Боги Фанмира - Магазинников Иван Владимирович - Страница 50

Ого. Маркус сдержал свое обещание и устроил мне путешествие в Библиотеку, да еще и с сопровождением. Этот дознаватель умен и очень опасен, так что с ним стоит быть аккуратнее. Забрав у него бумаги, я отправился в Ривенку, но у самых ворот был остановлен.

– Эй, Бес, погоди!

Голос был мне знаком. Алекс! Тот самый игрок, с которым меня знакомил гремлин.

– Ы?

– Я так понимаю, что ты собрался в деревню, где будет построен храм Ойельфифинелля? Владыка попросил меня позаботиться о тебе. Дело в том, что на воротах дежурят люди из Кровавых Драконов, и ищут они некоего зомби жреческого класса. Никого не напоминает?

Упс. Знатно меня обложили! И что теперь?

– Вон там наша повозка. Дуй туда, мы тебя вывезем, – махнул рукой Алекс, – в наших планах слишком много завязано на Осквернителя, чтобы позволить тебе обнулиться.

Повозкой оказалась обычная телега, груженная мороженой рыбой. Я уже было собрался нырять в это благоухающее море чешуи и потрохов, но возница успел схватить меня за рукав и молча указал куда-то вниз, под повозку. Потайная дверца!

Оказывается, это была не простая повозка, а предназначенная для перевозки контрабанды, в данном конкретном случае – меня. У нее было двойное дно, а между досками спокойно мог расположиться человек и крупнее меня по размерам. В очередной раз я поблагодарил создателей игры за то, что зомби не чувствуют запахов.

Через ворота мы проехали без особых проблем – по такой жаре мало кому хотелось лишний раз возиться с телегой, которая насквозь пропахла рыбой, да еще и с глухонемым возницей. А когда повозка поравнялась с Ривенкой, лошади замедлили ход, и я выскользнул наружу, воспользовавшись заминкой. Словно ничего и не случилось, телега двинулась дальше, а я свернул в поселок.

А потом были разговоры и споры до хрипоты. Потихоньку к дому старосты подтягивались люди, в основном ремесленники, достигшие приличных высот в своем деле и уважения в поселке. Я уже опустошил две склянки с зельем ремонта, но решающее слово должны были сказать жрец Амалии и некий Круфус, один из лучших мастеров-зачарователей города.

В общем, ситуация складывалась не в мою пользу – с кликушами Богини-Целительницы у нас война, а у зачарователей есть собственный алтарь в городе, пусть и немного… странный.

– Не бывать такому! Чтобы мертвяк да построил оплот своего черного бога здесь, среди добрых людей и славных мастеров Ривенки? – брызгал слюной жрец, обильно орошая слушателей.

– Погоди, любезный отец Хармиус, если я все верно понял, то речь идет о нейтральном божестве, покровителе ремесленников…

Круфус оказался гномом с широкой рыжей бородой, в которой его лицо словно утопало – один лишь мясистый нос торчал из сплетения косиц и густых прядей, даже глаз было не видать. Голос его был изрядно осипшим, видать, не так уж и просто вымолить благословение у Поющего Чароплета!

– Не совсем так. Он отвечает за качество любых изделий. Купленных, созданных или тех, что только находятся в работе. Ойельфифинелль гарантирует отсутствие дефектов производства, поэтому я в первую очередь и подумал о мастерах Ривенки. Мне же не так важно, где будет стоять храм даже не моего бога.

– Должно уповать на свое мастерство, а не на волю чужого бога! Только так и не иначе можно достичь вершин в своем деле! – словно отрезал жрец-конкурент.

Но все задумчиво смотрели на зачарователя, который нервно теребил свою бороду.

– Мне проще показать, чем рассказывать, – изобразил я тяжелый вздох. – Кто-нибудь из вас пытался создать шедевр, который находится за гранью вашего мастерства? Раз за разом, снова и снова терпя неудачу, но не сдаваясь и не оставляя попыток возвыситься и выйти на новый уровень?

Судя по гулу, наполнившему дом старосты после моих слов, я угадал.

– Скорее всего, у кого-нибудь завалялся результат такой неудачной попытки. Треснувший меч, мутный камень в дорогом перстне или даже простая корзина, ручка которой из-за неверного плетения натирает мозоли…

Кто-то тронул меня за рукав, и я обернулся. Мальчик лет двенадцати протягивал мне неумело вырезанную из дерева птичку-свистульку.

– Дяденька, а вы сможете мою птичку починить?

– Мне даровано право всего на два маленьких чуда, – обратился я к людям. Растрачивать «заряды» божественного благословения на какую-то нелепую игрушку совершенно не хотелось.

– Это Патлик, наш лучший резчик. А когда-нибудь он станет лучшим во всей Империи. У него настоящий дар, но умения и опыта не хватает, чтобы раскрыть его в полную силу. Живой деревянный конек, на котором катается сын самого Императора, – его рук дело, – ухмыльнулся гном.

– Давай ее сюда.

Я взял игрушку. Бесхитростная птица, возможно даже певчая. Пожав плечами, попробовал дунуть в специальное отверстие в ее хвосте. И тут же переливчатая трель наполнила собой жилище старосты, а вместе с птичьей песней появился и легкий весенний ветерок, и даже жужжание пчел вплелось в свист и щелканья, издаваемые детской игрушкой. Странные у местных понятия о некачественных поделках.

Впрочем, мое дело малое. Крепко сжав птичку в кулаке, я использовал на ней умение, подаренное Ойем. Даже показалось, что где-то вдали раздается ворчливый голос бога-гремлина: «Ну кто же так нож держит? Он же по волокнам скользить будет, а не стружку снимать!»

– Кажется, готово…

Мальчонка выхватил у меня из рук игрушку и дунул в нее со всей мочи, аж лицо покраснело.

И… ничего! Ни свиста ни даже хрипа – сломал я шедевр юного резчика!

Но тот вовсе не выглядел расстроенным и даже, наоборот, улыбался!

Вдруг кто-то настойчиво забарабанил в стекло. Птица? Окно распахнулось, и в него влетела целая стайка разноцветных птичек, закружила над нашими головами, а потом они расселись, кто где, и запели… Стройный хор птичьих голосов выводил какую-то мелодию, дополняя друг друга. Зашумел ветер, загудели пчелы – настоящие! – взявшиеся неведомо откуда. Волшебная трель ожила на наших глазах, принеся с собой кусочек весны в тесное душное помещение.

Даже Хармиус смотрел на все это, раскрыв рот.

Но вот песня умолкла, птицы вылетели прочь, а жрец нахмурился.

– Бесовское наваждение. Не иначе как мороком наши головы задурил темный жрец.

– Неужели ты, верный слуга Богини, не распознал бы злые чары? – не остался в долгу я.

Священник умолк. Любой ответ был бы сейчас истолкован не в его пользу: или чар действительно не было, или отец Хармиус не так уж и хорош, раз не смог их определить.

– Есть у меня один свиток, с которым ходил я сегодня к алтарю Чароплета, – взял слово гном-зачарователь, – да вот только голос подвел, и хоть уровень заклятья вырос почти вдвое, но три рунных символа вышли совсем не те, которыми быть должны… Мне с моим умением такое не выправить, но, может, у тебя что выйдет, жрец?

Даже с моим навыком Каллиграфии было понятно, что свиток безнадежно испорчен тремя инвертированными знаками. От такого зачарования что угодно случиться может. Но «Малое благословение Ойельфифинелля» не подвело, выправив все, как положено. Круфус выхватил у меня свиток и жадно уставился на него…

– Твой бог… он… какие дары ему нужны? – прохрипел гном.

– Я служу иному богу, мастер. А на алтарь Ойельфифинелля можно нести свои же изделия, деньги и прочие дары. Он ценит тех, кто верит в свои силы и стремится к совершенству…

Да, пафосно, но именно такие слова хотели услышать собравшиеся здесь люди, и они их услышали.

– А уж уважаемый отец Хармиус лично присмотрит, чтобы все было в угоду свету и Богине, – добавил я.

– Уж ты не беспокойся, мертвяк, присмотрит, – расплылся в довольной улыбке жрец.

– Я считаю, что нам нужен этот храм. Давно уже назрела необходимость в покровителе, который позволит нам творить, а не быть ремесленниками, – сказал свое слово зачарователь и растрепал волосы мальчишке, который не выпускал свистульку из рук.

– Быть посему, – хлопнул себя по колену староста, – Но под личным присмотром нашего достопочтенного отца Хармиуса и уважаемого мастера Круфуса. Когда ты сможешь приступить к строительству, жрец?