Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Схватка за Амур - Федотов Станислав Петрович - Страница 30
– Хочу, – твердо сказал жених, – но после моего возвращения. Я еду в совершенно дикий край, где придется все начинать с пустого места, и я не знаю, чем это может обернуться, какими тяготами и опасностями. Поэтому я не могу себе позволить ни подвергнуть вас такому испытанию, ни, паче чаяния, оставить вас соломенной вдовой.
– Что вы такое говорите?! – вскрикнула невеста. – Вы не должны так даже думать! Я этого не переживу!
Катенька кинулась Геннадию Ивановичу на шею и расплакалась. Он стоял, весь напряженный, не зная, что отвечать на нежданный порыв, и поглаживал ее по спине, ощущая под пальцами мелкие пуговички лифа; в голове был полный штиль, и только легкой рябью пробегала совершенно дурацкая мысль: кто же ей застегивает такое множество пуговиц и какие нужны для этого ловкие пальчики?
Слава богу, жизнерадостный характер Катеньки не позволил ей долго расстраиваться самой и огорчать жениха, и вскоре она весело щебетала за обедом о разных пустяках. Невельской же оставался во встрепанных чувствах и молчал, но задумчивость его вполне естественно объяснялась предстоящей разлукой с любимой, а потому Варвара Григорьевна после обеда предложила обрученным побыть вдвоем и, как она выразилась, насладиться уединением. Бог ведает, что она имела в виду, но Катенька, взяв жениха за руку, увела его в свою комнату и заперла дверь на задвижку.
– Что вы хотите? – спросил Геннадий Иванович, заподозрив нечто такое, к чему он не был готов. И подозрение его тут же подтвердилось.
– Я хочу вам принадлежать, – прошептала Катенька, прильнув к нему всем телом. – Хочу быть вашей здесь и сейчас.
Кровь бросилась в лицо капитану.
– Но мы ведь не венчаны! – тоже шепотом воскликнул он, тем не менее сжимая ее в объятиях. У него закружилась голова и перехватило дыхание. «Что делать, что делать?!» – паниковало сознание.
– Я читала, что обручение это позволяет…
Она торопливо расстегивала его мундир и что-то говорила, говорила, но он не слышал и не понимал – он тупо думал о десятках мелких пуговичек на ее платье, которые предстоит расстегивать, и приходил в ужас от столь непосильной задачи для его грубых пальцев…
А потом, когда уже все произошло – и это «все» оказалось замечательным, восхитительным и просто чудесным, – они, прежде чем встать к вечернему чаю, немного полежали, наслаждаясь своей расслабленностью и огромным чувством нежности друг к другу.
– Вы – мой самый родной человек, – сказала Катенька, перебирая пальцы его руки, лежавшей у нее на груди. – Я это сразу поняла, как только вы появились…
– Так, может быть, начнем говорить друг другу «ты»? – улыбнулся он. – А то выходит как-то куртуазно. Так родные люди не говорят.
– Говорят, – возразила Катенька. – Я и дядюшке «вы» говорю, а он тоже мой самый родной человек, заменил нам с Сашенькой отца. И вы не смотрите, что я маленькая и слабая, – я за родного человека кого угодно могу в клочки порвать!
Он сказала это так страстно – даже кулачки сжались и глаза сузились в жестоком прищуре, – что Геннадий Иванович не рискнул ничего ответить, хотя в душе улыбнулся: очень уж по-детски прозвучали эти угрожающие слова.
Да, не лежало у него сердце к заливу Счастья, хоть и назвал его так он сам. Тогда, год назад, после оглушительных открытий в Амурском лимане – и Южного пролива между материком и Сахалином, и устья Амура, пригодного для входа в него практически любых морских судов, – все офицеры транспорта «Байкал» постоянно были в необычайном повышенно-радостном возбуждении. Это состояние греки называют эйфорией. Потому и обнаружение вблизи от амурского устья (всего-то около тридцати пяти морских миль) огромного залива, на первый взгляд, весьма удобного для укрытой от бурь стоянки кораблей, они восприняли как еще один подарок судьбы – отсюда и патетика наименования. А залив оказался мелководным, забитым банками и мелями, и единственным местом, подходящим для подхода судов к берегу, была песчано-галечная кошка, образующая восточный берег залива. В общем, для моряка – никакого счастья, кроме неприятностей.
Туда, к этой кошке, и лежал сейчас маршрут «Охотска» – там следовало основать зимовье, которое послужит базой для обследования Левобережья Амура, правда, с категорическим запретом выхода собственно к реке, дабы не вызвать неудовольствия китайцев.
Весь многодневный путь к заливу, начиная с отъезда из Иркутска, из головы Невельского не выходило сомнение: правильно ли он поступил, скрыв от Муравьева свои размышления о полученном задании. Оно его мучило несказанно, однако прийти к какому-то определенному решению не получалось. Может быть, потому, что к зарождению этого сомнения была непосредственно причастна Катенька, невеста.
А получилось так.
Вообще-то, в высочайшем указе на имя генерал-губернатора Муравьева, подписанном 8 февраля 1850 года, про обследование Левобережья не говорилось ни слова. Зимовье должно было от имени Российско-Американской компании вести торговлю с гиляками, не касаясь лимана и Амура, под строгим наблюдением и руководством генерал-губернатора. Однако, подумал Геннадий Иванович, внимательно вчитавшись в текст, не все так просто в этом указе. Он знал от Льва Алексеевича Перовского, что пункт пятый – «Для приведения в исполнение на месте этого указа, а равно и для выбора места для зимовья в распоряжение генерал-губернатора командировать капитана II ранга Невельского» – был вписан государем собственноручно, и компания недругов в Амурском комитете – Нессельроде, Чернышев, Берг и Сенявин – приняла эту сентенцию как наказание за самовольство слишком много взявшего на себя «первооткрывателя». Но устройством зимовья и торговлей с гиляками мог заняться кто угодно и в гораздо меньшем чине – к примеру, прапорщик корпуса флотских штурманов Дмитрий Орлов, который уже многие годы жил в Аяне и торговал с местным населением. Нет, императору понадобилось направить туда истинного первооткрывателя, да еще и с повышением: согласно положению направляемые на службу в Сибирь сразу получали следующий чин или звание, и Невельской тоже стал капитаном первого ранга, хотя всего лишь три месяца назад был капитан-лейтенантом. Чудны твои дела, Господи! И напрасно он тогда, в Якутске, допустил до сердца ревность к Завойко. Сам оказался в таком же положении.
«Что же из всего этого следует?» – думал Геннадий Иванович. И пришел к неожиданному выводу. Как раз накануне своего сватовства.
«Наверное, государь не сомневается в очередном самовольстве упрямого моряка. Как же, – вполне возможно, думает он, – Невельской будет в двух шагах от мечты всей своей жизни и не сделает этих шагов, чтобы ее достигнуть? Да быть того не может! Сделает он эти шаги и тем послужит на благо Отечества. А я, думает государь, приказывать ему не должен, поскольку Китай мой приказ может принять как политический вызов и, если не начать войну, то закрыть торговлю в Кяхте в его силах, а это – громадные убытки для государственной казны. Император на такой афронт пойти не имеет права, а если же какой-то капитан ссамовольничает, то и спрос по всей царской строгости с него одного».
Вот так рассудил и уверил себя Геннадий Иванович и, естественно, в первую очередь поделился своими умозаключениями с Катенькой, когда они после вечернего чая снова вдвоем, держась за руки, сидели в гостиной. Невеста, несмотря на страстность в речах и поступках, оказалась тоже не чужда рассудительности и посоветовала никому не говорить о столь глубоко запрятанной государевой тайной поддержке замыслов строптивца.
– Если вы ошибаетесь, то не будет повода над вами посмеяться, а если правы, в чем я совершенно уверена, государь вас в обиду не даст, – горячо говорила она.
– Вы полагаете, и генерал-губернатору не стоит говорить?
– Ему – в первую очередь!
– Но почему?! Ведь Муравьев все время ратует за то, чтобы Россия закрепилась на Амуре. Мы с ним единомышленники, и его поддержка бесценна. Если честно, не будь его, я вообще мог не попасть к устью Амура. Да и мы, в конечном счете, могли бы не встретиться.
- Предыдущая
- 30/107
- Следующая