Разведка Судоплатова. Зафронтовая диверсионная работа НКВД-НКГБ в 1941-1945 гг. - Колпакиди Александр Иванович - Страница 34

Будучи на беседе у Мокроусова, Мартынова в присутствии Давыдкина 19 мая последние мне сообщили: „Мы решили вас повысить на должности ст. уполномоченного района, но потом учли, что у вас лучше всех построена агразведка, – решили, чтобы не завалить этой работы, оставить вас в Зуйском отряде уполномоченным“.

А затем через 2 дня без всяких бесед издают приказ и переводят меня из Зуйского отряда в Б.-Онларский. Все это явилось волей бездельника – неимоверного труса комиссара отряда Лугового. В такой ответственный период (сдача Керчи), в такой обстановке у меня вырвали из рук приобретенную и воспитанную мной на протяжении 6 месяцев агентуру населенных пунктов и города Симферополя. В дальнейшем завалили мою комбинацию по засылке в город рации и еще позже ряд ценнейших агентов ставленником комиссара Лугового уполн. ОО НКВД Бондаренко. Такая же участь постигла Валиулина и других чекистов. Такие факты говорят о так называемом „лесном руководстве“. Со своей стороны должен отметить исключительную чекистскую большевистскую чуткость со стороны ОО НКВД фронта, лично комиссара госбезопасности III ранга т. Белянова, который на первое мое письмо отозвался ответом с дачей указаний и пожеланий в лучшей работе.

При хорошем руководстве чекистскими кадрами, имея в наличии такие большие возможности, можно было провести довольно сложные и ценные мероприятия, как-то: возглавить работу ранее оставленных Наркоматом „Д“ (диверсии. – Прим. авт.), „Р“ (разведка. – Прим. авт.), „X“, организовать максимальное количество новым насаждением „Д“ групп по всем районам Крыма, насаждать внутренников в контрреволюционные организации, насаждать радиоточки, засылать нашу квалифицированную агентуру в глубокие тылы фашистов, использовав при этом мероприятия оккупантов по вербовке раб. силы для промыслов Рура, Данцига, территории Франции и других областей, систематически выявлять подучетный элемент для использования последних по принадлежности.

Во всем этом частично сделано мало. В частности, через свою агентурную сеть (32 человека) мной систематически добывались ценные разведывательные данные для фронта, больше 160 человек выявил контрреволюционного элемента, агентуры гестапо…

Всего мной изъято 28 человек, в том числе 7 «языков» румын, немцев и татар, организованы три „Д“ группы в Биюк-Онларском и Зуйском районах, проведен ряд диверсий по уничтожению мостов, складов боеприпасов, связи, автотранспорта, коммутаторов, эшелон на ж. д. в районе Биюк-Онлара и другое.

Но все это недостаточно, мы могли и можем сделать в несколько раз больше и серьезнее. Основной причиной отставания лучших сынов нашей Родины – чекистов в отечественной войне является то, что, имея такие большие возможности, мы их не сумели использовать по причине отсутствия делового руководства непосредственно в лесу и также со стороны НКВД Крыма…»[191]

Это был не единственный доклад, где негативно оценивалась организация партизанского движения в Крыму. Процитируем другой документ: «Доклад командования Северо-Кавказского фронта народному комиссару обороны СССР Сталину о состояние партизанского движения в Крыму», который датирован 19 июля 1942 года.

«В горно-лесном районе Крыма действуют партизанские отряды общей численностью 2500–3000 человек. Отряды состоят главным образом из бойцов, командиров и политических работников регулярных частей Красной армии, оставшихся в окружении в ноябре 1941 г., – 48-й отдельной кав. дивизии, 184 погран. дивизии и остатков десанта, высаженного в районе Судак в январе 1942 г., – 226 и 554 гсп».

А куда исчезли многочисленные партизаны из числа местных жителей? Авторы документа отвечают на этот вопрос лаконично:

«Партизанские отряды, сформированные Крымским обкомом партии и НКВД из рабочих, колхозников и советской интеллигенции Крыма, в большинстве своем распались. Подбор людей в эти отряды проводился поверхностно, без тщательной проверки, благодаря чему в первые же дни боев началось массовое дезертирство. Отряды Фрайдорфский, Лариндорфский, Карасубазарский и Красноперекопский распались полностью, личный состав их разошелся по домам. Из третьего партизанского района дезертировал Тельманский партизанский отряд, который перед уходом из леса взорвал свои базы. Значительная часть изменников, дезертировавших из отряда, перешла на службу к немцам на должности проводников, полицейских, старост, провокаторов и т. д…

В настоящее время все партизанские отряды на 70–80 % состоят из военных, а некоторые отряды полностью укомплектованы военными…

Запасов продовольствия в настоящее время отряды не имеют. Продовольственные базы, созданные в момент организации партизанских отрядов, могли бы обеспечить питание партизан в течение целого года, но благодаря предательству людей, создавших эти базы, и расположению их поблизости от населенных пунктов большинство баз было разгромлено немцами и татарским населением.

Поэтому многие партизанские отряды с началом зимы оказались без продовольствия и, не имея поддержки со стороны местного населения (преимущественно татарского), начали голодать. Отряды имели полную возможность питаться за счет противника, организуя налеты на его многочисленные обозы, двигавшиеся по горным дорогам Крыма, но не делали этого из-за недостаточной боевой активности и из-за отсутствия делового руководства со стороны главного штаба партизан Крыма…

В начале января 1942 г. разведывательным отделом Кавказского фронта с партизанами была установлена регулярная радиосвязь, и с этого же времени от партизан начали поступать просьбы о помощи продовольствием…»[192]

В июне 1942 года Штаб партизанского движения Крыма, который координировал деятельность всех партизанских отрядов в Крыму, был расформирован. Руководство партизанским движением было возложено на Южный штаб партизанского движения. В сентябре 1942 года «руководство партизанами Крыма» было передано от Разведотдела Черноморской группы Закавказского фронта Южному штабу партизанского движения[193]. В июне 1943 года был вновь создан Крымский штаб партизанского движения.

Глава 10. Курская область

4-й отдел УНКВД по Курской области был создан 31 августа 1941 года. Его возглавил зам. начальника Управления Виктор Аленцев. Штатная численность подразделения – 28 сотрудников[194].

На начальном этапе в задачу 4-го отдела входила координация действий районных органов власти по формированию партизанских отрядов, подготовка мест их базирования, создание агентурно-разведывательной сети для работы в тылу противника. Механизм организации партизанских отрядов определялся в предписаниях, которые получали оперативные работники УНКВД от своего руководства в середине сентября 1941 года.

В течение трех суток чекистам нужно было:

1. Подготовить партизанский отряд к отмобилизации. В частности, объяснить командиру, комиссару и начальнику штаба о боевых задачах, которые должно решать подразделение. Другая важная информация – отряд подчиняется 4-му отделу УНКВД.

2. В 4-й отдел УНКВД нужно предоставить групповой снимок бойцов отряда и отдельные фотографии командира, комиссара и начальника штаба. Также нужно предоставить список всех бойцов отряда с указанием их оперативных псевдонимов.

3. «Составить точные сведения о наличии в партизанском отряде оружия и боеприпасов (винтовки, гранаты, пулеметы, патроны, бутылки со смесью, взрывчатка и т. п.), а также продовольствия и одежды».

4. «Составить точные сведения о продовольственных и вещевых базах в районе, заложенных для партизанского отряда: а) сведения о месте закладки (план, чертеж), б) точное наименование и количество заложенного продовольствия, одежды, горючего в каждой базе».

Одновременно чекистам предписывалось провести ряд мероприятий по организации «диверсионно-террористической сети». Вот что им предстояло сделать: