Черноморский флот в Великой Отечественной войне. Краткий курс боевых действий - Морозов Мирослав Эдуардович - Страница 38

Ход действий на немецких коммуникациях в ближней зоне заслуживает отдельного рассмотрения.

Имея задачу переправить через Керченский пролив часть сил 11-й армии, немецкие ВМС на Черном море осваивали крымские воды весьма энергично. Еще не были ликвидированы последние очаги сопротивления на мысе Херсонес, как 9 июля тральщики противника проложили фарватеры от Евпатории до Балаклавы. 13-го числа фарватер был доведен до Двуякорной бухты и Феодосии, а спустя 10 дней – до мыса Такиль. В сам пролив тральщики не пошли, поскольку его восточное побережье контролировалось батареями Керченской ВМБ. Несмотря на это, в преддверии высадки на Тамань германское командование решило провести операцию под кодовым названием «Регата». Ее целью была проводка через пролив десантно-высадочных средств в места посадки войск на северном побережье Керченского полуострова.

Всего для участия в операции немцы выделили 23 из 29 БДБ, которыми обладали на тот момент на театре. 1-му эшелону («Регата-1») предстояло прорываться в ночь на 3 августа. Всего в его состав было выделено 10 барж, но одна из них повредила винты в Двуякорной бухте, а другая была потоплена торпедой с советского катера в ночь на 1 августа. В море в двух отрядах вышло восемь БДБ, две из которых были вынуждены вернуться из-за неполадок в машинах. Первый отряд барж без помех достиг стоянки у мыса Казантип, но второй по ошибке был направлен в Керчь, попал на свое оборонительное минное заграждение и потерял одну БДБ. Позже корабли этого отряда перешли к Казантипу, в то время как четыре ранее пришедших туда баржи были направлены в Мариуполь для транспортных перевозок в интересах группы армий «А».

«Регата-2» состоялась в ночь на 8 августа. В ней приняли участие 12 БДБ, которые сопровождались тремя моторными и четырьмя катерными тральщиками. Несмотря на то что в эту же ночь переход из Азовского моря в Тамань совершило множество наших плавсредств, противник снова смог пройти незамеченным. В ночь на 10-е через пролив в рамках «Регаты-3» прошли три последние баржи. Именно БДБ из состава 2-го и 3-го эшелонов «Регаты» и сыграли главную роль в десантной операции «Блюхер». После ее завершения все они до конца года оставались в проливе для осуществления перевозок воинских грузов между Керчью и Таманью.

Тем временем разворачивалась сеть немецких коммуникаций в Азовском море. Со 2 августа началось хождение буксирных конвоев между Мариуполем и Азовом. В то же время попытка использовать порт захваченного 9 августа Ейска привела к гибели одной БДБ и одного парома «Зибеля» на советских минах. Из-за недостатка тральных сил расчистка фарватеров затянулась, и данный порт начал принимать суда только с 4 сентября. По той же причине открытие движения по линии Керчь – Темрюк пришлось только на 21 октября. В конце этого месяца специально для перевозок по Азовскому морю была сформирована 3-я десантная флотилия, куда включили 21 БДБ.

Любопытно отметить, что в интересах увеличения объема перевозок немецкое командование попыталось использовать на Азовском море и сравнительно крупные суда. К ним относились венгерские транспорты класса «река – море» «Касса» (1022 брт), «Колошвар» (1030 брт), «Будапешт» (485 брт), а также захваченный в Мариуполе советский транспорт «Волга-Дон» (956 брт). Однако боязнь потерь среди немногочисленных крупных судов привела к тому, что все венгерские транспорты в конце ноября были выведены из Азовского моря, а в декабре за ними последовало и трофейное судно. По этой же причине еще в конце сентября крупные суда были выведены с коммуникации, пролегавшей вдоль южного берега Крыма.

Из-за нехватки сил и средств германскому командованию удалось осуществить только часть мероприятий по защите коммуникаций. У берегов Крыма не было произведено ни одной оборонительной постановки, проводки конвоев от Севастополя до Керчи не обеспечивались эскортными кораблями, если не считать в качестве таковых сами транспортные БДБ. Некоторую защиту коммуникации обеспечивали лишь немногочисленные береговые батареи (основная группировка батарей обеспечивала противодесантную оборону побережья Керченского пролива) и итальянские субмарины и катера. В частности, между 27 октября и 18 ноября сверхмалые подлодки совершили 12 боевых походов в район между Ялтой и Севастополем, но ни разу не имели встречи с нашими силами. Несколько десятков ночных поисков в район между Ялтой и Феодосией совершили итальянские торпедные катера. По нашим кораблям и подлодкам они безуспешно выпустили пять торпед. Необходимо отметить, что четыре катера MAS и все малые катера итальянского отряда специальных сил в начале октября были переведены в Мариуполь, где до конца года находились в готовности к переводу в Каспийское море, тем самым надолго прервав свое участие в боевых действиях.

Главную роль в нарушении вражеских коммуникаций в ближней зоне в рассматриваемый период играли ВВС ЧФ. Они произвели в интересах выполнения данной задачи более 1100 самолето-вылетов, т. е. больше, чем авиация КБФ и СФ с этой целью в тот же период, вместе взятые. Причина заключалась в том, что удары с воздуха по портам считались основным способом срыва готовившейся противником десантной операции на Кавказ, а это, как говорилось выше, являлось на тот момент главной задачей ЧФ. С августа по ноябрь ежемесячно ВВС ЧФ выполняли в среднем около 200 самолето-вылетов по портам, из которых от 20 до 50 % приходились на бомбардировочную, а остальные на морскую разведывательную авиацию. Примерно 70–80 % вылетов совершались в ночное время, и потому результаты от налетов оказались меньшими, чем можно было бы ожидать исходя из простой суммы вылетов и того факта, что ПВО немецких баз в Крыму находилось на неудовлетворительном уровне. Наиболее успешные удары пришлись на сентябрь: имевшие место 9-го числа налет на Ялту (потоплены два итальянских торпедных катера, повреждено пять БДБ, одна из которых не восстановлена) и 18-го – на Балаклаву (потоплена БДБ и катер-тральщик, повреждены два транспорта, буксир, плавбаза и баржа). Большинство же бомбежек не наносили противнику вообще никакого ущерба, поскольку, будучи произведенными в ночное время, приходились по пустому месту.

Вылеты для нанесения ударов по судам противника в море почти не производились. Это было следствием неспособности разведки своевременно обеспечить части необходимой информацией, а также плохой работы штабов по обработке и передаче этих сведений. Поэтому вместо ударов по данным разведки осуществлялись полеты самолетов-торпедоносцев на «свободную охоту». Тем не менее и их за второе полугодие года было совершено лишь 63, что составляло примерно 6 % от общего числа вылетов самолетов минно-торпедной авиации ЧФ. Торпедоносцы сбросили по судам противника 26 торпед, ни одна из которых не достигла цели. Помимо недостаточной подготовки пилотов, к числу главных причин безуспешности атак относилась практически полная неуязвимость мелкосидящих барж и плавсредств для торпедного оружия, поскольку торпеды имели большую глубину движения, чем осадка целей. Вылетов для постановки мин было совершено и того меньше – 13 в июле и девять в октябре. У Севастополя, в Азовском море и Керченском проливе было выставлено 20 мин, что не могло оказать практически никакого влияния на обстановку. В то же время, как уже отмечалось, противник понес потери на наших постановках в Азовском море и на собственных (как авиационных, так и оборонительных) в Керченском проливе, где в течение второй половины года погибли три и получили повреждения две БДБ.

С июля начались походы подлодок ЧФ на позиции у южного берега Крыма. Сначала лодки действовали на позициях у Феодосии и Судака, но с сентября последнюю заменили на позицию у Ялты. Всего в эти районы было совершено 18 походов, но в связи с отсутствием подходящих целей состоялись только три безуспешные атаки с выпуском шести торпед. Кроме того, у мысов Сарыч и Феолент на подходах к Ялте и Феодосии подводными заградителями были выставлены пять минных заграждений (96 мин). Поскольку районы постановок назначались штабом ЧФ при отсутствии надежных данных разведки о начертании фарватеров, лишь одно из заграждений пришлось на акваторию, где ходили суда противника. К сожалению, мины были обнаружены при контрольном тралении, после чего их уничтожили. Наши подлодки, в свою очередь, потерь также не имели, что при условии отсутствия у немцев противолодочных кораблей и отказа от оборонительных минных постановок выглядит вполне закономерным.