Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Графиня по вызову (СИ) - Куно Ольга - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

'И не кажется ли вам, что вас вовсе не касаются такие детали?' — говорил при этом его взгляд.

'Отнюдь, — ответили мои собственные глаза. — Кто знает, в какую авантюру вы собираетесь меня втравить?'

Авантюры — это, конечно, некоторым образом моя специальность, однако я намерена принять решение осознанно. Не люблю играть вслепую и по чужим правилам.

— Ну что ж, если мы договоримся, я постараюсь поспособствовать тому, чтобы нужные люди пожелали вас продвинуть, — улыбнулась я. Одно из главных правил работы с людьми: рассердив клиента, постарайся его задобрить. Как говорится, тебе всё равно, а ему приятно. — Жена нередко играет в этом процессе не последнюю роль. Ну что ж, осталось обсудить ещё несколько нюансов. — Я перешла на прежний деловой тон. — Верно ли я полагаю, что нас поселят во дворце в одних покоях?

— Разумеется. — На сей раз Ортэго не колебался и с ответом не медлил. — Мы ведь будем изображать семейную пару.

Я согласно кивнула.

— В таком случае хочу уточнить сразу, дабы избежать недопонимания впоследствии. Я буду изображать вашу жену при посторонних. Но не в постели.

Светская улыбка слегка смягчила жёсткость моего тона. Ортэго казался не то чтобы расстроенным, скорее удивлённым. Видимо, не ожидал от женщины моего рода деятельности подобного ультиматума.

— У вас такие высокие моральные устои? — сыронизировал он.

— Мои моральные устои — самые что ни на есть низкие, — лучезарно улыбнулась я в ответ. — Но я не торгую своим телом. С кем и когда ложиться в постель, я решаю только сама.

— Меня это полностью устраивает, — не стал продолжать словесную дуэль Ортэго.

— Рада, что мы поняли друг друга. — Ещё одна лучезарная улыбка. — Кстати, в этой связи ещё один вопрос. Вправе ли я изменять вам в течение этого месяца, или же в мои обязанности входит играть роль абсолютно верной супруги?

Забавно. Ортэго колебался. Он явно не знал, что мне ответить.

— Пожалуй, идеальная верность не требуется, — через силу, словно по — прежнему не избавившись от сомнений, проговорил он затем. — Достаточно будет избегать огласки и действовать в меру осторожно — как поступают все.

Я отвела взгляд, скрывая таким образом пробудившееся любопытство. Казалось бы, самым естественным в этой ситуации было бы ответить: 'Конечно, я настаиваю на стопроцентной верности'. Нет, нельзя сказать, чтобы моральный облик супруги являлся ключевым фактором в продвижении по политической карьерной лестнице. Тут было важно другое — профессиональные навыки, ораторское искусство, опыт, политическая позиция по ряду вопрос и — превыше всего — те самые связи, об установлении которых и беспокоился в данный момент молодой граф. И тем не менее, почему бы не добавить себе лишний плюс в качестве репутации главы идеального семейства? Н — да, что?то тут нечисто. В принципе, тем лучше для меня. Голод на протяжении целого месяца не идёт на пользу хрупкому женскому здоровью. Однако следует учесть такую странность. Чего?то этот Ортэго определённо недоговаривает. Хотя чего ещё ожидать от дипломата?

— Следует ли мне обратить особое внимание на кого?нибудь из гостей? Кто?то, с кем следует проявить особую осторожность? Человек, имеющий причину подозревать, что вы в действительности не женаты?

— Н — нет, — качнул головой Ортэго. — Все мои знакомые будут удивлены неожиданному браку, но не более того.

— Как вы собираетесь объяснить обществу последующее исчезновение вашей супруги? Отправите её навестить родственников в Листонии, а затем получите печальное известие о её безвременной кончине?

Мои губы изогнулись в ироничной ухмылке.

— Вероятнее всего да, — подтвердил Ортэго. — Впрочем, я ещё над этим думаю. Существует менее драматичный вариант: я могу получить развод.

— Это очень сложно, — не одобрила альтернативу я.

— Сложно, но осуществимо, — не согласился Ортэго. — Я мог бы представить дело так, чтобы мне поверили. Я опасаюсь другого: что слухи дойдут до тех, кто якобы давал мне разрешение на развод. Выйдет, мягко говоря, неловко. Конечно, речь идёт о представителях высшего духовенства, проживающих не в Эсталии. И всё?таки определённый риск существует. Одним словом, я ещё раздумываю над этой проблемой. Но я её решу.

— Ну что ж. — Я небрежно погладила по голове ящерицу — чернильницу. — В таком случае теперь ваш черёд, лорд Ортэго. Я вижу, вас что?то смущает. Что именно?

Граф одобрительно хмыкнул. Его удивление заставило меня улыбнуться. Да, я хорошо разбираюсь в мимике. И отнюдь не интуитивно. Можно сказать, я обучалась этому искусству профессионально, хотя ни в одном институте благородных девиц таких уроков, разумеется, не дают.

— Как мне следует говорить — максимально вежливо или предельно откровенно? — ухмыльнувшись, осведомился Ортэго.

— Разумеется, откровенно, — откликнулась я. — Мне необходимо знать, что вас беспокоит. А умеренную невежливость я как?нибудь переживу.

— Ну хорошо. — Граф согласно склонил голову. — Видите ли, мне рекомендовали вас как высококлассного и редкого специалиста, который идеально сумеет справиться с такой задачей. Меня заверили, что вы без труда вольётесь в высшее общество и даже в присутствии самого короля станете вести себя, как рыба в воде. Но я смотрю на вас и, простите… мне сложно в это поверить. Вы слишком не похожи на светскую леди. У вас совершенно другие манеры, и даже одежда… Простите, но, говоря откровенно, вы выглядите скорее как синий чулок.

Я позволила себе короткую ухмылку. В том, чтобы бросать взгляд на собственную одежду, не было необходимости: я и так отлично представляла свой нынешний образ. Длинное строгое тёмно — синее платье с узкой юбкой и верхом, сшитым наподобие мужского жилета. Разумеется, с добавлением рукавов, тоже узких и длинных, увенчанных ничем не примечательными манжетами. Синий чулок? Конечно. К слову, чулки к этому платью действительно прилагаются синие — а какие же ещё?

— Простите, граф, мне надо отлучиться на несколько минут. — Я виновато улыбнулась. — Надеюсь, вы не будете возражать? Не скучайте, чувствуйте себя, как дома.

Я окинула комнату беглым взглядом, приглашая посетителя осваиваться. Недолго задержалась на портрете узколицего мужчины в парике. Художник, у которого я приобрела эту картину, рассказывал, что использовал в качестве натурщика первого попавшегося нищего, которого одел в костюм аристократа. Дескать, он с кем?то поспорил, что портрет, нарисованный с ряженого нищего, ничем не будет отличаться от портрета благородного человека. Спор он выиграл. А нищему заплатил за работу бутылкой дорогого коньяка. Эта история настолько меня позабавила, что я не смогла пройти мимо картины. Приобрела её, повесила в своём доме и, когда посетители интересовались, является ли этот респектабельный мужчина моим предком, многозначительно улыбалась.

В кабинет я вернулась минут через десять. Ослепительно улыбнулась ошарашенному Ортэго, как раз стоявшему напротив портрета, подбежала к нему на носочках, описав по комнате полукруг в подобии танца, и, взяв его под руку, прощебетала:

— Дорогой, я только что получила письмо от кузины Лизетты! Ты знаешь, она в полном восторге от той шкатулки, которую мы подарили ей на именины! Пишет, что все её подруги, увидев эту вещицу, зеленеют от зависти.

Я весело рассмеялась, поведя оголёнными плечиками. Ортэго по — прежнему таращил глаза. Высокая причёска, из которой игриво выпадал один тёмный локон, открывала взгляду изящную шею. Белое платье, расшитое крупными цветами модного светло — коричневого оттенка, облегало высокий бюст и осиную (не без помощи корсета) талию, а затем, расширяясь книзу, спускалось почти до самого пола. Квадратное декольте было настолько глубоким, насколько того позволяли приличия (то есть весьма), лишь едва прикрывая корсет. 'Лодочки' на высоком каблуке максимально обнажали стопу, как и было принято в высшем свете. В руке я держала роскошный белоснежный веер, состоявший из длинных пушистых перьев.

— Ещё она пишет, что все до сих пор вспоминают изумрудное колье, которое ты подарил мне на свадьбу. Арман, пожалуйста, — я молитвенно сложила руки, — пожалуйста, подари мне серьги к этому колье!