меня в грудь, и только повалившись на мягкий матрас, я понял, что мы уже в комнатах. – Тебе не хватило частоты спариваний, что ты пошел искать недостающее на стороне?

– Я не могу быть все время снизу! – выдал я правду. – И в контракте по этому поводу ничего не сказано, – вот в этом уверенности не было, но попытка могла быть засчитана.

– Контракт по умолчанию предполагает…

– И мне об этом кто-то сказал?! – я перевернулся и навалился всем весом на своего Ай-Лау.

Он тяжело дышал, как будто пробежал по жаре марафон, и сверлил меня немигающим взглядом.

– Ты должен спрашивать. Ты младший.

– Есть контракт, там прописано все! – разговор бесил, и я начал выходить из себя. Нет, на задницу моего мужа у меня и в мыслях не было претендовать – мало ли какая там у нас разница физиологий, запросто можно остаться без члена, – но свое право на лево отстоять очень хотелось.

Скрейл выругался и, скинув меня, скатился с кровати:

– Придется наказать!

И, сука, наказал. Тонкой хлесткой палкой, наподобие бамбуковой удочки, отходил так, что мало не показалось. Все норовил попасть по промежности и попытки увернуться пресекал. Думаю, что лупи он по заднице, так обидно бы не было, а так воспитательный эффект превзошел все ожидания – я зарекся даже смотреть в сторону. Яйца опухли и болели так, что пришлось провести пару дней в постели. Муж регулярно выполнял супружеский долг не только по вечерам, но и пару раз днем, являясь с каменной рожей и ставя раком. Я так и не понял, было ли это продолжением наказания или просто инициативой, направленной на пресечение походов на сторону.

Глава 2

 Я стоял в ванной перед зеркалом и вяло водил бритвой по намыленной щеке. Новомодные штучки, которые уничтожали все и навсегда, никогда не прельщали, и я по старинке удалял щетину с лица станком. Было в этом что-то мужественное, даже брутальное, то, что отличало от остальной массы среднестатистических парней и роднило с авантюристами прошлого.

В зеркале отразилась физиономия мужа, и он некоторое время, не мигая, пялился на меня. Я догадывался, чем все закончится, и молча раздвинул ноги, чуть наклонившись вперед и мысленно же попрощавшись с очередными трусами. Почему-то скрейл и его половой орган последнее время испытывали неприкрытую ненависть к этой детали туалета. Послышался звук разрываемой ткани, и внутрь меня уже привычно поползло нехилое достоинство мужа. Сам акт уже почти не вызывал отвращения и боли, сказывалась привычка, наверное, но удовольствием и не пахло. Разве что после, когда он старательно, как будто сдавая экзамен, дрочил мне до достижения разрядки и затем слизывал теплую густую жидкость, жмурясь от блаженства. Мне и от этой стадии совокупления радости было мало, разве что она давала возможность заснуть с пустыми яйцами. Член внутри меня совершал хаотичные движения, нервно мечась из стороны в сторону. На лице подсыхали остатки пены, стягивая кожу. Вот интересно, есть ли в кодексе скрейлов пункт о том, что ебомому нельзя заниматься посторонними делами в процессе? Я не знал, а потому рисковать не стал, терпеливо ожидая, когда муж закончит. Все-таки память о болящих яйцах очень хорошо стимулирует развитие осторожности.

Я откинулся на плечо Ай-Лау, пережидая последние спазмы внутри себя. Еще чуть-чуть, и можно будет залезть в ванну, включить воду…

– Наклонись, – он несильно оттолкнул меня, понуждая к действию.

Не знаю, что еще пришло в голову муженьку, но я послушно нагнулся и даже лег грудью на раковину. Странно, никогда раньше он не делал второго захода. К измученной дырке прикоснулось что-то холодное, я повернулся и вопросительно посмотрел на него.

– Анализ, – рассеянно пояснил он, вводя инструмент глубже, – все, можешь встать, – он неожиданно игриво хлопнул меня по заду и вышел. Я успел краем глаза увидеть его озадаченную, но довольную физиономию.

Выкинув из головы всякую ерунду, потому что придумать сейчас можно что угодно, и оно ни разу не будет близко к истине, я решил добриться.

Еще пара дней прошла в том же режиме: утренний трах, секс в обед и вечерняя ебля стали привычны. Потом в один прекрасный день он влетел домой в заметном раздражении. Я удивился: вроде бы ушел не так давно и вполне удовлетворенный, а сейчас смотрел так, как будто поймал на горячем. На всякий случай отложил комм, на котором читал новости – некоторые поблажки мне все-таки сделали, а то целый день взаперти и безделье – чокнешься.

– Собирайся! – скомандовал он. – Надень официальную одежду.

На кровать спланировала такая же черная накидка, как у него самого; чем она отличалась от повседневной, я так и не понял. Ткани на ощупь и на вид ничем не различались. Вопросов задавать не стал. Захочет – сам скажет, а не захочет – не заставишь.

– Ты идешь со мной на заседание Совета Терры-С, – счел нужным пояснить он по дороге. «Террой-С» называлась та часть планеты, на которой в закрытой зоне обособленно проживали скрейлы и в которую не было доступа людям, не имеющим приглашения.

Что мне делать на этом совете, я понятия не имел и мысленно пожал плечами. Выбора же все равно не было.

– Будешь сидеть рядом и молчать. Понял?

– Сидеть рядом и молчать, – послушно повторил я.

Он зыркнул на меня и отвернулся, сжав челюсти и выпятив подбородок. Вид получился забавный, хотя он, наверное, надеялся, что грозный. Пытаться делать вид, что боюсь мужа и трепещу перед неизвестным, не стал – все равно убедительно не получится, а глупо выглядеть неохота.

– Сюда, – он показал на кресло рядом с собой за большим овальным столом.

Я огорчился. Сидеть за общим столом означало быть на виду и не иметь возможности спрятаться за чьей-то широкой спиной. Муж повозился за своей частью стола и выдал мне универсальный переводчик. Штука в общем дурацкая, но позволяющая хотя бы в общих чертах понять чужой язык.