Аналогичный мир - 2 (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна - Страница 130

— Может, их свои уже забрали? — предположил Фредди.

— Свои? — переспросил Джонатан.

— Ну, из Цветного, — Фредди подошёл к Мозу. — Слушай, не было двоих? Индеец со шрамом на щеке и белый парень, кудрявый… А? Припомни.

В щёлочках между сонно прижмуренными веками блеснули глаза и опять спрятались.

— Вы ещё там посмотрите, масса, — он указал на маленькую дверь в углу.

— А там что? — подошёл к ним Джонатан.

Моз пошёл к угловой двери.

— Второй зал, масса.

Этот зал был меньше. И трупов немного, но… но это были чёрные, сохраняющие форму тел, головешки. Опознать… Нет, невозможно. Они молча стояли посередине и оглядывались. И Моз, всё так же стоя у двери, смотрел на них.

— Пошли, — решил Джонатан.

Фредди кивнул. Моз молча закрыл за ними двери, словно не услышал предложения сигарет или денег и ушёл, не глядя на них. Мясник и ещё двое, в таких же когда-то белых халатах, говорили о своём и подчёркнуто не заметили проходивших мимо Джонатана и Фредди.

— Такой клиницист был… Да, врач до последнего вздоха… У него точно никого?… Нет, он сам мне говорил, что последний… Сволочи, такого человека загубили… — донеслись до Джонатана и Фредди обрывки фраз…

…Фредди стронул грузовик.

— Я об одном думаю, Джонни. Я спросил о парнях, а он показал тот зал.

У Джонатана дёрнулась щека, но он промолчал, и Фредди понимающе кивнул.

Избегая Мейн-стрит, они покрутили по боковым улицам и узким проездам между дворами. Та же тишина и безлюдье. Похоже, заслышав шум мотора, здешние обитатели прятались. Ближе к Цветному появились пожарища. А вот и нужный пустырь, и обгорелые руины стоящего особняком здания. Оттуда слышались голоса и редкие удары топора. Фредди заглушил мотор, они вылезли из кабины и не спеша пошли туда.

Их видимо заметили. Голоса затихли, в дверном проёме появился человек в костюме священника, вгляделся в них и пошёл навстречу.

— Здравствуйте, святой отец, — первым поздоровался Джонатан.

— Здравствуйте, джентльмены, — ответил священник. — Что вы ищете здесь?

За две ночи Эйб Сторнхилл зашил и привёл в порядок порванную тогда одежду, но синяки ещё не сошли, и боль в ушибленной челюсти мешала говорить, но голову он держал высоко и не собирался отступать.

— Мы ищем двух парней. Может, вы что-то слышали о них.

От церкви к ним быстро подошли, почти подбежали десять мужчин с ломами и топорами в руках — видимо, они разбирали обгоревшее здание — и молча встали кольцом, окружив беседующих. По закопчённым, измазанным сажей лицам определить их расу было трудно, но рабские куртки и сапоги свидетельствовали достаточно красноречиво. У Фредди еле заметно посветлели глаза, но лицо оставалось спокойным. Как и голос Джонатана.

— Один из них индеец, с шрамом на правой щеке, а второй белый, кудрявый. Может быть, вы, святой отец, знаете что-нибудь о них?

— Да, — твёрдо ответил Сторнхилл, взглядом останавливая явно собиравшегося что-то сказать негра, державшего лом наперевес, как копьё. — Они оба были моими прихожанами. Что вам нужно от них?

— Мы хотим узнать, где они.

— И больше, — по губам Сторнхилла скользнула горькая усмешка, — больше ничья судьба вас не волнует?

— Волнует, — кивнул Джонатан. — Но о парнях мы ничего не знаем.

— В морг идите, — угрюмо сказал негр с топором. — Там Белёсый.

— Мы были в морге, — терпеливо ответил Джонатан.

— Так какого чёрта?! — не выдержал негр с ломом. — Простите, святой отец, но они… Не признали, что ли?

— Сожгли Белёсого, — сказал незаметный до этого щуплый большеголовый подросток.

— Как сожгли? Кто?

— А «свора», кто ж ещё, — с молчаливого согласия остальных заговорил ещё один, похоже, мулат. Судя по седине в волосах, он был старше всех и говорил тихо и монотонно. — «Свора», масса, она так и делала. Догоняла, била, а потом, шевелиться не может, не убежит, значит, а живой ещё, так обливала бензином и поджигала, масса. Ну, он кричит, когда горит, а им весело. Смотрят и смеются. Вот и всё, масса.

— Это… точно… что его сожгли? — тихо спросил Джонатан.

— Белёсого-то? Точно. Девчонка прибежала, рассказала.

— Ты заткнёшься, старый дурак? — рявкнул негр с ломом. — Святой отец, чего он болтает?

— А индеец? — спросил молчавший до сих пор Фредди.

Они сразу замолчали. Мулат уставился в землю, остальные тоже отвели глаза. Они не хотели говорить.

— Он жив? — спросил Джонатан.

— Руки у вас коротки, его добить, — выпалил подросток, получив сразу несколько подзатыльников.

— Где он? — жёстко спросил Фредди.

— Через Овраг пройдёте, со всеми встретитесь, — ответил негр с ломом.

Фредди усмехнулся.

— А догонит он нас? Через Овраг-то.

Цветные переглянулись. Формулировка им понравилась, лица стали помягче.

— Его русские увезли… со всеми… ну, кого в бою взяли… на горячем попался… ну, и спёкся… — неохотно, но уже без прежней враждебности стали они рассказывать.

— На горячем — это как? — спросил Фредди.

— Да сняли его с одного… Душил как раз, ну и…

— Кто снял?

— Да русские… Их всех, кто бился, собрали, в грузовик загрузили и увезли… И не слышно, что с ними… Постреляли уже наверное…

— Когда увезли? — терпеливо спросил Джонатан.

— Первого числа, утром, — сказал Сторнхилл.

Всё это время он очень внимательно рассматривал Джонатана. Будто сличал, пытаясь понять: обознался он или нет.

— И куда увезли, вы не знаете?

Все дружно замотали головами. Фредди и Джонатан переглянулись.

— Вы удовлетворены? — спросил Сторнхилл и, когда они кивнули, обратился к остальным: — Вернёмся к работе, дети мои. Если мы сегодня разберём завалы, то завтра сможем начать ремонт.

Цветные повернули к остаткам церкви, но видя, что Сторнхилл остался, замедлили шаг.

— Идите, дети мои, — мягко сказал Сторнхилл. — Я догоню вас.

— Нет, — негр с ломом решительно повернул обратно. — Мы вас одного не оставим.

Сторнхилл замялся.

— Вы хотели нам что-то сказать, святой отец? — пришёл ему на помощь Джонатан.

— Да. Я хотел вам сказать, что безгрешных людей нет, но ваш грех непростителен перед Господом, непростителен и неискупим. Не смеет человек дерзать уподобиться Господу и послать своё дитя на страдания. Тем более, что не спасение другого, а собственное удовольствие было причиной этому.

— Не слишком ли много вы на себя берёте, святой отец? — тихо спросил Джонатан.

— Нет, — отрезал Сторнхилл. — Благодарение Богу, что просветляет души людей, и они берут на себя крест, легкомысленно, преступно отвергаемый другими.

К изумлению Джонатана, цветные дружно закивали.

— Может, тогда вы объясните мне… — начал Джонатан.

— Нет. Я ничего не должен объяснять, ибо вы поняли. Выпосмели отречься от своего ребёнка и хладнокровно обречь и доверившуюся вам женщину, и невинное дитя на страдания. Вы сочли их любовь помехой. Так теперь, когда другой, истинный христианин по сути души своей, взял ваш крест на себя, вы смеете ещё являться сюда… — Сторнхилл заставил себя замолчать и тихо сказал: — Уходите.

— Что-то у вас плоховато с милосердием, святой отец, — усмехнулся Фредди.

Сторнхилл сдержал себя.

— Не вам говорить о милосердии, — он помолчал и очень спокойно сказал: — Они уже не нуждаются… в вас и вашей заботе.

— Мы хотели похоронить…

— Мы сами похороним их, — перебил Джонатана негр с ломом. — Святой отец, не отдавайте им Белёсого.

— Да, — кивнул седой. — Белёсый был с нами живой. Мы не отдадим его.

Джонатан посмотрел на Фредди и кивнул.

— Да, это будет справедливо.

Они одновременно прощальным жестом тронули свои шляпы. Священник вежливо склонил голову. Уходя, Джонатан и Фредди слышали за спиной.

— Святой отец, а им не отдадут…

— Нет, дети мои. Я договорился. И завтра, с Божьей помощью закончив нашу работу, мы привезём их тела сюда, совершим службу и похороним.

— Это что же, настоящее кладбище будет?