Перстень царицы Савской - Хаггард Генри Райдер - Страница 32

— Яфет, — промолвила она, — я горжусь тобой; я учетверяю твою награду, и отныне ты будешь начальником моих горцев.

— Скажите нам, что случилось, — попросил я Орма.

— Я вспомнил о вашем сыне, — ответил он. — И Хиггс тоже вспомнил о нем. Профессор ни за что не хотел бежать без него и сказал, что его недолго позвать — он находится как раз под нами. Хиггс пошел за ним и, наверное, натолкнулся на стражу, которая, я так думаю, услышала, наш разговор наверху. Все остальное вы знаете не хуже моего. Сегодня ночью, через два часа после того, как взойдет полная луна, совершится церемония жертвоприношения, и бедного Хиггса бросят в львиный ров. Когда мы увидели его, он как раз излагал в записной книжке свое завещание, которое Барунг обещал переслать нам.

— Доктор, — обратился ко мне сержант, — ¦ не согласитесь ли вы послужить мне переводчиком? Я хочу переговорить с Кошкой, а мой арабский язык пожалуй слабоват.

Я согласился, и мы отправились к краю площадки, где стоял Шадрах, наблюдая за всем происходившим.

— Слушай, Кошка, — сказал сержант (я передаю его подлинные слова, а не те, что звучали в моем переводе), — хорошенько слушай меня и помни, что если ты солжешь или будешь вести свою игру, либо ты, либо я — один из нас двоих не доберется до вершины этой скалы живым. Понял?

Шадрах ответил, что понял.

— Ну вот. Ты говорил, что был однажды пленником фенгов и что тебя бросили на съедение священным львам, но ты спасся от них. Расскажи, как тебе удалось бежать.

— А вот как, Квик. После церемонии, которую я не стану вам описывать, меня опустили в корзине, предназначенной для кормления львов, в ров и вытряхнули оттуда вместе с мясом. На цепях подняли решетчатую дверь, ведущую в этот ров, и львы ворвались туда, чтобы сожрать меня.

— Ну, а дальше что случилось, Шадрах?

— Что случилось? Я, разумеется, спрятался в тени и прижался к скале, пока одна чертова львица не учуяла меня и не ударила. Вот, смотрите, это следы ее когтей. — И он показал шрамы на своем лице.

— Эти когти обожгли меня, как укус скорпиона, и я совсем обезумел. Страх овладел мной, когда я увидел ее желтые глаза. Я полез вверх по скале, как лезет по стене кошка, за которой гонятся псы. Я цеплялся за ее шероховатую поверхность ногтями, пальцами, зубами. Львица подпрыгнула и вырвала у меня клок мяса из ноги, вот здесь. — И он показал нам рубцы, которые мы с трудом могли разглядеть в полутьме. — Потом она отбежала назад, чтобы прыгнуть еще раз. Прямо над собой я заметил крохотный выступ в стене, на котором едва мог бы усидеть ястреб. Я уцепился за него и подтянул ноги, так что зверь промахнулся. Я сделал такое усилие, какое человек может сделать раз в жизни. Кое-как взобравшись на этот выступ, я поставил на него колено, а сам прижался к скале всем телом, чтобы как-нибудь сохранить равновесие. И тут скала подалась, и я упал внутрь какого-то туннеля. Что это был за путь! В темноте, ощупью, ползком, как павиан, тысячу раз рискуя жизнью, я продвигался вперед. Две ночи и два дня отнял у меня этот путь, и к концу второго дня я уже не соображал ничего. И все же я выбрался оттуда, и вот за это мой народ прозвал меня Кошкой.

— Понимаю, — сказал Квик, и в его голосе слышалось уважение, — хоть ты и порядочная каналья, но смелый человек. А теперь скажи мне и не забывай того, что я уже говорил, — он похлопал по рукоятке своего револьвера, — ров, в котором кормят львов, находится там же?

— Полагаю, что так, о Квик; зачем фенгам переносить его в другое место? Жертвы опускают вниз из брюха сфинкса, там подле ребер есть дверца. Место кормежки находится в пещере в скале; площадка, на которой мы стоим, — прямо над ней. Никто не видел, как я спасся, и поэтому никто не выяснял, каким образом я это сделал. Все думали, что я погиб, подобно тысячам жертв. Никто не входит сюда, пока львы не вернутся в те пещеры, где они спят, и пока надсмотрщики не опустят сверху решетчатые двери. Слышите? — Мы прислушались и уловили внизу скрип и грохот. — Опускаются решетки — львы поели. Когда Темные Окошки бросят вниз, а с ним вместе, быть может, и других, решетки эти снова поднимут.

— А отверстие в скале все еще на месте, Шадрах?

— Без сомнения, хотя я не спускался туда больше.

— Ну, мой мальчик, значит, тебе придется сходить туда, — мрачно заметил Квик.

Глава XII. Львиная пещера

Мы вернулись к остальным и пересказали все, что узнали от Шадраха.

— Что вы собираетесь делать, сержант? — спросил Оливер, выслушав нас. — Я не в состоянии ничего придумать.

— Я пойду через отверстие, о котором нам говорил Кошка, и спущусь в львиную пещеру. Когда туда спустят профессора и поднимут решетки, я с помощью винтовки оттесню назад львов, он тем временем взберется вверх по лестнице, а я последую за ним, если смогу.

— Превосходно, — согласился Орм, — но вы не можете идти туда один. Я пойду с вами.

— И я тоже, — сказал я.

— О чем вы рассуждаете? — спросила Македа, которая не поняла ни слова из нашего разговора.

Мы объяснили ей, в чем дело.

— Друг, — укоризненно обратилась она к Оливеру, — неужели ты еще раз хочешь рисковать жизнью? Ведь это значит искушать судьбу.

— Я не могу оставить своего друга на съедение львам, госпожа, — ответил он.

Поспорив немного, мы договорились, что спустимся вниз до уровня пещеры, если это окажется возможным. Здесь Квик вместе с Яфетом. который немедленно вызвался сопровождать нас, проникнут в самую пещеру, а я с несколькими горцами останусь у прохода, чтобы прикрывать их отступление. Я просил, чтобы мне поручили более активную роль в экспедиции, но они и слышать не хотели об этом, говоря, не без основания, что из нас троих я стреляю лучше всех и смогу принести куда больше пользы, оставаясь наверху, если только, как мы надеялись, луна будет ярко светить достаточно ярко.

В глубине души я понимал, что они считают меня слишком старым для участия в таком деле и не хотят подвергать опасности.

Теперь встал вопрос о том, кто спустится вниз, в последний туннель перед местом решающей схватки. Оливер хотел, чтобы Македа вернулась на вершину скалы и ждала нас там, но она возразила, что не в состоянии совершить обратное восхождение без нашей помощи и твердо решила своими глазами увидеть конец предприятия. Даже Джошуа не захотел возвращаться. Я думаю, хорошо представляя себе нелюбовь к нему горцев, он боялся оказаться с ними один на один.

Мы предложили ему остаться там, где он находится и ждать нашего возвращения, если нам вообще суждено вернуться, но этот проект понравился ему еще меньше. Он опасался того, на что мы в свое время не обратили должного внимания, а именно, что теперь фенги знали о существовании прохода, по которому мы пришли, и не замедлят проделать то же, что мы, то есть перекинуть мост и попытаться штурмовать Мур отсюда.

— И что я буду здесь делать один, если они придут? — добавил он взволнованно.

Македа сочла разумным завалить проход камнями так, чтобы надолго сделать его непроходимым.

— Да, — поддержал ее Орм, — а если нам удастся выбраться отсюда, мы взорвем весь колодец и окончательно уничтожим возможность пользоваться им.

— Он мог бы нам еще пригодиться, капитан, — заметил Квик с сомнением в голосе.

— Чтобы заложить мины под сфинксом, есть другой путь, сержант, — я говорю о Могиле Царей. Я лишь очень приблизительно произвел вычисления и определил ее высоту над уровнем моря, но уверен, что она находится совсем недалеко отсюда. Как бы то ни было, этим колодцем пользоваться больше нельзя, поскольку фенги теперь знают о его существовании.

Мы стали замуровывать вход в коридор камнями. Дело было трудное, но горцы под нашим руководством справились с этим хорошо, и разобрать наваленные ими камни было бы нелегко, особенно без помощи взрывчатых веществ.

Пока горцы были заняты делом, Яфет, Шадрах и сержант обследовали последний колодец, который вел прямо в львиную пещеру. Когда мы заканчивали работу, они вернулись и сообщили, что убрали пару обвалившихся камней, и с помощью лестниц и веревок доступ в колодец теперь обеспечен.