Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Отважная охотница (сборник) - Рид Томас Майн - Страница 9


9
Изменить размер шрифта:

А между тем флот с плеском, скрипом и стуком стал на якоря. Паруса повисли на реях, матросы кинулись по баркасам и, смешавшись с солдатами, схватились за весла.

В каждом баркасе гребцами управлял морской офицер. Момент – и весла сразу ударили по воде.

Баркасы сомкнулись и, двигаясь эшелонами, выстроились в линию.

Легкие военные корабли встали по бокам этой линии, чтобы прикрыть десант перекрестным огнем. Неприятель еще не появлялся, и все взоры с напряженным ожиданием обращались к берегу. Бьющиеся сердца нетерпеливо ждали сигнала...

Наконец с корабля главнокомандующего грянул пушечный выстрел, и в ту же секунду тысячи весел ударили по воде и вновь поднялись, взбивая широкими лопастями кипящую пену. Сотня баркасов кинулась вперед. Мощный удар весел повторился, и флотилия развила новую скорость. Началась бешеная военная гонка.

Вперед, вперед, с быстротою ветра неслись мы по синим волнам, по белоснежному прибою.

Берег был уже близок. Офицеры вскочили на ноги и обнажили шпаги; солдаты – кто сидя, кто согнувшись – сжимали в руках ружья. И вот заскрипели кили по каменистому дну, и по данному знаку тысячи людей одним скоком кинулись в воду и бешено устремились к берегу сквозь прибой. Тысячи солдат бежали, высоко поднимая над водой пороховницы. Сверкали шпаги, блестели штыки, развевались знамена – и под сверкающими шпагами, под блестящими штыками, под развевающимися знаменами темная масса людей выкатилась на берег.

Тогда раздалось громкое, долгое –ура_. Оно гремело по всей линии, вырываясь из пяти тысяч глоток, и десять тысяч голосов отвечали ему с кораблей. Оно разносилось по берегу и отражалось от далеких бастионов.

Знаменосец бросился вперед, взбежал на крутой песчаный холм и водрузил знамя па его серебристой вершине.

И когда забилось на ветру это боевое знамя, новое оглушительное –ура_ пронеслось по всему фронту. Сотни ответных флагов взвились на мачтах флота. Боевые корабли салютовали из всех пушек, и орудия Сан-Хуана, впервые пробудившись от своей летаргии, грянули во всю силу.

Когда наша колонна двинулась в глубь страны, солнце уже заходило.

Пройдя немного по оврагам, разделявшим холмы, мы стали на ночь привалом. Наш левый фланг оставался на берегу.

Мы ночевали без палаток и спали при оружии. Лежали мы на мягком песке, а под голову подкладывали свои патронные сумки...

Глава VII

ВЕРА-КРУЦ

Вера-Круц – укрепленный город. Крепостная стена с батареями окружает его со всех сторон. С суши в город входят через трое ворот, а с моря – мимо великолепного мола, далеко вдающегося в воды залива. Мол этот выстроен недавно, по последнему слову техники. Когда солнце садится за мексиканскими Кордильерами, а с залива дует мягкий ветерок, на нем постоянно прогуливаются черноглазые жительницы Вера-Круца и их бледные, смуглые поклонники. Коммерческая жизнь на молу очень слаба.

Город стоит на самом берегу моря. Во время прилива оно омывает его укрепления, и многие из домов выходят прямо на воду. От стен почти со всех сторон начинаются песчаные равнины, которые на расстоянии нескольких километров превращаются в характерные для всего Мексиканского побережья серебристые песчаные холмы. Во время приливов, как и во время северного ветра, море заливает равнину, и Вера-Круц становится почти полным островом. Но с одной его стороны, именно с южной, представляется совсем иная картина. Здесь мы находим кое-какую растительность – редкие и низкие деревья и кусты, – вдали виднеется лес, за городской стеной есть несколько зданий, железнодорожная станция, водопровод, кладбище. Тут же лениво протекает речка, окруженная болотами и стоячими прудами.

Прямо напротив города стоит на коралловом рифе знаменитая крепость – замок Сан-Хуан де Уллоа. Она отстоит от мола примерно на тысячу метров, и на одном из ее углов возвышается маяк. Стены ее, вместе с рифом, на котором они построены (Гальега), защищают от северного ветра порт Вера-Круц, который, в сущности говоря, следовало бы назвать гаванью. Под прикрытием Сан-Хуана покоятся на якоре коммерческие суда. Но здесь их всегда бывает немного.

Второй сильный форт, Консепсион, стоит на берегу у северного угла города, а третий, Сант-Яго, защищает его с юга. С тыла город прикрыт круговым бастионом с тяжелыми орудиями, держащими под обстрелом всю равнину до самых холмов.

Будем ли мы смотреть на Вера-Круц с моря или с уходящих в глубь страны песчаных холмов, он представляет собою очень красивое зрелище. Массивные соборы, высокие колокольни, крыши с башенками, полумавританская, полусовременная архитектура, отсутствие разбросанных предместий, разбивающих впечатление, – все это придает Вера-Круцу своеобразную и резкую красоту. В самом деле, когда смотришь на всю эту массу разнообразных архитектурных стилей, стиснутых темной стеной из лавы в плотное единство, то невольно кажется, будто все это нарочно расположено даровитым строителем для художественного эффекта.

С рассветом 10-го числа наша армия двинулась вперед по песчаным холмам и оврагам. Полк за полком, дивизия за дивизией разворачивались мы, охватывая город кольцом с неправильными уступами. Стрелковые части и легкая пехота теснили неприятеля по всему фронту и гнали его сквозь темные чащи чапарралей. Колонна упорно продолжала свой сложный путь, извиваясь в глубоких оврагах и перекидываясь через белые холмы, словно блестящая змея. Она уже давно подошла к городу на полет ядра, но скрывалась за высотами. Как только какой-нибудь полк попадал в промежуток между холмами или взбирался на гребень, батареи Сант-Яго открывали по нему пальбу. Беспрерывный треск ружей и карабинов показывал, что в авангарде было весьма жарко. Арсенал был взят приступом, и на развалинах монастыря Малибран взвился американский флаг. 11-го числа мы перешли Орисавскую дорогу и сбили с соседних холмов легкие части неприятеля. Они мрачно отступили под прикрытие своих тяжелых орудий и скрылись за стенами города.

К утру 12-го числа окружение города закончилось. Мы охватили Вера-Круц полным полукругом. Правое крыло нашей линии разбило палатки напротив острова Сакрифисиос, левое же упиралось в поселок Вергара, в пяти милях к северу. Круг завершался морем, где против Вера-Круца стояли темные вражеские суда.

С каждым часом диаметр круга уменьшался. Кольцо осады все стягивалось и стягивалось вокруг обреченного города, пока, наконец, американские пикеты не появились на самых ближних холмах, находившихся под обстрелом пушек Сант-Яго, Консепсиона и Уллоа.

Между крепостными стенами и осаждавшими лежала совершенно ровная песчаная равнина, всего в два километра шириной.

12-го числа, после вечерней зари, я с компанией других офицеров, поднялся на высокий холм, вокруг которого извивалась дорога на Орисаву.

С этого холма был виден весь Вера-Круц.

Мы с трудом взобрались по мягкому, вязкому песку на вершину и остановились на нависающем краю холма.

В первый момент никто из нас не мог произнести ни слова. Мы только ахали, любуясь изумительной картиной. Ночь была лунная и достаточно светлая, чтобы мы могли во всех подробностях разглядеть вид, расстилавшийся перед нами, как на карте. Под нами, так близко, что до него, казалось, можно было достать рукой, поднимался над белой равниной город Вера-Круц, резко ограниченный темно-синим фоном моря.

Синие башни и ярко раскрашенные соборы, готические шпили и мавританские минареты производили впечатление глубокой древности; на зубчатых брустверах кое-где росли, питаясь случайной землей, одинокие пальмы и тамаринды, и их бахромчатая листва придавала городу живописный южный характер.

Над старинными серыми стенами поднимались шпили и купола, увенчанные развевающимися полотнищами: рядом с орлами ацтеков плескались консульские флаги Франции, Испании и Англии.

А дальше синие воды залива тихонько бились об укрепления Сан-Хуана, и сверкающие огни крепости играли на гребнях прибоя.