Трудный ребенок 2 - Томпсон Джон - Страница 22

— Извините, мы немного отвлеклись от дела.

— Да, мне пришлось почесать себе яйца — запотели, знаете ли.

Мистер Хилли, наверное, был единственным человеком в зале, который сразу же понял, что произошло за ширмой. Наверняка, сейчас диалог ведет Джуниор, который пообещал ему, папе, нечто необычное.

— О Боже! Только не это! — и Маленький Беи бросился к сцене и потянул на себя ширму. — Вылезай, сейчас же вылезай!

Заслон, сделанный на скорую руку, не выдержал. Что-то с хрустом обломилось, и с этим чем-то в руках мистер Хилли, не удержавшись на ногах, отлетел назад и мягко шлепнулся со сцены в проход, к ногам зрителей первого ряда.

Есть такая старинная новозеландская пословица: «Если хорошенько потрясти домик, то увидишь его хозяина». И действительно, из-за ширмы, потревоженная действиями Маленького Бена, мгновенно выпорхнула шестилетняя артистка, держа в руках обе куклы.

— Кто это тут мой театр ломает?

Мистер Хилли только обалдело хлопал глазами. А ему-то казалось, что во всем мире один Джуниор способен на подобные штуки.

— Ты кто такая?

— А ты кто такой?

— Ой, извините, пожалуйста, — в глубине зала раздался сконфуженный женский голос. — Это моя дочь. Пожалуйста, пропустите меня.

Зрители зашевелились, освобождая дорогу спешащей на сцену школьной медсестре, мисс Эни Янг. Белокурая малышка, оказавшаяся дочкой прелестной феи из грез мистера Хилли, показала напоследок всем присутствующим язык и покорно последовала вслед за мамой за кулисы. Там мисс Янг строго отчитала свою озорницу:

— Трикси! Тебя ни на минуту нельзя оставить. Зачем ты это сделала?

— Мама, но они, эти дураки-мальчишки, не брали меня в кукольный театр.

— Но это не объяснение. Это не причина для хулиганских поступков. Я тобой недовольна. Сейчас же уходим отсюда, немедленно!

У выхода из школы мисс Янг и ее дочку догнал мистер Хилли.

— Эни! Сестра! Послушайте, Эни, да вы можете остановиться? Я прекрасно, прекрасно понимаю, что вам приходится переносить. У меня…

— Нет, Бен, вы даже не представляете…

— Представляю — у меня такие же проблемы. Мы могли бы помочь друг другу. Я это прекрасно понимаю.

— Нет, забудьте! Трикси занимает у меня всю жизнь и не оставляет свободной минуты. Извините, нам надо идти.

Мистер Хилли покорно побрел назад, в кинозал, досматривать представление вместе с послушным сыном.

Большой Бен, отказавшись пойти на родительский вечер в нортвильскую шестилетнюю школу, тем самым обрек себя на роль семейного повара. К приходу родственников он приготовил шикарное угощение: омары, икра, морские ежи, немного свежей зелени и консервированной морской капусты.

Возможно, старина начудил с меню, но тут уж ничего не попишешь: он принародно дал обещание не есть мясо с косточками, пока не найдется Ниппи. Мало того, подобное официальное заявление вынуждены были сделать все мужчины семьи Хилли, чтобы показать непричастность к исчезновению любимой собачки дедушки.

Так что удивление увидавших сервировку стола Маленького Бена и Джуниора было не так велико, как могло показаться на первый взгляд. Да и, честно говоря, вряд ли отец и сын заметили даже, что именно они съели в тот вечер на ужин. Их мысли вертелись вокруг других проблем…

Видя задумчивое состояние своих потомков, старина Бен тоже попытался заставить себя пофилософствовать о смысле жизни. Все трое молчаливо застыли над тарелками и стали думать. Мужчины поели и разошлись. Мысли, однако, навязчиво преследовали их и в ванной комнате, в которой в тот вечер Хилли пользовались в следующей очередности: 1)Маленький Бен, 2)Большой Бен, 3)Джуниор. Раздумья неотвязно кружились в их головах и в уютных кроватях, заставляя мужчин ворочаться с боку на бок.

Что же именно волновало каждого из трех джентльменов? Попробуем привести размышления в том порядке, в каком они мелькнули перед зеркалом в ванной комнате, когда оскал наших философов до белизны драила зубная щетка.

Итак, Маленький Бен: «Это черт-те что! Так больше продолжаться не может! Мне нужно найти сыну новую маму. Нортвил — столица разведенных баб всего мира. Можно взять француженку с другого берега озера — как ее, Картье? А может, вернуться к мисс Клокински? В разведенках есть нечто такое, клубничное. Но Эни… Никогда бы не сказал, что она была замужем. Просто невозможно представить себе ее мужем кого бы то ни было. Эни подошла бы прекрасно — она бы с Джуниором ужилась. И со мной тоже. Она ласковая, заботливая, милая… А кроме того, в доме всегда была бы медсестра! 24 часа в сутки! И никаких проблем. Нет, у нас есть проблемы. Луанда! Да, действительно, а что делать с Луандой? Она ведь со мной встречается!»

Подобные мысли, как известно, относятся к категории светлых и приятных, а с ними легче чистить зубы, от них быстро засыпаешь. И вскоре матрас на кровати Маленького Бена перестал скрипеть, и из его комнаты раздавалось тихое посвистывание.

Большой Бен: «О Господи, вразуми моего сына! Пусть он женится на этой богатой телке, потому что мне деньги нужны позарез, а без денег меня девушки не любят…»

А вот такие мысли — об отсутствии или нехватке денег, наоборот, классифицируются как будоражащие дух и довольно мрачные. Тем более, что благодаря их лаконичности Большой Бен успел прокрутить их в голове за вечер неоднократно. Какой уж тут сон!

Храп из комнаты Большого Бена не раздался, но матрас скрипеть перестал. Отсюда можно сделать вывод: по древней своей привычке старик отправился на кухню чего-либо перехватить.

Впрочем, думать при этом он не перестал: день думал, так что, ночью жалко мозги поднапрячь? Итогом мыслительного напряжения принято считать вывод. В кухне у Большого Бена этот самый вывод и созрел: «Нет, нужно выезжать из этого дома! Мой сын сумасшедший, собака у меня пропала, а мой внук — это просто дьявол воплоти!»

От ясности неожиданно пришедшей в голову идеи старина Бен до такой степени растерялся, что уронил на пол кусочек ветчины: вечно же дарами моря сыт не будешь. В поисках улики, которая не должна была попасть завтра утром на глаза домашним, Большой Бен опустился на колени и замер. Потом взорвался радостным ликованием:

— Ниппи! Ниппи! Ты вернулся? А я уже думал, ты меня бросил. Ну, конечно, кобелек мой, как я мог о тебе такое подумать! Ты всегда рядом, ты меня никогда не бросишь… Верно? Ты мой единственный, верный друг…

В такие моменты Ниппи обычно вертел хвостом как заведенный. В этот же раз он даже не попытался изменить стойку.

— Ниппи! Ниппи! Что с тобой случилось?

Этим криком старина Бен разбудил своих сына и внука, но не заставил пса и шага сделать навстречу вновь обретенному хозяину.

Вбежавшие на кухню Маленький Бен и Джуниор застыли от удивления: такого искреннего выражения чувств от своего старикана они не ожидали. Тот скорбил!

Малыш подумал…

Нет, сначала вернемся к тем мыслям, которые тревожили Джуниора Хилли чуть раньше, перед зеркалом в ванной комнате: «Эта девчонка им здорово показала! Кто бы мог подумать, что у такой симпатичной медсестры такая психованная дочка!»

Подобные размышления принято считать облагораживающими и весьма полезными для растущего организма. Особенно если эффект воздействия таких раздумий усиливается глубоким и здоровым сном. Судя по тому, что малыша разбудил истошный вопль дедушки, мальчик поддался в конце концов убаюкивающему влиянию своих истомно-сладких мыслей (именно так можно, в принципе, их классифицировать).

Итак, разбуженные воплем старика Хилли сын и внук застыли в дверях кухни, а дедушка скорбил. И малыш в этот момент подумал: «Видно, я немного перебрал. С Ниппи следовало вести себя осторожней».

Все последующие часы проходили в доме Хилли под знаком неустанной заботы о братьях наших меньших. Большому Бену на выбор предлагались среднеазиатский жук-медляк, тихоокеанский краб, антарктический пингвин и чистопородный дог, чтобы он на них мог перенести свою нежность и забыть о Ниппи — не живом и не мертвом.