Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Обитатель лесов (Лесной бродяга) (др. перевод) - Ферри Габриэль - Страница 47
— По существующим на войне законам, я ваш пленник, — сказал он, гордо поднимая голову, — и мне хотелось бы знать, что вы станете делать со мной?
— Вы свободны, Диац, — сказал Фабиан, — свободны с условием, которое, впрочем, ни в каком случае не нанесет ущерба вашей свободе.
— С условием, но с каким? — дернул бровью искатель приключений.
— Чтобы вы никому не говорили о существовании этой золотой долины.
— Пусть богатства этой долины останутся навсегда похороненными в этих пустынях, — ответил Диац, — я клянусь не выдавать никому их существование.
— В таком случае вы можете удалиться, — сказал Розбуа.
— Нет, если вы позволите, я останусь еще здесь, — возразил искатель приключений. — Мне хотелось бы слышать, в чем вы обвиняете этого человека. Я сниму с него оковы, но клянусь, что он не сделает даже попытки спастись бегством.
Розбуа согласился на эту просьбу. Педро Диац подошел к дону Эстевану, глаза которого еще светились гордостью, но при виде спутника выражение грусти отразилось в чертах его лица.
Диац снял оковы, наложенные на дона Эстевана, уверяя, что он не убежит, и оба подошли к охотникам.
— Граф Медиана, вы видите, я вас знаю, — сказал Фабиан, подходя с обнаженной головой на расстояние двух шагов к испанцу, который также остановился, — и вы, в свою очередь, должны знать, кто я.
Дон Антонио стоял прямо и неподвижно, не отвечая своему племяннику.
— Я имею право стоять пред королем Испании с покрытой головой, этим преимуществом я намерен воспользоваться и в отношении вас, — сказал он. — Я имею также право отвечать только тогда, когда нахожу это нужным, и этим я намерен тоже воспользоваться. Считаю нужным предупредить вас в том.
Несмотря на этот гордый ответ, дон Антонио невольно подумал, сколь большая разница между юношей, ставшим теперь его судьей, и тем ребенком, который двадцать лет назад плакал перед ним в кроватке спальни замка Эланхови. Юный орел стал могучей птицей и держал теперь его в своих когтях.
Взоры обоих Медиана встретились, подобно двум скрестившимся мечам, между тем как Диац, стоя в стороне, смотрел с удивлением, смешанным с уважением, на приемыша гамбузино Арелланоса, который сразу так вырос в его глазах.
Дерзкий искатель приключений с нетерпением ждал разъяснения разыгравшейся перед ним драмы.
Фабиан горд от природы не меньше, чем дон Антонио.
— Пусть будет так, — ответил он, — но, может быть, вам не следует забывать, что право сильного сейчас не пустой звук.
— Вы правы, — возразил дон Антонио. Несмотря на кажущееся спокойствие, он внутренне содрогался от гнева и горя. — Потому-то я и буду отвечать на ваши вопросы, но лишь для того, чтобы сказать вам: я знаю о вас более того, что некий злой дух вернул вас к жизни, чтобы вы воздвигли преграды между мной и той целью, которую я лелею.
Бешенство мешало ему продолжать.
Запальчивый юноша побледнел при этих словах дона Антонио, но снес терпеливо обиду, нанесенную ему убийцей его матери.
— Итак, кроме этого, вы не ведаете ничего? — сказал Фабиан. — Вы не знаете ни моего имени, ни моего звания? Разве я лишь тот, кем кажусь вам сейчас?
— Быть может, вы еще и убийца, — ответил дон Антонио, повернувшись спиною к Фабиану и показывая таким образом, что не желает больше отвечать.
В продолжение этого разговора двух людей, сродных по крови и равно необузданных по своей природе, канадец и Хозе стояли в стороне.
— Подойдите сюда, — сказал Фабиан, обращаясь к Хозе, — и объясните ему, — сказал он, пытаясь казаться спокойным, — объясните, кто я! Расскажите все этому человеку, язык которого называет меня именем, принадлежащим только ему одному.
Если бы дон Антонио еще питал какое-нибудь сомнение относительно замыслов тех, в чьих руках был, то теперь всякие сомнения должны были у него исчезнуть при виде мрачного выражения лица Хозе.
Усилие, с которым он, по-видимому, преодолевал свое бешенство и ненависть, пробудившиеся при виде испанского дворянина, породило в нем мрачное предчувствие.
Дон Антонио вздрогнул, но не опустил взора и оставался непоколебимо горд и спокоен, пока Хозе не заговорил.
— Эх-хо! — сказал последний, стараясь придать своим словам шуточный оттенок. — Стоило же посылать меня ловить тумака к берегам Средиземного моря, чтобы наконец встретиться в трех тысячах миль от Испании со мной и племянником, мать которого вы убили. Я не знаю, угодно ли будет дону Фабиану де Медиана даровать вам прощение, что же касаемо меня, — прибавил он, ударяя прикладом своей винтовки о землю, — то я поклялся не давать вам никакой пощады.
Фабиан глянул на Хозе повелительным взором, будто приказывая ему подчиниться на сей раз воле другого.
Потом, повернувшись к испанцу, юноша воскликнул:
— Граф Медиана! Вы стоите здесь не перед убийцами, а перед судьями, и Хозе этого не забудет.
— Перед судьями! — воскликнул дон Антонио. — Право судить меня я предоставляю только равным мне, а таковыми я не признаю ни беглого каторжника, ни нищего, присваивающего себе не принадлежащий ему титул. Здесь нет ни одного Медиана, кроме меня, и потому мне нечего отвечать.
— И все-таки я буду вашим судьей, — возразил Фабиан, — но судьей беспристрастным, потому что, клянусь Богом и солнцем, которое нас озаряет, что я с этого мгновения не чувствую больше ни огорчения, ни ненависти к вам.
В словах Фабиана было столько убедительной истины, что лицо дона Антонио сразу утратило мрачное выражение. Луч надежды озарил его, ибо граф Медиана знал очень хорошо, что пред ним его наследник, которого он даже оплакивал однажды. Потому дон Антонио спросил менее сурово:
— В каком преступлении обвиняют меня?
— Вы тотчас узнаете это, — отвечал Фабиан.
Глава XXV
В американских пограничных странах существует закон, гласящий: «Око за око, зуб за зуб, кровь за кровь».
Закон этот называется «законом Линча».
Среди пустынь, окружающих американские границы, этим законом руководствуются с неумолимой строгостью как белые меж собой, так и индейцы в отношении белых, не говоря уже о белых в отношении индейцев. Этому же суду приходилось подвергнуться и дону Антонио де Медиана.
Торжественность мгновения, когда он предстал перед своими судьями, еще более увеличивалась окружающей мрачной картиной.
Фабиан указал дону Антонио на один из плоских камней, лежавших разбросанными на равнине и походивших на могильные памятники, а сам сел на другой.
— Обвиняемому непристойно сидеть в присутствии своих судей, — сказал испанский дворянин с горькой усмешкой. — Поэтому я буду стоять.
Фабиан молчал. Он ждал, пока Диац, единственный беспристрастный судья, присядет на камень.
Диац сел вблизи, так что мог все слышать и видеть. Он сохранял холодный и спокойный вид присяжного, намеревающегося составить свое мнение после судебного исследования, которое должно произойти в его присутствии.
Фабиан начал:
— Вы тотчас услышите, граф, в каком преступлении обвиняют вас. Я здесь только судья, выслушивающий доклад и произносящий затем или приговор или оправдание.
После этих слов он на мгновение задумался и затем продолжал:
— В самом ли деле вы тот дон Антонио, которого все знали до сих пор под именем графа Медиана?
— Нет! — отвечал граф твердым голосом.
— Кто же вы такой? — спросил Фабиан со странным удивлением, которого не мог скрыть: его возмущала мысль, что один из графов Медиана прибегает ко лжи.
— Я был графом Медиана, — отвечал дон Антонио с высокомерной усмешкой, — до тех пор, пока мой меч не приобрел мне другие титулы. В Испании теперь называют меня не иначе как герцогом Армада. Я мог бы оставить это имя в наследие тому из нашего рода, которого мне вздумалось бы усыновить.
— Хорошо, — сказал Фабиан, — теперь герцог Армада узнает, в чем обвиняется дон Антонио Медиана. Говорите, Розбуа, скажите, что вы знаете, но ни полслова лишнего!
Последнее замечание было совершенно не нужно. В мужественном лице исполинского канадца, стоявшего неподвижно опершись на винтовку, выражалось столько спокойствия и достоинства, что при виде его не родилось бы даже и тени мысли об измене.
- Предыдущая
- 47/88
- Следующая