Райский остров - Барнет Джилл - Страница 19

– Какое?

– Не думай.

– Мне платят, чтобы я думала.

– Тогда не говори.

Она засмеялась и обошла его.

– Вообще-то мне платят также за то, чтобы я говорила.

Он снова долго смотрел на нее, выказывая явное недоумение, что кто-то может платить ей деньги за то, что она говорит.

Впрочем, Маргарет не собиралась облегчать ему задачу. Они словно играли в молчанку. Он обжигал ее горячим взглядом, который должен был, видимо, поставить ее на место, то есть дать понять, кто здесь главный. Кто мужчина, а кто женщина. Напомнить, кто представитель слабого, а кто – сильного пола.

– Я не обижаюсь на мелочи.

– Это я уже понял, Смитти.

«Скоро ты еще кое-что поймешь», – подумала она, предвкушая мстительное удовлетворение, но, естественно, промолчала.

– Итак, что же это за профессия? – вопросил он, подчеркнув последнее слово, как если бы это была шутка.

Маргарет скрестила руки на груди и, в свою очередь, дала понять ему взглядом, чтобы он попробовал свои силы и сам догадался.

– А, уловил. – Он подошел к ней совсем близко. – Ты мне не скажешь.

Он пытался ее запугать, нависая над ней, подавляя ростом и мощным телом. Маргарет отвечала упрямым взглядом и молчанием.

– Хорошо, идет! Поиграем в угадайку. – Хэнк стал ходить по песку перед ней взад-вперед. – Сиделкой ты быть не можешь. Пальцы у тебя как из цемента. – Он смерил ее взглядом. – Что ты там бормотала насчет моей головы?

– Ничего. – Она взмахнула рукой.

– Не волнуйся. Я тебя вычислю. Ты сказала, что тебе платят за твои разговоры, – повторил он медленно.

Она кивнула.

– Учительница?

Она отрицательно покачала головой. Видимо, ей следовало насторожиться, когда она заметила дерзкое выражение его лица. Хэнк перевел взгляд с веревки, опутавшей деревья и кусты, на Аннабель, спящую в самодельной колыбели.

– Сегодня утром я убедился в одном. Ты не няня.

Если бы Маргарет не была заранее уверена, что обязательно победит в этом споре, она бы, наверное, не выдержала и в ответ на его едкое замечание запустила бы в него чем-нибудь, или бы закричала, или выкинула бы еще что-то. Вместо этого она ответила равнодушным взглядом.

– Библиотекарша?

– Весьма холодно.

– Портниха?

Маргарет презрительно закатила глаза. Ей даже пуговицу было пришить сложно.

– Модистка? Шляпница? Не-е-ет! – Хэнк покачал головой и задумчиво потер заросший подбородок. – Ой, вряд ли. Я помню ужасающую коричневую шляпку, в которой ты была на рыночной площади. Вряд ли это было твое произведение.

– Ты такой остроумный!

Он деланно усмехнулся:

– Стараюсь.

– Тебе нужна лопатка, Хэнк.

– Это почему?

– Углублять лужу, в которой ты сидишь.

– Какую лужу?

Теперь она придвинулась к нему ближе.

– Я не учительница, не сиделка и не няня. Да, еще – на что там хватило у тебя воображения – не библиотекарь, не портниха и не шляпница.

Хэнк хмыкнул. Она остановилась.

– Я... Дай-ка мне вспомнить самые приличные слова. Ах да... – Она остановилась и посмотрела ему прямо в глаза. – Я – проклятая задница, мерзкая пройдоха. – Тут она сладко улыбнулась. – Гнусный адвокат.

Хэнк был ошеломлен. Даже его квадратная челюсть, казалось, округлилась.

– Адвокат из юридической фирмы «Райдерсон, Келли, Хантингтон, Смит».

Он нахмурился, видимо, отказываясь верить.

– Саттер-стрит, Сан-Франциско.

Можно было услышать биение сердца колибри, так было тихо, и тут он выразил то, что было у него на душе, одним кратким словом.

Глава 10

К концу того дня они все-таки пришли к мирному соглашению. Когда они договорились все-таки не убивать друг друга, Хэнк стал строить хижину, как он считал, на самом лучшем месте, а Смитти свою – на худшем.

– Подай мне вон ту веревку.

Теодор поторопился выполнить его просьбу.

– Теперь вот здесь подержи, – сказал Хэнк, показывая пареньку, как надо держать бамбуковые палки и как связывать, чтобы рама хижины не рассыпалась.

Хэнк сделал надежный узел и посмотрел, чем там занимается Смитти. Она как раз пыталась вбить шест в песок, ударяя по нему камнем, как молотком. Аннабель бегала вокруг нее и таким образом привязывала их друг к другу все крепче и крепче.

Хэнк скрестил руки и наблюдал за той классной ситуацией, в которую попал знатный поверенный. Их всех бы надо связать одной веревкой. Найти бы слова поостроумнее или устроить какую-нибудь шуточку!

Смитти, пытаясь утихомирить ребенка, стала выбираться из веревочных петель. Ее белокурые волосы были прихвачены сзади обрывком какой-то ленты. Когда она наклонилась, то из-под рваной юбки стали видны ее бедра. Он присвистнул. У нее были великолепные ноги. Черт возьми, вообще фигура и лицо у нее были выше всяческих похвал. У нее и рот был очень красивый.

А у него были одни сплошные проблемы и заботы. Он, сбежавший из заключения узник, оказался на пустынном острове один на один с женщиной-адвокатом. Проклятие, он даже не знал, что такие бывают. Что после этого можно сказать? Разумеется, мир летит в тартарары!

Теодор подергал его за рукав:

– А теперь что мы будем делать?

– Покончим с собой, – пробормотал Хэнк, не в силах отвести от Смитти взгляд.

– Что?

Хэнк посмотрел на ребенка.

– Ничего, это я так шучу. – Хэнк осмотрел раму из бамбука, которую они сделали для хижины. – Теперь нам нужен строительный материал для стен.

– А какой, например?

– Большие пальмовые листья.

– О, как здорово! Я видел как раз такие около кустов у ручья. – Мальчик стремглав кинулся за листьями.

Хэнк перешел полянку и остановился в нескольких шагах от Смитти. Рядом с ней в песок были воткнуты три кола и связаны между собой под самыми фантастическими углами. Если бы он приближался по-настоящему быстро, то они упали бы от ветра, который бы он поднял. Подавляя улыбку, он молча ждал, когда она обернется. Два шеста начали медленно сползать на песок. Смитти схватила их, бормоча что-то себе под нос. Аннабель ползала у ног Маргарет, и третий шест упал на первые два.

Хэнк многозначительно бровями указал на шесты:

– Вигвам строим?

Она тоже посмотрела на них, слегка поморщилась и ответила ему холодным взглядом, но тут как раз Аннабель что-то возопила. Оказывается, ее ножки попали в петлю, которая свисала с пояса Смитти.

– Аннабель, посиди немного на месте, а я укреплю наше сооружение.

Ребенок заплакал и стал сопротивляться. Смитти явно не знала, чем ее занять. В это время Хэнк, уже уходивший, остановился, потому что девчонка перестала хныкать. Он обернулся и увидел, что Маргарет сидит в самом центре своего бедлама, а ребенок устроился у нее на коленях.

– Эй, советник!

Она взглянула на него.

– Надеюсь, процесс ты ведешь лучше, чем строишь хижину.

Хэнк отошел, весьма довольный собой.

Да, она не могла построить решительно ничего. И особенно хижину. Может, ей и дела не удавались? Выигрывала ли она процессы? Она не построила хижину, у нее получился вигвам, как ехидно назвал ее сооружение Хэнк.

Маргарет встала и оценила свою работу. Не так и плохо. Она скрепила жерди наверху, раз уж они не хотели стоять прямо. Потом они с Лидией связали вместе широкие плоские листья, и получились неплохие циновки, из которых они и сделали стены. Маргарет обошла свой чум со всех сторон и осмотрела его со всех направлений. Не очень-то симметрично, но стоит достаточно крепко, а именно это ей сейчас требовалось. Она оглянулась на Лидию.

– Что скажешь?

Та пожала плечами:

– Нормально.

Маргарет вытерла руки о юбку.

– Я думаю, мы хорошо поработали. – Улыбнувшись Лидии, она добавила: – Спасибо за то, что ты мне помогла.

Лидия, однако, не ответила. Она наблюдала за братом и Хэнком. Маргарет повернулась и тоже посмотрела на другую сторону поляны.

Хэнк поднял Теодора на плечи, и тот укладывал пальмовые листья на крышу хижины. Квадратное сооружение выглядело очень солидно. Стены и крыша были покрыты пальмовыми листьями. Она оглянулась на свой чум и, подумав, что их крыша выглядит лучше, засмеялась.