Аналогичный мир (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна - Страница 100

— Сейчас увидим, — Джонатан спокойно надел шляпу. — В пять они будут ждать меня у рабского торга.

— Десять к одному, что они не придут вообще, и пять к одному, что если придут, то будут пьяны в стельку, — быстро сказал Питер.

Джонатан встретился глазами с Фредди, и тот еле заметно кивнул.

— Идёт, Пит. Ставлю сотню. Десять и пять на твоих условиях. У тебя есть деньги, Пит?

— Главное, что они есть у тебя, Джонни, — улыбнулся Бобби. — Я не прощаюсь.

— Как всегда, Бобби.

Фредди молча повернулся и вышел. За ним Джонатан. Питер попрощался величественным жестом и поспешил следом.

Бобби бросил на стол колоду и откинулся на спинку кресла. Значит, Джонни всерьёз решил поиграть в лендлорда. Что ж, учитывая грядущее и предстоящее… Хозяин имения. Пусть играет. Счастливчик Джонни, Игрок, удачлив в любой игре. Питеру не стоило затевать такое пари. Ну, это проблема Питера, а не его. Он сам всегда был честен с Джонатаном, как и тот с ним.

Джонатан сам сел за руль грузовика, Питер устроился рядом. Хватило бы места и третьему, но Фредди уже перемахнул через борт и устраивался в кузове.

— Слушай, — Питер не мог долго молчать и молчать вообще. — Как ты ладишь с Фредди? Я, конечно, его уважаю, но… как собеседника его с успехом заменит любой столб.

— Он мало говорит и много делает, — улыбнулся Джонатан. — Меня это устраивает больше, чем наоборот.

Питер возмущённо заёрзал, но продолжить тему не рискнул. К тому же они уже въезжали на рынок.

— Вот и рабский торг, — спокойно сказал Джонатан.

— Смотри, так и не отстроили.

— А зачем? А! Вот и они. У тебя есть тысяча, Пит?

Двое парней, дремавших, сидя у стены, проснулись и встали. Джонатан вышел к ним, а Питер через лобовое стекло, вытянув шею, жадно следил за тем, как Джонатан разговаривает с белым и индейцем. Оба в рабских сапогах, с вещевыми мешками за спиной, к мешкам привязаны рабские куртки. Белый раб?! Такого не бывает, у угнанных куртки похожие, но синие, значит, потерял расу по приговору, а по возрасту… За что малолетке могли расу снять? Совсем интересно. И похоже… да, Джонатан выиграл. И к тому же дважды. Ну, надо же как везёт. За что ни возьмётся, во всём ему удача. Недаром — Счастливчик. И Питер сокрушённо вздохнул, готовясь расстаться с деньгами.

Разговор был коротким.

— Готовы?

— Да, сэр.

Джонатан скользнул взглядом по сапогам Эркина, по их мешкам.

— Вижу. Лезьте в кузов. К вечеру будем на месте.

— Да, сэр.

Прищурившись, Джонатан следил, как белый ловко перелез через борт и принял оба мешка, и невольно восхищённо присвистнул, когда индеец одним плавным движением взлетел вверх, казалось, даже не коснувшись борта, без усилий. Но и заметил, как вздулись и опали мышцы на плечах индейца, туго натянув на мгновение ткань рубашки.

Джонатан сел в кабину и, выруливая на улицу, улыбаясь, спросил:

— Так где мои деньги, Пит?

— Держи, — Питер вытащил пачку сотенных кредиток, отсчитал полтора десятка, свернул и засунул их в нагрудный карман куртки Джонатана. — Но я бы не доверял им, Джонни.

— А с чего ты решил, что я им доверяю, Пит? Я их нанял пасти бычков. И думаю, на этот раз мои потери будут невелики.

— Ты удачлив в игре, Джонни, но…

— Играть надо только наверняка, Пит. А проигрыш или выигрыш… это уже неважно. Главное, чтобы наверняка.

Присутствие в кузове белого в первый момент обескуражило их. К тому же белый сидел у кабины, и им пришлось устраиваться у заднего борта, на ветру. Но это и к лучшему: будет не так жарко. Белый молча наблюдал за ними, и они тоже молча уложили свои мешки, переглянулись, и Эркин лёг головой на мешок, благо груза мало, только несколько мешков у кабины, на них как раз сидит белый, и сразу заснул. Андрей остался сидеть, прислонившись к борту и глядя не на белого, а на дорогу. Иногда их глаза всё-таки встречались, но лицо белого оставалось неподвижным, и Андрей никаких попыток завязать разговор не предпринимал.

Фредди спокойно следил за ними. Рабские сапоги крепкие, не сношенные. У индейца целые, ни разу не чиненые джинсы, чистая свежевыстиранная рубашка. И лёг он аккуратно, посмотрел, куда ложится. У белого штаны, похоже, перекрашенные армейские. Умело сделано, кант аккуратно срезан, нужно приглядываться, чтобы заметить. Но для дезертира парень молод, такие сбегать не успевают, сразу в плен залетают. Рубашка тоже чистая, малоношеная. Следят за собой оба. И не слишком бедствуют. У белого тяжёлые костистые кисти рук расплющены работой, под рубашкой угадываются угловатые костлявые плечи. Светлые золотистые в утреннем свете волосы топорщатся ёжиком. Ну, в армии как в тюрьме стригут, это не примета. Светло-серые как лезвие ножа спокойные глаза в твёрдом прицельном прищуре век. Малолетка, похоже, но битый. Рубашка аккуратно застёгнута до горла, как под галстук, и так же застёгнуты манжеты. Будто парню не в грузовике трястись, а в офисе сидеть.

Андрей чувствовал этот неотрывный спокойно изучающий взгляд. Обижаться и качать права не стоит: у мужика кобура не бутафорская. Но нанимал не он, а тот, что в кабине. Этот, судя по рукам, тоже пашет. Но если их под его начало поставят, будет хреново. Они-то рассчитывали, что будут только вдвоём. Но… уже нанялись. Теперь как тот беляк в кабине решит. А этот вроде… нормальный. Волчара, похоже, но с таким если не нарываться, то поладить можно.

Долго молчать не в характере Пита, и разговор, как всегда, он начал первым.

— И всё-таки, почему ты их нанял, Джонни?

— Индеец хорошо держится в седле. И раньше был скотником.

— Ты его знаешь?

— Впервые увидел. Он сам сказал.

— И ты поверил краснорожему?!

— Он не соврал.

— А, ну да, — Пит явно кого-то передразнивал. — Индейцы врать не умеют. Допустим. Но я думаю, Джонни, у них есть что-то за спиной. Им надо было просто удрать из города.

— Это их проблема, Пит.

— А если они потащат на хвосте…?

— Кого? Комендатуру? Они нанялись, в плате я их не обижу. Комендатура встревать не будет.

— Кстати, ты не боишься, что русские поймают тебя с пушкой? И Фредди?

Джонатан усмехнулся.

— Там, где это может произойти, мы без оружия.

— Вы?!

— Ну, там мы не держим его на виду.

— Это больше на тебя похоже. А им? Ты им дашь оружие?

— Посмотрим. У обоих ножи. — Джонатан, посмеиваясь, гнал грузовик по шоссе.

— Они показались мне безоружными. Ты уверен? Видел?

— У таких обязательно есть оружие, Пит. Ты плохо разбираешься в людях, и это когда-нибудь тебя погубит.

— Когда-нибудь, Джонни. Но ты считаешь их людьми?

— Я всегда их считал людьми, Пит. И в заваруху они не заметили меня. Помнишь заваруху?

— Ещё бы, — Питер невольно поёжился. — Русские подложили нам хорошую мину. Объявили рабам свободу, а нам охраны не дали.

— Мину сделали мы сами. Русские только не помешали ей взорваться. Красиво было сделано, Пит.

— Как вспомню, как они… как мы прятались…

— Спрятался тот, кому они это позволили. И удрал только тот, кого они не догоняли.

— По-всякому, Джонни.

— Ты прав, бывало по-всякому.

— Интересно, скольких догнали эти двое?

— Это их проблема. И, конечно, тех. Но мне это неинтересно.

— Меньше знаешь — крепче спишь, Джонни?

— Дольше живешь, Пит. Вон твоя развилка.

— Сбрось меня здесь. Тормозить не стоит.

Джонатан кивнул, плавно ведя грузовик вдоль обочины.

Эркин приоткрыл глаза и рывком сел, подвинулся к борту. Андрей сразу соскользнул на дно и лёг. Эркин подтянулся и сел так, чтобы Андрей оказался за ним, в его тени. Встретился глазами с белым и равнодушно отвёл взгляд. Ветер трепал ему волосы, бил по лицу упругими приятными толчками. Белый смотрит, не отрываясь, рассматривает. Как это Андрей выдержал, не сцепился с ним? Солнце уже поднялось высоко и припекает. Эркин закатал рукава, распахнул ворот, чтобы ветер отдувал рубашку от спины. Грузовик — это неплохо. Верхом бы умаялся.