Теплота во льдах (ЛП) - Уолтерс А. Мередит - Страница 8

— Слушай, мне жаль, Мэгс. Я просто не понимал, как трудно это будет. Может быть, я смогу приехать и увидеться с тобой. Приехать в Дэвидсон на несколько дней, — предложил я нелогично. Не было никакой возможности, что Роберта подпишется на это. К тому же у меня не было денег на такую поездку.

Но на этот раз, я бы поехал чертовым автостопом, если бы смог увидеть Мэгги.

Гнев Мэгги растаял так же быстро, как и мой.

— Ты знаешь, что не можешь этого сделать. Я поговорю с родителями, посмотрим, смогу ли я приехать на Рождество... — начала она, но я покачал головой.

— Давай не будем давать друг другу обещания, которые не сможем выполнить прямо сейчас. Я не уверен, что смогу справиться с разочарованием, — сказал я, невесело смеясь.

Я был натянут и готов взорваться. Эти моменты были горьким напоминанием о темных, запутанных местах, куда мог забрести мой разум. Куда он по-прежнему хотел идти.

Я ковырял кожу вокруг своего большого пальца, чтобы появилась кровь. Увидев ярко-красное на своей коже, я успокоился, сжимая мои руки в кулаки.

— Я лучше пойду, — сдавлено произнес я.

— Клэй... — начала Мэгги. Она покачала головой, ее лицо скрыто длинной завесой волос. — Ты знаешь, что я люблю тебя, правда? — спросила она, и я ненавидел, как ощущалось то, что она пыталась убедить нас обоих.

Я кивнул, все еще сжимая кулаки настолько сильно, насколько это было возможно.

— Да, Мэгс. Я знаю. Я тоже люблю тебя, — ответил я, слова хрупкие как стекло между моими зубами.

Мэгги отвлеклась на стук в дверь, и я услышал голос, который был нежелательно знакомым.

— Дай мне минуту, чтобы закончить, и я встречусь с тобой, — говорила Мэгги, повернувшись спиной ко мне, пока разговаривала с парнем у ее двери.

Ненавистная змея ревности подняла свою голову, и без единого слова, прежде чем Мэгги смогла повернуться обратно, я отключил звонок. Я быстро вышел из программы и захлопнул ноутбук с решительным стуком. Я вытащил вилку из розетки, поднял лэптоп и засунул его в ящик стола, будто мог засунуть подальше уродливые эмоции, которые прижигали дыру в моих внутренностях.

Мое дыхание выходило болезненными вздохами.

Я зашел так далеко. Тем не менее, как легко мне было потерять все, при мысли о том, что Мэгги исчезает навсегда.

ГЛАВА 4

— Мэгги —

Осенние каникулы были отстойными. Я провела большую часть своего времени, разрываясь между тем, чтобы быть несчастной и угрюмой, и быть раздраженной и злой. Рэйчел и Дэниел решили остаться в своем колледже, так что рядом даже не было лучших друзей, чтобы составить мне компанию.

Мы с Клэем продолжали разговаривать каждую ночь, но после нашего спора, разговоры изменились. В них присутствовала отдаленность и решительный холод, который я не могла уничтожить. Я пыталась сократить увеличивающийся между нами разрыв, но каждый раз, когда я думала, что становлюсь ближе к этому, Клэй делал еще один шаг назад.

Я миллион и один раз оправдывала его меняющееся поведение. Он устал. На него прямо сейчас много всего навалилось. Я была недостаточно справедливой и понимающей.

В свое время, я была мастером возможных объяснений там, где это касалось Клэйтона Рида. Это была привычка, которую, как я надеялась, я переросла к этому времени. Но это было похоже на прошлогодние штаны, которые стали слишком узкими. Было чертовски некомфортно, но я все еще пыталась втиснуть в них свою толстую задницу.

— Как проходит групповая терапия? — спросила я Клэя в последнюю ночь каникул. Я беспомощно старалась поддерживать разговор, хотя он неловко умер двадцать минут назад.

— Проходит, — ответил Клэй уклончиво. Черт, я хотела задушить его.

— О чем вы разговариваете? — попробовала я снова. Некоторое время Клэй молчал, и я начала думать, что разговариваю с пустым воздухом.

— На прошлой неделе мы говорили о праздниках. Ты знаешь, потому что День благодарения через месяц, и все это дерьмо. Праздники обычно тяжелы для всех нас, поэтому мы работаем над спусковыми механизмами и составляем планы, — произнес Клэй, и я заволновалась. Не о том, что он строит планы, о том, как пережить болезненный праздничный сезон, а о том, что он разговаривает. Делится со мной. Я осторожно, чтобы не спугнуть сделала свой ход.

— И какой план у тебя? — спросила я его, снова открывая эту дверь шире. Я не робела. Я не собиралась ходить на цыпочках вокруг главного смысла наших жизней. Его лечение и его восстановление были самыми важными вещами в наших мирах. Я хотела, чтобы все было проще.

— Увидеть Руби. Понять, что надо быть благодарным тем, кто любит меня, — ответил он тихо, и затем добавил: — Увидеть твое лицо, даже если это можно будет сделать лишь на экране компьютера. Ценить, что ты тут, даже если я этого не заслуживаю.

Мое сердце сжалось в груди, а щеки болели от улыбки. После недели дерьма, это было приятно услышать.

— Это твой способ извиниться? — спросила я, лишь с намеком на шутку.

— Это мой способ сказать, что я, в первую очередь, никогда не был мудаком, — признал он, и я почувствовала, что узел в моем животе начал ослабевать.

— Я не собираюсь с тобой спорить, — сказала я более резко, чем намеревалась.

Клэй снова замолчал, и мы сидели там, слушая дыхание друг друга.

— Ты думаешь, мы можем это сделать? — наконец, спросил он, и узел снова натянулся.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, звуча почти панически.

— Я просто думаю, что мы были невероятно наивными, веря, что сможем справиться, находясь так далеко друг от друга. Это намного труднее, чем я думал.

Я ненавидела полнейшую грусть в голосе Клэя.

Как часто он сомневался в том, что у нас есть? Сколько раз мне придется убеждать его, что вместе, мы можем справиться со всем?

Что вместе, мы можем это сделать.

— Я отказываюсь снова разговаривать с тобой об этом, Клэй, — ответила я разочарованно.

Я почти представила Клэя, как он проводит руками по волосам, своим характерным взволнованным жестом. Его пальцы сжимаются в кулаки, когда он борется с потребностями, кричащими в его голове. Мысль о нем, борющимся, заставила меня захотеть сдаться и быть милой.

Инстинктивный страх, который постоянно находился в моем сердце, пробился на поверхность. Наша история диктовала мою реакцию. Клэй никогда хорошо не переносил противоречия между нами. Во мне укоренилось желание отступить, успокоить и сдаться.

Но если мы когда-нибудь собираемся двигаться дальше от нашего прошлого, я должна сдерживать эти инстинкты и подарить нам двоим изрядную порцию крепкой любви. И это значит, вытаскивать все дерьмо из моего парня.

— Я серьезно, Мэгги, это съедает меня заживо! — он повысил голос, и я содрогнулась от отчаяния, которое слышала.

— Черт возьми, Клэйтон! Да, это отстойно, но это не навсегда. И я клянусь Богом, если ты попробуешь эту свою «я отпускаю тебя, потому что слишком сильно люблю» линию снова, я выбью из тебя все дерьмо! — угрожала я.

Наконец Клэй рассмеялся, но это был грустный звук.

— Я на тяжелом опыте узнал, что отпустить тебя, это не вариант, — ответил он мягко.

Я провела пальцем по чернилам на внутренней стороне моего запястья. Руна Уруз, темнеющая на моей коже, казалось, напоминала мне, что исцеление требует времени, но это возможно. Это было необходимо. И я не могу сдаться с мальчиком, который прошел так много.

— Это будет нелегко, Клэй, но ты должен мне верить. Ты должен верить в нас. Потому что я бы предпочла быть там, рядом с тобой, чем где-либо еще. Мы дали друг друга обещания, и мы должны помнить, что в конце всего этого, там будем только ты и я.

Я чувствовала правду этих слов в глубине своей души. Потому что Клэй был не просто моей первой любовью. Он был моей вечной любовью. И я буду бороться за эту вечность, пока не стану окровавленной и сломленной. И затем, только он сможет исцелить меня.

Мы не останавливались на полпути и не жили с всякими «возможно». Мы были всегда. Мы были постоянны.