Не отрекайся от любви - Барни Долли - Страница 12

– Я не имею в виду всю жизнь, – пояснил Рикардо. – Но достаточно долгое время, чтобы все утряслось. – Ты спасешь не только свою семью, но и избавишь Хулио от позора. Я понимаю, тебе нет дела до незнакомого человека, но я буду тебе премного обязан. Я снова сделаю твоего отца собственником парка. Уже в понедельник мои юристы займутся этим вопросом. А что касается старомодности… – Рикардо прерывисто вздохнул. – Можешь считать меня старомодным, мне все равно, но я теперь не могу просто взять и уйти от тебя как ни в чем не бывало…

– Но в один прекрасный день ты все равно бросишь меня, – возразила Трейси и ощутила, как ледяные пальцы страха сжали ее сердце. – Твое старомодное воспитание должно противиться разводу.

– Зато ты будешь спать с одним мужчиной. И этот мужчина будет твоим мужем. Я считаю, что в этом нет ничего зазорного, скорее наоборот. В этом браке не будет никаких подводных камней или тайного умысла…

Рикардо говорил убежденно, с каждой минутой нее больше и больше увлекаясь своей идеей. Приняв конкретные очертания, она манила его простотой и изысканностью решения. Он не мог представить, тем более допустить, чтобы прелестная женщина, сидящая сейчас рядом с ним, ушла из комнаты и из его жизни.

В свете этого все остальное было неважным и не имело смысла.

– У нас не будет фальшивых признаний в любви, Трейси, мы не станем давать друг другу обещаний и усложнять ситуацию рождением детей, требуется только взаимное уважение и понимание. У меня хватит сил, чтобы это сработало.

Трейси смотрела на него с подозрением, но сила убеждения и спокойное достоинство Рикардо обладали не меньшим магнетизмом, чем его искусство любовника.

Уловив ее колебание, Рикардо не замедлил им воспользоваться и, обольстительно улыбнувшись, добавил бархатным голосом:

– И я почти не сомневаюсь, что в постели я гораздо лучше, чем пресловутый Пол.

Пылкие возражения, готовые сорваться с языка Трейси, так и остались непроизнесенными, а ее твердая решимость отказать Рикардо растаяла без следа, когда Рикардо осыпал ее поцелуями и ласками. Трейси забыла обо всем на свете.

Обнаженная, она лежала на спине, ее била дрожь вожделения, но Рикардо вдруг приподнялся и пристально посмотрел ей в глаза.

– Так это «да»?

Его мастерство любовника и искусство обольщения пробудили в Трейси вулкан страсти. Его стремительная атака вознесла ее в стратосферу, где властвовали иные законы. Рикардо с самого первого дня, когда она узнала о его существовании, не оставлял Трейси равнодушной, но испытываемая к нему еще вчера ненависть незаметно преобразовалась в нечто, подозрительно похожее на свою противоположность.

– Так это «да»? – допытывался он хрипло. Трейси показалось, что она летит в бездонную пропасть, где ее ждет невиданная опасность и райское наслаждение. Искушаемая желанием отведать и то, и другое, она в отчаянии призвала на помощь силу воли и благоразумие. Она надеялась, что вот-вот откроется спасительный парашют, и голос разума скажет, что она летит в огонь. Но этот полыхающий огонь был прекраснее и желаннее всего на свете.

Рикардо Энрикес был человеком, который мог все устроить. Человеком, спасшим ее от себя самой. Человеком, способным дать ее родителям заслуженный покой.

Трейси заглянула в глаза Рикардо и в них увидела ответы на все вопросы, включая и вопрос Рикардо. Секундного замешательства оказалось достаточно, чтобы она осознала, что, кроме настоящего, нет ни прошлого, ни будущего и что весь мир заключен в них двоих и в том мгновении, что их объединяет и превращается в вечность.

– Да, я выйду за тебя замуж!

6

– Выпей что-нибудь, – донесся до Трейси сквозь мерный гул мотора заботливый голос Рикардо, и она почувствовала, как ей на колено легла его теплая рука.

Самолет набирал высоту. В горле у Трейси образовался ком, в груди защемило. Оставив попытку сосредоточиться на чтении, Трейси рассеянно уставилась в иллюминатор, перебирая в памяти пестрый калейдоскоп событий последних дней, перевернувших се жизнь.

– Уверен, что у них найдется и коньяк, и апельсиновый сок, словом все, что твоей душеньке угодно, – пошутил Рикардо, но Трейси даже не улыбнулась. – Прости, я хотел немного поднять тебе настроение.

– Знаю, – отозвалась Трейси и потянулась за бумажной салфеткой, чтобы вытереть слезы, но ее рука повисла в воздухе, когда Рикардо вручил ей свой батистовый носовой платок. Время экономии для нее кончилось. Перехватив озабоченный взгляд Рикардо, она улыбнулась. – Мне трудно свыкнуться с мыслью, что я бросила родителей.

– Ты их не бросила. Ты можешь всегда вернуться, в любое удобное для тебя время. Завтра, послезавтра, на следующей неделе. Наш мир невелик. Чуть меньше суток – и ты снова дома. Я не собираюсь лишать тебя родных, Трейси. Я знаю, как они дороги тебе.

Она кивнула, не в силах говорить из-за душивших ее слез. В присутствии Рикардо Трейси меньше всего хотелось проявлять слабость.

– Я немедленно отдам юристам распоряжение, чтобы они приступили к переоформлению парка на твоего отца. Хотя, как ты понимаешь, это займет некоторое время.

Трейси продолжала мучить неуверенность. Она повернулась лицом к Рикардо. Ей очень не понравилось, что он упомянул о времени. Заметив ее тревогу, Рикардо поспешил ее успокоить:

– Ты же знаешь, в наши дни быстро ничего не делается. Надеюсь, что в честности моих намерений ты не сомневаешься. Я дал тебе слово.

Но достаточно ли одного его слова? Кроме обещаний и заверений, у нее ничего нет. Что сможет она предъявить, если дело дойдет до суда?

Трейси едва не рассмеялась. О чем она только думает? Какой суд? С кем она хочет помериться силами, с Рикардо?

– Тебя что-то еще волнует?

Трейси неопределенно пожала плечами.

– А как ты считаешь, мой отъезд с родины сам по себе ничего не значит?

– Значит, – согласился он. Его рука по-прежнему покоилась на ее колене. Повернув к Трейси голову, он заметил дрожавшую на ее ресницах слезинку и легким движением пальца осторожно ее снял. – Ты вспоминаешь, как была с сестрой в Европе?

Откуда он знает? Его проницательность заслуживала восхищения, но Трейси не хотелось делиться с Рикардо воспоминаниями и своей болью. Подавив эмоции, она деланно улыбнулась.

– Не стоит об этом говорить.

– Почему ты так поступаешь? – спросил Рикардо. – Почему ты всегда меня отталкиваешь?

– Я тебя не отталкиваю.

Трейси не желала поддерживать разговор на эту тему. Надев ей на палец обручальное кольцо, Рикардо решил, что получил билет в ее внутренний мир, но Трейси опасалась впускать туда посторонних, лаже если этот посторонний был ее мужем.

Ее сокровенные мысли не подлежали огласке и досмотру.

– Ты продолжаешь от меня таиться. Никогда не поделишься, о чем думаешь, что тебя угнетает, – не унимался Рикардо. – Я не знаю в действительности, что тебя волнует.

– Я ничего от тебя не скрываю, – заверила его Трейси. – А здесь, – она постучала по своему лбу, – ничего интересного не происходит. – Развернув предложенное стюардессой меню, она сделала вид, что читает. Пробежав глазами список блюд, Трейси так ничего и не смогла выбрать, ибо единственный деликатес, который ее привлекал, сидел рядом. – Просто трудно расставаться с семьей, – призналась она.

– А разве я теперь не твоя семья? – Рикардо нежно приложил к ее щеке ладонь. Горячую и сильную. – Разве я не могу сделать тебя счастливой?

О, как же ей хотелось прижаться к нему и спрятать лицо на его широкой груди!

Как хотелось поверить в его добрые намерения!

Но могла ли она позволить себе такую роскошь?

Однако на каждый ее вопрос, на каждую попытку как-то определиться, выработать линию поведения на настоящее и будущее Рикардо реагировал знакомым жестом – на каждую ее попытку выяснить свое положение он отвечал пожатием плеч.

– Какие детали тебя интересуют? – удивлялся Рикардо. – Я обо всем позабочусь, не забивай себе голову пустяками.