Не отрекайся от любви - Барни Долли - Страница 8

Его рука настойчиво ласкала Трейси, разжигая в ней новый пожар желания и заглушая все остальные мысли. Но безразличие Рикардо задели Трейси за живое, и, преодолев его сопротивление, она выскользнула из-под его руки и села. На его лице отобразилось удивление, к которому примешивалась досада.

Ты как будто удивлен? – усмехнулась Трейси. – Несомненно, ты не привык, чтобы женщина прерывала чудную увертюру.

– Трейси… – Рикардо снова потянулся к ней, чтобы закончить то, что начал, но решимость в ее зеленых глазах и заставила его остановиться. Он поднял руки. – Ладно, сдаюсь.

– Прости, если тебе неинтересно то, что я говорю.

– Отчего же. Только, мне кажется, что мы могли бы использовать время куда интереснее, чем обсуждать твои наполеоновские планы.

– Но, если бы я была мужчиной, ты отнесся бы ко мне с большим вниманием, – парировала Трейси.

– Потому что мужчины не способны его отвлекать.

– Ты настоящий шовинист!

Трейси вспыхнула, но ее ярость вызвала у Рикардо лишь смех.

– Трейси, ты лежишь рядом со мной обнаженная, мы только что занимались любовью. Теперь, когда я снова хочу заняться с тобой любовью, ты называешь это шовинизмом. Если так, не стану возражать. Я виноват. Признаю, Рикардо Энрикес – закоренелый шовинист.

– Ладно, согласна, что завела этот разговор не к месту. Просто для меня работа имеет большое значение, и мне было совсем не просто взять отпуск на год ради получения еще одного диплома.

– Тогда зачем ты это сделала? Выкладывай, – попросил он настойчиво, перехватив подозрительный взгляд Трейси. – Мне и правда интересно.

– Какое тебе дело до моей карьеры? – спросила она довольно резко.

– Не знаю. – Рикардо обескураженно улыбнулся. – Должен признаться, что не большой мастак и любитель вести светскую беседу.

Трейси поймала себя на том, что улыбается в ответ.

– Хочешь сказать, что предпочел бы вместо этого повернуться на бок и притвориться, что спишь?

Рикардо рассмеялся.

– Мне не нужно притворяться. Работая по восемнадцать часов в сутки, я привык засыпать сразу, как только касаюсь головой подушки.

– Но сегодня утром я этого не заметила, – произнесла Трейси осторожно.

– Сегодняшнее утро – исключение, – подтвердил он и нежно заключил ее лицо в ладони, и на этот раз Трейси его не оттолкнула. – Сегодня утром у меня нет желания спать. Так что расскажи, зачем тебе понадобилось бросать работу, которая тебе нравится, ради того, чтобы получить дополнительное образование. Ты сама оплачиваешь свою учебу?

Трейси покачала головой.

– Мне пришлось взять ссуду. Но в конечном счете затраты окупятся. Конечно, можно было бы учиться и работать одновременно, но это заняло бы больше времени. Закончив учебу, я могу рассчитывать на повышение.

– И на более высокую зарплату? Трейси кивнула.

– И на избавление от Пола. Как видишь, оставаться с ним до гробовой доски я не собиралась. Нет, только на время, ровно на столько, чтобы обеспечить родителям будущее. В финансовом плане, по крайней мере.

– А разве не они должны думать о том, чтобы обеспечить твое будущее? – спросил Рикардо, игнорируя спровоцированный вопросом сердитый блеск в глазах Трейси. – Зачем переворачивать все с ног на голову? – допытывался он. – А насчет Пола они знали? Я имею ввиду, знали ли они о том, что ты собиралась принести себя в жертву ради их благополучия? Догадывались ли, что на самом деле ты его ненавидишь?

– Конечно нет!

Трейси энергично замотала головой, отметая даже само предположение.

– Они наверняка обо всем догадывались, Трейси, – не согласился с ней Рикардо. – Не могли не догадываться.

Несмотря на участливый голос Рикардо, Трейси разозлилась. Он выставлял ее родителей какими-то корыстолюбивыми монстрами, готовыми ради собственного благополучия чуть ли не продать дочь в рабство, что и близко не соответствовало действительности.

– Ты не понимаешь…

– Не понимаю! – подтвердил Рикардо. От мягкости и участливости в его голосе не осталось и следа. – Не понимаю, как могли они смотреть на это сквозь пальцы. Мне одного взгляда на тебя хватило, чтобы понять, до какой степени ты несчастлива. А ведь до вчерашнего вечера я тебя не знал. Не может быть, что, находясь рядом с тобой, твои родители не чувствовали твоего настроения! Я даже не могу представить, чтобы этот подонок к тебе прикасался, занимался с тобой любовью… – с непритворным отвращением произнес Рикардо.

– Мы ни разу не занимались любовью! – перебила его Трейси в надежде отвлечь мысли Рикардо от двух людей, которых любила больше всего на свете.

В его глазах блеснуло неподдельное удивление.

– Прошлая ночь должна была стать нашей первой совместной ночью, – пояснила Трейси. – Поэтому я так нервничала. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему мои родители не подозревали, что Пол мне противен.

– Но ты собиралась с ним обручиться! И ты хочешь, чтобы я поверил, что между вами не было близости?

– Я ничего от тебя не хочу. Но все, что я сказала, – правда. Я не подпускала Пола к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Я сказала ему, что не стану спать с ним, пока он не сделает мне предложение, и это сработало. Некоторое время мы встречались, не могу сказать, что мне это нравилось, но, по крайней мере, я с этим как-то мирилась. Я относилась к нашим свиданиям, как к работе. – Она слабо улыбнулась. – К работе, которая, к сожалению, не приносит радости.

– Но Пол хотел большего? – осторожно спросил Рикардо. Трейси кивнула.

– Он дал мне ясно понять, что игра в свидания окончена.

Значит, прошлой ночью вы собирались не просто обручиться, но и впервые переспать?

– Поэтому я и хватила два коктейля подряд. Потому что нуждалась в храбрости! – Однако, взглянув на Рикардо, Трейси поняла, что ее объяснения его не убедили. Он все еще думал, что ее родители обо всем знали, но предпочли не подавать виду. – Послушай, Рикардо, мои родители и в самом деле не догадывались о происходящем. Пол и вправду мне угрожал, но это не значит, что все это время я дрожала от страха. До вчерашнего вечера я была уверена, что контролирую ситуацию, что могу справиться с ней. Однако когда дошло до дела, я поняла, что не в силах через себя перешагнуть. Твое вмешательство меня спасло, и я бесконечно тебе благодарна за это. Возможно, я не самая романтичная девушка на свете, но даже я понимаю, что потеря… – Трейси осеклась, осознав, что Рикардо смотрит на нее с недоверием.

– Договаривай! – потребовал он и схватил ее за плечи. Его пальцы больно впились в ее нежную кожу. – Я жду, – повторил Рикардо, сверля Трейси немигающим взглядом, заставившим ее содрогнуться.

– Ты делаешь мне больно.

Жалобная мольба, окрашенная страхом, отрезвила его, и Рикардо отпустил Трейси, но всем своим видом давал ей понять, что намерен услышать от нее ответ.

– Не хочешь ли ты сказать, что вчерашняя ночь стала бы для тебя первой в полном смысле этого слова? Что ты до меня ни разу не занималась любовью? Что ты была девственницей?

Трейси нервно хихикнула, не выдержав напряжения.

– Ты говоришь так, словно я совершила преступление!

– Ты, возможно, и нет, а я – да! – Рикардо вскочил с кровати. Трейси растерянно смотрела на него, не в силах понять причину его внезапной ярости. – И расстаться с тобой теперь стало бы еще большим преступлением, уж так меня воспитали.

– На дворе двадцатый век, Рикардо, и тебя никто не может заставить жениться на женщине только потому, что ты с ней переспал, – произнесла Трейси с ледяным спокойствием. – Не мне объяснять тебе эту прописную истину! Судя по твоему поведению, даже я, не имея вообще никакого опыта в таких делах, могу утверждать, что ты точно не берег себя до свадьбы.

– Мы говорим не обо мне, а о тебе, Трейси. Она недоверчиво рассмеялась.

– Неужели для мужчины это так принципиально? Я была права, называя тебя шовинистом. Не волнуйся, Рикардо. Я не жду от тебя предложения руки и сердца. И мой отец не станет подкарауливать себя с винчестером, чтобы отомстить за мою поруганную честь.