Дракон из голубого яйца - Блазон Нина - Страница 27

Только фрау Хек-Заноза ничего не заметила и продолжала изливать свои претензии:

– Эта маленькая шавка однажды уже испугала Принца.

Тем временем ветки начали дымиться.

– Вы не должны пускать в ваш сад чужих собак, фрау Лукас, и вообще…

Мама подняла вверх свой указательный палец, словно она в школе поднимала руку для ответа.

– Э-э-э, ваше дерево горит, – вежливо сказала она.

Фрау Хек-Заноза, не понимая, уставилась на неё. Затем крылья её носа начали подрагивать. Она принюхалась и наконец обернулась.

– Это ужасно! Моя прекрасная яблоня!

– Ну, теперь это скорее яблоня с запечёнными яблоками, – поправил её Александр.

Золотисто-жёлтый и огненно-красный

Пожарную машину пришлось ждать не слишком долго. Все соседи стояли около окон или вышли в свои сады и наблюдали за тем, как тушили горящее дерево. Это было впечатляющее зрелище. Мощная струя воды с шипением падала на дымящиеся ветки и сбивала запёкшиеся яблоки.

– Здорово! – воскликнул Бо и захлопал в ладоши, – я тоже хочу стать пожарным.

– Я ничего не понимаю, – дрожащим голосом вновь и вновь повторяла фрау Хек-Заноза. – Я ведь только что стояла тут, и всё было как всегда. А затем, уже через секунду, загорается яблоня.

Господин Хек, совершенно сбитый с толку, стоял рядом с ней, почёсывая затылок, и растерянно смотрел на дерево.

– Может быть, это была молния, – предположил он.

Но фрау Хек-Заноза со злостью смотрела через забор на семью Лукас и господина Майзенбайссера.

– Нет, нас вы подозревать не можете, – резко сказала мама, – или вы будете утверждать, что эта маленькая такса плюётся огнём?

У Ани перехватило дыхание. Боже мой, подозревала ли мама, как близка она была к истине? Господин Майзенбайссер, видимо, тоже предполагал, что это как-то было связано с Лавунделом, потому что он быстро сказал:

– Дети, идёмте в дом.

Аня тут же побежала к дому и стремглав понеслась наверх, в свою комнату. Как она и предполагала, Лавундел очень испугался и поэтому спрятался. Так что Ане пришлось наклониться и заглянуть под кровать. Маленький дракон сидел там, забившись в угол. В потёмках она могла видеть только его контуры.

– Вылезай, Лавундел, – тихо попросила она, – тебе не надо бояться.

– Но там, на улице, – так же тихо откликнулся он, – там бульшие красные друконы.

Аня удивилась. Она не видела других драконов.

– Они плюются водой, – прошептал Лавундел.

Теперь Аня поняла.

– Ах, это! Нет, это не водяные драконы, а пожарные машины, – объяснила она. – Они тушат возгорания. Расскажи-ка лучше, как ты вдруг научился извергать огонь?

– Я сам не знаю, – пропищал Лавундел. – Это получилось само собой. В горле у меня першило и горело, а потом я чихнул. Теперь у меня в горле уже не першит.

– Ну, вылезай же, Лавундел, – поманила его Аня. – Теперь твоё горло больше не горит, значит, ты больше не будешь извергать огонь. Тебя никто не будет ругать. Я знаю, ты сделал это не нарочно. Но ты никогда, никогда больше не должен извергать огонь в доме, ты ведь это понимаешь?

Лавундел серьёзно кивнул.

– Это слишком опасно. – С этими словами он выбрался из-под кровати. Аня не поверила своим глазам.

Дело было не только в том, что Лавундел теперь умел извергать огонь. Нет – его чешуя больше не была синей. Волной проходивший по всему телу дракона серебристый узор исчез. Лавундел теперь весь был огненно-красным и пылающе-оранжевым. Каждую отдельную чешуйку украшал крошечный узор вспыхнувшего огня. Даже на его крыльях красовались красивые жёлтые языки пламени.

– Как это могло произойти так быстро? – вырвалось у Ани. На неё доверчиво, но непонимающе смотрела пара золотисто-жёлтых глаз. Вдруг Аня осознала, что Лавундел ещё не знает об изменении своего внешнего вида. – Жди здесь! – крикнула она и выбежала из комнаты. При этом она едва не столкнулась с господином Майзенбайссером.

– Ты, однако, очень спешишь, – заметил он.

– Мне нужно зеркало, – бросила она, – Лавундел опять изменился.

Меньше чем через минуту вся семья собралась в Аниной комнате и удивлялась, глядя на дракона. Аня держала перед его носом зеркало.

– Посмотри-ка, – сказала она. – Теперь ты настоящий огненный дракон.

Глаза Лавундела от удивления широко раскрылись. Но затем он расплылся в счастливой улыбке. Вертясь перед зеркалом, он с изумлением осматривал себя со всех сторон и гордо гладил свои чешуйки.

– Я этого не понимаю, – сказала мама, качая головой. – Один раз чихнул, и всё стало другим. Дети, только не старайтесь повторить это!

В глазах Бо появилась лукавая улыбка.

– Следовательно, у него не было ангины, – констатировал господин Майзенбайссер, – очень интересно. Это огонь щекотал ему гортань, поэтому его горло было таким красным.

– Огненно-красным, – добавил Бо.

Лавундел кивнул.

– Теперь я выгляжу так же, как моя мама. – Дракон был совершенно счастлив. – Все друконы осенью такие. Потому что мы летим тогда в страну, где растут большие леса. У всех деревьев там огненно-красные листья.

– Это может быть Америка, – вслух размышлял господин Майзенбайссер. – Возможно, это Новая Англия – местность на Восточном побережье страны. Там деревья осенью особенно часто окрашиваются в ярко-красные тона.

– Но я надеюсь, что вы поджигаете там не все деревья, – озабоченно пробормотала мама, – как ты это сделал с яблоней в саду фрау Хек-Занозы.

Лавундел виновато опустил голову и смущённо погладил свой красный живот.

– Это была ошубка, – едва слышно сказал он. – Это никогда, никогда больше не повторится.

– На самом деле ты действительно хорошо прицелился, Красная Шапочка, – с признательностью в голосе произнёс Александр. – Взгляни-ка! – Он показал совершенно обугленное яблоко и бросил его Лавунделу. Дракон поймал его и обнюхал. Затем он надкусил яблоко. Очень осторожно, вытянув губы трубочкой. Но потом он начал причмокивать и засунул себе в рот всё яблоко, без остатка.

– Вкусно, – сказал он. – Хорошо запеклось.

– Теперь мы знаем, что осенью драконы любят есть яблоки, – сказала мама.

Лавундел уже облизывал пальцы.

Но тут он немного срыгнул.

– Осторожно! – крикнул господин Майзенбайссер.

Все отпрянули в сторону, но короткий язык пламени задел только лежавший на столе пакетик с мармеладными медвежатами. Он обуглился, в комнате запахло палёным, а медвежата превратились в комок чёрной массы.

– Упс! – произнёс Лавундел и ещё больше покраснел, так неприятен был ему этот промах. – Простите!

Но затем он подскочил к столу и съел обугленных медвежат вместе с упаковкой.

– Яблоки, груши, мармеладные медвежата – безразлично что, – сказал он. – Главное – чтобы они были обугленными!

Затем у него опять была отрыжка. Но на этот раз она не превратилась в язык пламени, а просто растворилась в воздухе. Могли испуганно завыла и спряталась под кроватью.

– Теперь наша жизнь с тобой станет действительно весёлой, – сказала мама Лавунделу. – Будь очень осторожен, старайся не чихать и не кашлять, когда ты стоишь рядом со шторами.

– Или во сне, – добавил Александр. – Тогда наш маленький поджигатель подожжёт дом, даже не заметив этого.

Никто не засмеялся, даже Бо. Что, если Лавундел по неосторожности на самом деле устроит в доме пожар?

– А как вы смотрите на то, чтобы он некоторое время спал в ванной? – предложил господин Майзенбайссер. – Плитка в ванной не может загореться. Конечно, только до тех пор, пока он не научится управлять своим пламенем.

Лавундел ненадолго задумался, затем кивнул.

– Хорошо, – согласился он. Затем на его лице появилась лукавая улыбка. – В ванной так много зуркал!

Звездопад и уголь для гриля

В следующие несколько дней Лавундел стал самым тщеславным маленьким драконом на свете. Он не мог насмотреться на себя в зеркало. Особенно он нравился себе, когда выпускал из ноздрей круглые кольца дыма. Но это получалось у него только после того, как он съедал много обугленной пищи. При этом дракону раз за разом удавалось обуздать пламя, вырывавшееся у него изо рта. Свою еду он теперь обжаривал в гараже на гриле, ему было достаточно просто слегка подуть на неё. Больше всего ему нравилась сгоревшая котлета. В его меню были теперь и поджаренные овощи, и обугленные на гриле брокколи.