Темное вожделение (ЛП) - Фихан Кристин - Страница 20

«Возвращайся ко мне. Ты мне нужна».

Она улыбнулась на его приказные нотки в голосе, а ее сердце сделало сальто от осознания правды в его голосе. Он никогда не пытался скрыть от нее что-то, даже свой страх остаться одному в темноте после ее ухода от него.

«Вредина». — Она сказала нежно. — «Нет никакой необходимости превращаться в барина. Я скоро вернусь».

Не было никакого разумного объяснения той радости, что наполнила ее от ментального контакта с его умом, от его собственнических чувств в отношении нее. Она постаралась не думать об этом.

«Возвращайся ко мне», — он говорил теперь мягче, отгоняя свой страх перед изоляцией. — «Я не хочу просыпаться один».

«Мне, правда, нужна передышка. Как я, по-твоему, должна узнать точный момент, когда ты проснешься?»

Она поддразнивала его. Теплота появилась внизу живота. У него не было никаких воспоминаний об этом для Шиа. До нее не было никакой жизни. Только кошмар. Его миром были боль и ад. Он улыбнулся.

«Разумеется, ты знаешь, когда я просыпаюсь. Это твоя обязанность».

«Я должна была предвидеть, что ты так скажешь». — Громко рассмеялась Шиа, одновременно быстро несясь назад к дому, наслаждаясь своей способностью делать это, той внезапной силой, которая появилась у нее.

В течение мгновения вся тяжесть спала с ее плеч, и она чувствовала только беззаботное счастье.

Жак понял, что он, просто-напросто, не может оторвать глаз от нее. Она была такой красивой, ее рыжие волосы, спутанные и непослушные, буквально просили о том, чтобы их пригладили. Ее глаза искрились, когда она, пересекая комнату, шла в его направлении.

— Ты чувствуешь себя лучше? — Как всегда она осмотрела его раны, чтобы лично убедиться, что он выздоравливает.

Он поднял руку, желая прикоснуться к ее волосам.

«Весьма». — Это была наглая ложь, и она хмуро глянула на него.

— Да неужели? Я думаю, что к тебе нужно прикрепить монитор, какой мы обычно помещаем к новорожденному. Я знаю, что ты солгал. Я чувствовала, что у тебя снова были боли.

«У меня были кошмары». — Его черные глаза не отрывались от ее лица, выжигая клеймо на ее сердце.

Никто не имеет право иметь такие глаза, как у него. Голодные глаза. Глаза, в которых отражается огонь и обещание страсти.

— Мы можем сделать кое-что, чтобы избавиться от них, — сказала Шиа, слегка улыбаясь. Она надеялась, что в ее собственных глазах не отразились сложные, запутанные чувства к нему. Шиа скоро справиться с ними, просто он был самым сексуальным существом, которое когда-либо встречала.

Никто никогда не нуждался в ней так, как он. Даже ее собственная мать. Жак так смотрел на нее, словно она была самой его жизнью, воздухом, которым он дышал, полностью завися от нее. Разумом понимала, что он смотрел бы так же на любого человека, который бы сделал это для него. Но, все равно, она оборачивала себя в его голод и огонь. В течение всей своей жизни Шиа была одна, и когда ее начали преследовать, всегда полагалась только на себя, самостоятельно справляясь со многими трудностями, но теперь она будет наслаждаться этим особенным опытом.

Его черные глаза тлели бархатистым соблазнением.

«Мне нужна мечта, чтобы избавиться от кошмаров».

Она отступила от его удерживающей руки, отталкивая ее.

— Оставь свои мысли при себе, — предупредила она. — У тебя взгляд, как у дьявола, он словно говорит, что ни одна женщина не может себя чувствовать в безопасности.

«Это не так, Шиа, — отрицал он, а твердо очерченные губы слегка смягчились по краям, искушая. — Существует только одна женщина. Ты».

Она рассмеялась над его словами.

— Я думаю, что должна быть благодарна, что ты не можешь двигаться. Солнце скоро взойдет и мне нужно позаботиться о защите от солнечных лучей. Спи. Я буду здесь, когда ты проснешься. — Шиа взяла единственный стул, который имела.

«Ты будешь лежать рядом, где ты и должна быть», — сообщил он ей.

Шиа тщательно закрыла ставни на окнах и закрепила их. Она была очень осторожна, обходя свой дом. Ведь в течение дня она будет очень уязвима. Уже сейчас она чувствовала, как тело замедляется, становиться более тяжелым, более усталым.

«Я хочу, чтобы ты лежала около меня». — Его голос был греховно нежным, соблазнительным, настойчивым.

— Мне кажется, что ты не можешь приказывать всем, — ответила она, отказываясь смотреть в его темные, гипнотизирующие глаза. Вместо этого она отключила свой компьютер и генератор и закрыла дверь.

«У меня есть кошмары, маленькая Рыжеволоска. Единственный способ держать их в узде состоит в том, чтобы ты спала рядом со мной», — он сказал это так серьезно, невинно, с надеждой.

Шиа улыбалась, когда наливала ему еще одну порцию крови в стакан. Она начинала думать, что обнаружила самого дьявола у себя на пороге. Жак был настоящим искушением.

— Я вынула кол из твоего сердца всего несколько ночей назад, и у тебя там серьезная рана. Если я пошевелюсь, когда буду спать, то могу сильно задеть тебя, и снова откроется кровотечение. Ты же не хочешь этого?

Он взял емкость из ее рук, и пальцы легли точно на те места, где были ее. Когда он делал такие вещи как это, в ее животе начинали порхать бабочки.

«Не из моего сердца, Шиа. Они не попали в мое сердце, как хотели. Разве ты этого не поняла? Твое сердце бьется в ритм с моим, старается ему соответствовать».

— Наверное, ты был ловеласом до того, как они тебя похоронили? — спросила она его, усмехаясь через плечо. Шиа проверила свое оружие, удостоверяясь, что оно чистое и заряжено. — Ты должен выпить это, Жак, а не только подержать. А затем постарайся заснуть. Чем больше ты отдыхаешь, тем быстрее сможешь выздороветь.

«Ты продолжаешь упорствовать, считая себя моим врачом, когда я так нуждаюсь в своей Спутнице жизни, что бы та пришла и легла рядом со мной». — И снова в его голосе слышалось искушение.

— Пей, Жак. — Она пыталась быть строгой, но это было невозможно, когда он выглядел таким нуждающимся в ее обществе.

«Я в отчаянии».

Шиа не могла не покачать головой.

— Ты возмутителен.

Он сделал попытку поднять стакан к своему рту, но его рука затряслась.

«Я не смогу сделать это без твоей помощи, Шиа. Я слишком слаб».

— И ты думаешь, что я тебе поверю? — Она громко рассмеялась, но подошла к нему. — Ты был достаточно силен, чтобы поднять меня одной рукой, когда я тебя нашла. Не смотри на меня таким взглядом «бедного маленького мальчика», Жак, это не сработает.

Но это сработало. Ему необходимо было чувствовать ее прикосновения, ощущение ее пальцев на своих волосах, когда она неосознанно гладила его густую гриву. Ее пальцы задерживались там, словно наслаждаясь прикосновениями так же, как и он. Жак забрал оружие из ее руки и положил его рядом с собой, остро нуждаясь в ощущении ее теплого тела рядом, словно это был хлеб насущный, который могла дать только она. Ее аромат донесся до него — лес, цветы, ночной воздух. Он обхватил ее своей рукой и притянул к себе. Она расслабилась, позволяя ресницам опуститься вниз.

Шиа спала беспокойно, ее тело сильно отяжелело при свете дня. Жак лежал возле нее неподвижно, его рука обхватывала ее талию в собственническом жесте, прижимая к своему тяжелому телу. Несколько раз она пыталась подняться в течение дня, но это было невозможно. Когда она услышала шум возле дома, ее сердце бешено застучало в тревоге, но у нее не было достаточно сил, чтобы дотянуться до оружия. Она знала, что отвечает за их безопасность. И все же не могла себя заставить разлепить глаза, встать и проверить дом, чтобы быть уверенной, что никого не было рядом.

Солнце давно опустилось за горы, прежде чем Шиа удалось заставить себя проснуться. Голод грыз ее изнутри, причиняя боль, но мысль о пище вызывала отвращение. Она изо всех сил постаралась придать себе сидячее положение, чувствуя себя слабее, чем когда-либо. Провела рукой по каскаду своих рыжих волос.

Жак обхватил ее руку своими пальцами, скользя от плеча до запястья. Она была маленькой и хрупкой, но все же у нее была такая внутренняя сила. Его поразило то, что она была такой храброй, смелой и в то же время сострадательной. Жак нашел ее очень загадочной и таинственной. Мир, который он знал в течение семи лет, был миром боли, изоляции и тьмы. Монстр в нем вырос, затмив его душу. Сначала он вообще ничего не чувствовал, было просто нежелание умирать, ледяное спокойствие, обещание возмездия, данного в обмен на свою душу. Жак нашел бы их предателя и человеческих убийц и расправился с ними. Но как только он нашел свою Спутницу жизни, несмотря на разделяющее их расстояние, то начал чувствовать. В нем тлела ярость, которая никогда не затухала, пока он не нашел ответ — цену за потерянную душу. Каждая эмоция, возникавшая у него, была темной и уродливой. Пока Шиа не изменила его. С того момента как она ментально слилась с ним, он нашел приют, становясь частью ее, тенью, такой спокойный, что она не всегда знала, что он был там. И не мог вынести существование вдалеке от нее.