Унесенные страстью - Барнет Джилл - Страница 53

Эми услышала шорох и обернулась.

Калем стоял на палубе лицом к ней, но смотрел он на корабль. Никто, глядя на него, не усомнился бы в том, кто он такой. Он не был похож ни на того человека, которого Эми впервые увидела в ту туманную ночь, ни на того, кто спас ее тогда из пещеры. Он был похож на того, кем он был: вождем клана. Мак-Лаклен из рода Мак-Лакленов одет был в килт – клетчатую юбку шотландских горцев, из-под которой виднелись его мускулистые ноги, обутые в грубые башмаки. На нем была черная шерстяная куртка с серебряными пуговицами, через могучее плечо перекинут красный плед. Берет с пером, сдвинутый чуточку набок, покрывал его темные волосы, и он – такой высокий и гордый – отличался от всех мужчин.

При взгляде на него у Эми перехватило дыхание. Калем, точно почувствовав это, повернулся, посмотрел на нее долгим взглядом, потом пошел к пристани; там к нему подошли те люди, с которыми он встречался в Портленде, – Мак-Дональды в своих зеленых пледах.

В следующее мгновение воздух наполнили звуки волынки, и мужчины пошли за волынщиком вдоль причала. Ничто не нарушало тишины, кроме живых и ритмичных мелодий волынки. Даже чайки – и те умолкли, точно сознавая торжественность момента.

Взгляд девушки следовал за Калемом. Эми просто не могла отвести от него глаз. Мужчины остановились у нижних ступенек трапа. Мелодия волынки взмывала все выше и выше, потом оборвалась, и отзвуки ее растаяли в воздухе.

С борта корабля раздались приветственные возгласы, в воздух взлетали береты. Овации, крики звучали долго – минуты казались вечностью. Когда наконец приветствия затихли, Эми почувствовала, что по щекам ее текут слезы.

Девушка заметила, как взгляд Калема скользнул туда, где она стояла, все еще держась за поручни. Улыбнувшись, она помахала ему рукой. Тут вступила другая волынка – ее звуки доносились с палубы корабля, и шотландцы сошли по сходням со всеми своими пожитками, увязанными в небольшие узелки или перекинутыми через плечо. Эми слышала, как люди говорили, что звуки волынки рвут сердце на части, и так оно, конечно, и было бы, если бы ее сердце не было похищено раньше. Но оно принадлежало человеку, который стоял на пристани в красном пледе и килте, высокому и благородному шотландцу с черными как смоль волосами.

Глава 41

Калем нашел Эми в зале для собраний – громадном помещении в здании склада неподалеку от пристани, где шли основные работы. Он не окликнул ее, не стал проталкиваться к ней через толпу. Он просто стоял и смотрел на нее, как делал это в течение стольких дней и стольких ночей.

Он никогда еще не видел, чтобы девушка работала так усердно. Вот она протягивает кому-то одежду или примеряет зимнее пальто на мальчугана. В следующую минуту она уже подает еду очереди голодных людей, дважды обвившейся вокруг здания. Он видел, как она чистит картошку, моет посуду, складывает одеяла и помогает молодой матери кормить ее капризных двухгодовалых близнецов. Видел, как она пытается говорить по-гэльски и как это развлекает стоящих рядом с ней. Она уверяла, что язык этот слишком уж труден для нее. Калем знал, что это не так. Он знал, что на самом-то деле Эми гораздо умнее. Но он также понимал, ради чего она это делает. Ей хотелось, чтобы эмигранты, плохо говорившие по-английски, посмеялись бы над ней и ее забавными усилиями и им захотелось бы самим попытаться говорить на чужом языке.

Он видел, как Эми проходила через зал поздно вечером, пробираясь между всеми этими людьми, устроившимися на ночь на матрасах прямо на полу. Она все еще продолжала раздавать одеяла, так как беспокоилась, что кому-нибудь может не хватить. Девушка быстро поняла, что многие из эмигрантов слишком робкие и стесняются попросить даже то, в чем нуждаются, а многие боятся просить, так как умеют говорить только по-гэльски.

Все, что бы Эми ни делала, она делала с ласковой улыбкой и с такой кипучей энергией, что Калем почувствовал себя уставшим даже оттого, что просто наблюдал за ней. Он никогда не встречал такой девушки, как Эми. У него, правда, редко находилось время, чтобы близко знакомиться с женщинами, но он был рад, что нашел его для Эми.

Калем уважал ее, а его уважение было нелегко заслужить. Даже мужчинам приходилось немало потрудиться, чтобы завоевать уважение Калема. Он был беспристрастен и резок в суждениях. Эйкен считал, что Калему хочется, чтобы все были так же скрупулезны и аккуратны, как он, и он сердится, когда не встречает подобного в людях, отсюда и его резкость.

Калем не знал, так ли это, он знал только, что Эми – это та девушка, которую ему хотелось бы узнать поближе, и для него не имеет значения, похожа она на него или нет. Она не была ни медлительной, ни методичной и не питала особого пристрастия к распорядку. Смотреть на нее было все равно что наблюдать за стрекозкой, порхающей с цветка на цветок. Это было все равно что удержать водопад в ладони или пытаться поймать ветер.

Сейчас она стояла футах в двадцати от него, окруженная женщинами. Калем видел, как она хмурится; он понял, что девушка внимательно вслушивается в то, что говорят эти женщины, желая уловить смысл того, что те пытаются сказать по-английски.

Он видел ее такой с самого первого дня. Когда же она не понимала того, что они говорят, то находила кого-нибудь, кто мог бы перевести, или же напрягала воображение, пытаясь догадаться, что им могло понадобиться.

Она не думала о том, как выглядит. Спутанная светлая коса падала ей на спину. Влажные вьющиеся пряди выбились на щеки. Калем смотрел, как она отбрасывает их прочь, слушая и в то же время складывая одеяла. Лицо ее было влажным от пота, а платье обвисло, измялось, и кто-то из ребятишек забрызгал его своим ужином.

– Ну и сколько ты еще собираешься ждать? – Энгес Мак-Дональд похлопал его по плечу.

– Ждать чего?

Энгес кивнул на Эми:

– Эту девушку. Сколько ты еще собираешься здесь торчать и пялиться на нее, как сумасшедший, прежде чем женишься на ней?

– Пялиться? Как сумасшедший? – Калем чуть не поперхнулся на этом слове.

Энгес расхохотался:

– Ну да. Посмотрел бы ты на себя со стороны, Калем! Робби и Дугалд бьются об заклад, сколько ты еще так продержишься. Робби говорит, что последние два дня ты гоняешься за ней, точно гончая за кроликом.

«Как сумасшедший?»

Энгес посмотрел на него, потом покачал головой:

– Я знаю, что тебя мучает. Но послушай совет старика – брось ты эти терзания да веди-ка ты эту девушку прямиком к преподобному Монро. Так проще, чем бороться с этим, – вот что я скажу тебе, парень! – И Энгес отошел.

«Как сумасшедший... гоняешься за ней, как гончая за кроликом... Жениться на ней?»

Калем не двигался с места; ему показалось, что окна в зале стали вдруг очень маленькими. Он оглянулся вокруг, но ничего не увидел. Как будто глаза его больше не подчинялись ему. Калем потряс головой, потом взъерошил волосы. Он опять посмотрел туда, где только что стояла Эми, но ее там уже не было.

Он чувствовал, что ему необходимо увидеть ее – сейчас же. Ему просто нужно было посмотреть на нее. Для того чтобы разобраться в себе, понять, что с ним происходит. Калем не думал, что сможет заговорить с ней прямо сейчас. Но он должен был увидеть ее. Он обвел глазами комнату и стал протискиваться сквозь толпу. Однако нигде в этом громадном помещении не было видно ее улыбки или ее длинной светлой косы. Нигде не было слышно ее смеха.

Калем решительно направился к двери. Он прошел мимо Робби Мак-Дональда, и тот окликнул его, но Калем не остановился. Он толчком распахнул дверь, и кто-то тихонько заскулил, точно пес, подвывающий на луну. Это, разумеется, Робби, но Калем не стал обращать внимания. Ничего. Он еще расквитается с этим проклятым Мак-Дональдом. После того как отыщет Эми.