Не отрекайся от любви - Барни Долли - Страница 2

– Наверное, мне что-то подсыпали в еду, или я заболела, или еще что. Словом, я каким-то образом перепутала комнаты. – Трейси беспомощно замолчала, видя, как и вторая бровь Рикардо изумленно поползла вверх. – Видимо, я вчера хватила лишку, – промямлила Трейси, старательно избегая смотреть Рикардо в глаза.

– Видимо, – согласился он.

Трейси могла поклясться, что его чувственные губы дрогнули в ухмылке. Ситуация, в которой она оказалась, его явно веселила! С нее хватит. Она не станет тратить время на пустые объяснения. Что бы вчера ни случилось, в какую бы гнусную историю она ни попала, сидеть здесь и наблюдать, как этот тип радуется ее злоключениям, не имело смысла. Трейси плотнее завернулась в простыню и встала, стараясь не обращать внимания на гул в голове.

– Мне пора идти.

Как бы ей хотелось принять непринужденную позу, загадочно улыбнуться и, послав Рикардо воздушный поцелуй, уйти, повиливая бедрами! Но проснуться утром в постели с посторонним мужчиной – в этом для Трейси было что-то запредельное. Поэтому самоуверенность и надменность, которые она искусно на себя напускала, в это утро ей изменили.

У нее подозрительно защипало в глазах, но Трейси быстро взяла себя в руки. Она не представляла, что заставило ее накануне рыдать на груди Рикардо, но в любом случае повторять эксперимент не собиралась.

Трейси обвела комнату взглядом в поисках одежды. Заметив туфли и сумку, она направилась к ним, удерживая концы простыни в кулаке и остро осознавая, что выглядит не слишком элегантно. Однако ей было не до переживаний по поводу своего внешнего вида: Трейси хотела одного – как можно быстрее вернуться к Полу – и молила Бога, чтобы он оказался не менее пьяным, чем она сама, и ее появления на рассвете не заметил.

– Если ты ищешь платье, то его вскоре принесут.

Это уж слишком, Трейси со вздохом отчаяния присела на край кровати и опустила голову. Волосы тяжелой золотой волной упали вперед, заслонив от внешнего мира ее лицо. Оказавшись за непроницаемой завесой, Трейси почувствовала облегчение. На секунду она задумалась, как могло такое случиться, что она, Трейси Робертсон, методичная, организованная и ответственная, очутилась в подобной ситуации.

Вчерашний вечер был распланирован до малейших подробностей. Она тщательно все проверила, как проверяла любую работу, подлежащую исполнению, спокойно и со всех сторон, чтобы предусмотреть всевозможные отклонения от намеченного сценария.

– Я ведь пришла сюда не сама, правда? – пробормотала Трейси, припоминая кое-какие детали, не доставившие ей удовольствия. – Ты принес меня на руках.

– Верно.

– Ты сказал, что ляжешь на диване, – продолжала Трейси, – а я не хотела идти вниз…

– К своему приятелю, – уточнил Рикардо насмешливо. – Снова верно. Я разрешил тебе остаться в моей постели, а сам обещал лечь на диване.

Это все походило на правду. Отдельные части мозаики начали складываться в более или менее ясный фрагмент. Трейси хотела бы воссоздать картину целиком, но затуманенный мозг отказывался работать.

– Тогда почему… – она нервно сглотнула образовавшийся в горле комок, – тогда почему я проснулась в твоих объятиях? Почему ты спал на кровати, а не на диване, как обещал?

– Ты попросила, чтобы я лег с тобой. Поначалу я отказался. Меня эта просьба, естественно, смутила, учитывая твое… учитывая, что ты находилась в состоянии опьянения и была без одежды.

– Но тем не менее лег.

Ее попытка свалить с больной головы на здоровую потерпела неудачу.

– Ты проявила настойчивость, – возразил Рикардо.

– Вот как?

– Вернее у тебя случилась истерика. Чтобы как-то тебя утихомирить, мне пришлось лечь рядом.

Сомнений не было. Он говорит правду. Слова Рикардо возбудили в памяти Трейси каскад воспоминаний. Он умолял ее вести себя тихо и даже принес воды, и заставил выпить. Он вел себя, как терпеливый папаша, и вытирал с ее заплаканного лица размазанную тушь. Перед мысленным взором Трейси возникла еще более пугающая картина: Рикардо взял ее на руки и крепко прижал к груди. Она рыдала, а он пытался ее успокоить, втолковывая что-то снова и снова, пока…

Трейси судорожно втянула воздух. Она почти физически ощутила прикосновение его ладони, вспомнив, как вчера он ласково гладил ее по волосам и по спине, желая успокоить, словно она была маленьким ребенком, которому привиделся страшный сон.

Однако его невинные прикосновения вызвали у нее отнюдь не детскую реакцию. Трейси понимала, что должна задать Рикардо еще один вопрос, на который хотела, но боялась получить ответ. Вопрос этот был признан увенчать ее позор и отчаяние, после чего она удалится к себе в номер, чтобы попробовать спасти остатки достоинства, уцелевшие после вчерашнего кошмара.

– А мы?.. – Трейси кашлянула и остановила на Рикардо испуганный взгляд, потом расправила плечи, готовая к встрече с реальностью, вернее с собственной совестью, и спросила более определенно: – А мы чем-нибудь занимались?

– Мы разговаривали. Точнее ты говорила, а я слушал.

– Прошу прощения, если я тебе досаждала. – Ее слабая попытка улыбнуться не нашла у Рикардо отклика, и, поскольку он был предельно лаконичен, Трейси пришлось самой выяснять то, что оставалось невыясненным. – Если мы ничем, кроме разговоров, не занимались, тогда почему я раздета?

– Как только мы пришли сюда, я заказал крепкий кофе в надежде, что это хоть немного тебя отрезвит. Возможно, это сработало бы, но ты вылила кофе на себя. Твое платье в химчистке.

У Трейси отлегло от сердца, и если бы она посмела поднять на Рикардо глаза, то увидела бы на его губах на удивление теплую улыбку.

– Мы не занимались любовью, если тебя именно это интересует, – продолжал он, – хотя если ты посчитала возможным затронуть эту тему…

– Нет! – воскликнула Трейси в страхе, но Рикардо пропустил ее возглас мимо ушей.

– Поскольку ты сама затронула эту тему, – повторил он вкрадчиво, – смею тебя заверить, что если бы что и было, то ты вряд ли смогла бы об этом забыть. Когда я занимаюсь с женщинами любовью, они более чем хорошо помнят об этом!

Трейси отчетливо поняла, что, несмотря на высокомерную самоуверенность и наглость высказывания, Рикардо, несомненно, говорил правду. В своем совершенстве он был неповторим и незабываем. Она невольно была вынуждена признать, что ночь, проведенная с таким привлекательным мужчиной, как Рикардо Энрикес, не могла оставить ни одну женщину равнодушной. Такое не забывается.

– Спасибо.

– За что?

– За то что не воспользовался ситуацией, – выдавила из себя Трейси.

– Поверь, мне это стоило огромных усилий. Черт!

– А между нами точно ничего не было? – еще раз спросила она, хотя знала, что в этом нет необходимости.

– Точно. Я предпочитаю, чтобы мои женщины хоть что-то соображали.

Этот маленький камешек, брошенный в ее огород, Трейси проигнорировала. У нее словно гора с плеч свалилась. Слава Богу, все еще поправимо! Она вздохнула и почувствовала, что возвращается к жизни.

Безусловно, Пол не оставит без внимания ее отсутствие ночью, так что от выяснения отношений ей никуда не деться. В конце концов, она может не уточнять, в чьей постели проснулась сегодня утром. Рикардо был деловым партнером Пола, и тот факт, что она с ним не переспала, значительно облегчал ситуацию. Трейси оставалось только собрать вещички и поскорее убраться из номера Рикардо.

Она выпрямилась и откинула волосы с лица. Заметив, что Рикардо все еще смотрит на нее, Трейси попыталась улыбнуться, но он на ее улыбку не ответил.

– Вот так дела! – воскликнула она, желая заполнить паузу.

Рикардо, лежавший до сих пор на кровати неподвижно, повернулся на бок и, приподнявшись на локте, изобразил удивление.

– Что это значит? – спросил он не без сарказма.

– Я чувствую себя виноватой, – пояснила Трейси, в ее голосе послышались уверенные нотки. – Видишь ли, обычно я не пью. Крепкие напитки, – добавила она поспешно. – Может быть, иногда бокал вина, но крепкое спиртное… я на дух не переношу. А вчера выпила для храбрости. Конечно, тебе меня не понять. Такие, как ты, в допинге не нуждаются.