Не отрекайся от любви - Барни Долли - Страница 20

Предусмотрительный Мигель проявил инициативу и прислал серебряное ведерко со льдом и шампанским и свечи.

Воистину он знал толк в романтике.

10

– Что это такое? – изумился Рикардо, выйдя на террасу.

– Ужин в стиле Робертсон, – ответила Трейси и, подавая пример, уселась на плед.

Не долго думая, Рикардо разулся, снял пиджак и присоединился к ней. Поначалу он чувствовал себя скованно и неловко, но быстро освоился и, развязав галстук, окончательно расслабился. Трейси протянула ему стакан с красным вином, а себе налила минеральной воды.

– Невероятная кислятина. – Рикардо поморщился, сделав глоток. – Где ты его купила?

Трейси рассмеялась.

– В супермаркете. Мы с Лизбет не могли себе позволить ежедневно посещать рестораны, поэтому довольствовались супермаркетом. Мы располагались на траве в каком-нибудь парке и наслаждались природой, пением птиц и незамысловатой снедью. Было здорово!

– Счастливое прошлое?

– Очень счастливое, – кивнула Трейси, ловя на себе теплый взгляд его глаз, светившихся необыкновенной нежностью. В мерцании свечей красивое лицо Рикардо казалось юным и беззащитным. – И не менее счастливое настоящее, – добавила она робко.

Хотя весь этот незатейливый ужин стоил не больше тарелки супа в ресторане отеля Рикардо, Трейси чувствовала себя на седьмом небе. Впервые за несколько недель вокруг них не суетились вежливые официанты и услужливые горничные. Она была с Рикардо наедине, и вечер, обещавший стать романтическим, только начался. Трейси осознавала, что в их жизни еще много неясных моментов, которые предстояло обсудить, много вопросов, которые следует решить, включая и бесконечно откладываемую встречу с юристами. Но сейчас, когда они наедине, все это имело второстепенное значение, и омрачать счастливые моменты разговорами о делах Трейси не хотела.

– Я купила тебе подарок. – Трейси протянула Рикардо пакет. В его глазах вспыхнуло неподдельное удивление. – Ничего особенного, – торопливо добавила она. – Когда я ее увидела, то не смогла устоять от искушения. Я подумала, что она непременно тебе пойдет… – Трейси умолкла, приложив руки к пылающим щекам.

Рикардо развернул бумагу, открыл яркую коробку и неторопливо вынул подарок. Пробежав пальцами по дорогому шелку, он с благодарностью посмотрел на Трейси. Его выразительный взгляд, проникший ей в самое сердце, был красноречивее любых слов.

– Спасибо, она очень красивая. Я завтра же ее надену.

– В этом нет нужды. Я понимаю, ты носишь вещи другого стиля, но…

– Она и действительно великолепна, – перебил ее Рикардо. – Сказать по правде, это самый дорогой для меня подарок.

Трейси до глубины души тронула его искренняя реакция.

– Но это обыкновенная рубашка, Рикардо. Я не сделала ничего сверхъестественного.

Но Рикардо с ней не согласился.

– Ты не представляешь, Трейси, как это необычно для меня. Это первый настоящий подарок, который я получил от женщины.

– Не может быть! Ящик твоего комода завален всевозможными запонками, галстучными заколками и прочей мелочью, какую любят дарить женщины. Уверена, что и рубашки тебе до меня дарили.

– Все равно твой подарок особенный, и я о нем никогда не забуду, – сказал Рикардо с чувством. – Женщины действительно дарили мне разные вещицы, и меня, безусловно, трогали их знаки внимания, но… только до того момента, когда приходили счета, которые я оплачивал.

Рикардо умолк и задумчиво погладил черный шелк. Трейси впервые с момента их знакомства вдруг осознала всю меру его одиночества. Вероятно, порой Рикардо бывало бесконечно трудно, ведь все его отношения с людьми, деловые и личные, диктовались размером его банковского счета. Он расплачивался деньгами и за дружбу, и за любовь.

– И этот вечер я тоже никогда не забуду, – тихо и торжественно сказал Рикардо. – Трейси, я должен кое-что тебе сказать.

У Трейси перехватило горло, ей стало трудно дышать. Горячая ладонь Рикардо легла поверх ее руки.

– Я был не совсем честен с тобой, – признался он дрогнувшим голосом.

Его слова обрушились на нее, как топор палача. Сердце застучало в груди, как колеса набирающего скорость экспресса. Откровенный разговор, о котором Трейси мечтала, все же состоится, но правда, которую ей предстояло услышать, ее испугала.

– Луиза!

Имя, вертевшееся у Трейси на языке, сорвалось с губ Рикардо прежде, чем Трейси открыла рот. Она даже не сразу сообразила, что это не начало признания, которое собирался сделать Рикардо, а что Луиза пожаловала на террасу собственной персоной.

– Что ты здесь делаешь? – недовольно спросил Рикардо, вставая. – Вообще-то, перед тем как войти, нужно постучать.

– С каких это пор я должна стучать? – искренне удивилась Луиза.

Она выразительно посмотрела на разложенный на полу террасы плед со снедью, и ее ярко накрашенные губы сложились в насмешливую улыбку. Одного презрительного взгляда этой женщины хватило, чтобы безвозвратно испортить атмосферу праздника, с грустью подумала Трейси.

– О, я, кажется, попала на маленькую вечеринку? Или у нас персонал бастует? – с издевкой осведомилась Луиза и, не дожидаясь ответа, включила верхний свет. – Милый, подпиши, пожалуйста, – попросила она томно, протягивая Рикардо какие-то бумаги. – Я посылаю японским гостям корзину вина. Может, мне стоило заказать две, – Луиза ядовито хихикнула, – и прислать одну вам? Я не знала, что это, – Луиза брезгливо указала пальчиком на открытую бутылку, – можно пить.

Ни слова не говоря, Рикардо выхватил у нее бумаги и подписал.

– Только что звонил Хулио, – продолжала Луиза непринужденно, словно не замечала его едва сдерживаемой ярости. – Он хочет пригласить вас на ужин в субботу.

Рикардо открыл рот, чтобы ответить, но Трейси его опередила.

– Мы заняты в субботу.

В воздухе повеяло арктическим холодом. Забрав у Рикардо подписанные бумаги, Луиза резко развернулась на каблуках и ушла. Громко захлопнув за собой дверь.

Только после ее ухода Трейси позволила себе облегчено вздохнуть.

– Неплохо для разнообразия.

Она улыбнулась и повернулась к Рикардо в ожидании ответной улыбки. Но его вид заставил ее ужаснуться. Рикардо был не просто зол, он был вне себя от бешенства.

– Зачем ты это сказала?! Как ты посмела отказаться от приглашения на ужин, не спросив моего мнения?!

– По той простой причине, что общество Луизы меня не привлекает и я не желаю проводить вечер в ее компании, – объяснила Трейси, тщательно выговаривая каждое слово.

– Поэтому ты считаешь возможным отказывать Хулио?! – взорвался Рикардо. – Хулио старинный друг моей семьи, а ты не хочешь сесть с ним за один стол!

– Я отказываюсь сесть за стол с его женой! – запальчиво ответила Трейси. – Я не желаю подвергаться унижениям с ее стороны! Я не желаю, чтобы она надо мной смеялась и открыто потешалась над нашим так называемым браком.

– Ах вот в чем дело? – Рикардо впился в нее негодующим взглядом. – Уж не хочешь литы вдруг изменить правила игры? Может, ты еще потребуешь от меня признания в любви или клятв в верности?

Его слова вонзались в сердце Трейси острыми клинками, терзали ее душу, оставляя вместо надежды на будущее зияющую пустоту.

Трейси замотала головой и закрыла уши ладонями. Рикардо прав, она действительно хотела бы услышать от него признание в любви, но не вырванное силком.

– Разве я когда-нибудь проявил по отношению к тебе неуважение? Разве когда-нибудь дал тебе повод усомниться во мне? – продолжал он, заводясь с каждым словом все сильнее и сильнее. – Я честно сказал тебе, что между мной и Луизой все кончено. И ты ответила, что веришь мне…

– Тогда мне было легко поверить. – Трейси с трудом обрела дар речи. – Тогда я не видела ее, не слышала ее издевок, не знала, насколько она бесцеремонна. На двери висит табличка с просьбой не беспокоить, и все же она посмела войти, притом без стука. Выходит, общие правила на Луизу не распространяются! Даже Хулио…