Звездный час Уилта - Шарп Том - Страница 46

– Я вас понимаю. Но Уилты ничего не узнают. Только бы вы согласились…

– А все эта мымра, их мать, – вино и явное сочувствие инспектора побуждали мистера Геймера излить душу. – Так их и воспитывает, чтоб вели себя как мальчишки, чтоб техникой интересовались. Они, видите ли, будут изобретательницами, прямо гениями. Ну, положим, с газонокосилкой Диккенса они действительно учудили такое, что только гениям и под силу. И ведь газонокосилка-то совсем новенькая! Чего уж они там намудрили, точно не скажу. Кажется, зарядили газом под завязку и поставили зубчатое колесо с другим передаточным числом. В общем, косилка лязгала как ненормальная. А у Диккенса и без того здоровье вроде пошаливает. Включил он эту адскую машинку, а она вырвалась, шасть с лужайки – и уже в гостиной подстригает новый ковер. Помнится, и пианино повредила. Диккенсы с ней сами не справились, пришлось вызывать пожарных.

– Что же они не подали в суд на родителей? – спросил Роджер, проникаясь к близняшкам невольным восхищением.

Мистер Геймер вздохнул.

– Вы не понимаете. Чтобы понять, надо пожить с Уилтами бок о бок. Думаете, они признаются? Как же, дожидайтесь. А кто поверит старику Диккенсу, что четыре пигалицы сумели заменить зубчатое колесо на ведущем валу? Я еще выпью, не возражаете?

Роджер налил ему вина. По всему видно, что такая жизнь доконала мистера Геймера.

– Ну хорошо, – настаивал Роджер. – А если обставить дело так, будто вы не в курсе? К примеру, приходит газовщик проверить газовый счетчик…

– Ах, да, с газом тоже была история, – исступленно клокотал Геймер. – Представляете, счет: четыреста пятьдесят фунтов за летний квартал! Черт-те что! Не верите? Я тоже сперва не поверил. Уж мы и счетчик меняли, и проверяли – все без толку. Ума не приложу, как они это спроворили. Наверно, когда мы уезжали отдыхать. Мне бы только узнать, как им это удалось.

– Послушайте. Позвольте моим сотрудникам установить аппаратуру – и у вас будет прекрасная возможность избавиться от Уилтов навсегда. Слово даю. Навсегда.

Мистер Геймер заглянул в бокал и задумался. Предложение заманчивое.

– Навсегда, говорите?

– Навсегда.

– Договорились.

Некоторое время спустя сержант Ранк, чувствуя себя неловко в форме газовщика, лез на чердак дома №45, а миссис Геймер жалобно вопрошала, что там еще за неполадки с дымоходом: его же облицовывали, когда в доме провели центральное отопление. На чердаке Ранк кое-как просунул микрофоны в зазор между кирпичами, так что они оказались в аккурат над спальней Уилтов, за изоляционным покрытием. Теперь можно будет услышать все, о чем говорят в доме №45 по Оукхерст-авеню.

19

– Дельце, похоже, кислое, – рассказывал капрал – Майор Глаусхоф приказал отогнать машину к дому этого самого Уилта Я так и сделал. Одно могу сказать: передатчики не гражданского образца. Я их хорошо рассмотрел. Классная техника Сделано в Англии.

Полковник Эрвин, начальник разведки базы ВВС США в Бэконхите, задумался, устремив бесстрастный взгляд на гравюру с изображением охоты, висящую на стене. Гравюра не отличалась художественными достоинствами, но вид лисицы, которую преследует разномастная толпа поджарых, тучных, бледных и румяных английских всадников, постоянно напоминал полковнику, что англичан нельзя недооценивать. Разумнее всего попытаться самому сойти за англичанина С этой целью он играл в гольф старинными клюшками, а на досуге захаживал в университетские архивы и на кладбища Линкольншира чтобы изучить свою генеалогию. Короче говоря, полковник старался ничем не отличаться от окружающих и страшно гордился, что его несколько раз принимали за учителя престижной частной школы. Эта роль была как раз по нему, ибо, как профессионал, он свято верил: кто не лезет на глаза, тот многого добьется.

– Значит, сделано в Англии? – задумчиво переспросил полковник. – Этот факт еще ни о чем не говорит. Так майор Глаусхоф распорядился ввести особый режим секретности?

– Приказ генерала Бельмонта, сэр.

Полковник промолчал. В душе он считал, что по своим умственным способностям начальник базы ненамного превосходит пресловутого майора Глаусхофа. Надо быть полным кретином, чтобы объявлять четыре бескозырки без единой бубны на руках.

– Итак, по распоряжению Глаусхофа этот Уилт арестован, майор, по всей видимости, ведет опрос с пристрастием. а местонахождение агента должно сохраняться в тайне. Внушительно звучит: «должно». Уж, наверно, те. кто его послал, знают, что в Ипфорд он не возвращался.

– Так точно, сэр, – сказал капрал. – Майор пытается связаться с Вашингтоном.

– Передаст какую-нибудь шифробредятину. Добудьте мне запись этого разговора.

– Слушаюсь, сэр. – И капрал исчез.

Полковник Эрвин взглянул на своего заместителя и заметил:

– Похоже, над нами собираются тучи. Что скажете?

– Это может быть кто угодно, – пожал плечами капитан Форчен. – А вот их аппаратура мне не нравится.

– Камикадзе. Кому еще придет в голову тащить сюда передатчики?

– Да хоть ливийским террористам или агентам Хомейни.

Полковник Эрвин покачал головой:

– Э, нет. Эти действуют без пристрелки. Они бы сразу привезли взрывчатку. Так кому же еще на руку та авантюра?

– Англичанам?

– Вот и я того же мнения, – полковник подошел поближе к гравюре и стал внимательно разглядывать. – Весь вопрос только в том, кого они выбрали жертвой: мистера Генри Уилта или нас.

– У нас об Уилте никаких материалов не имеется. Я проверял. В шестидесятые годы состоял в Движении за ядерное разоружение, а больше никакой политики.

– Закончил университет?

– Да.

– Какой?

Капитан проверил по компьютеру.

– Кембриджский. Специальность – английская литература.

– Что еще?

– У нас – ничего. А вот британская разведка наверняка знает больше.

– Ну и пусть себе знает, – сказал полковник. Он уже принял решение. – Если Глаусхоф при попустительстве генерала ищет на свою задницу приключений – Бог в помощь. Нарвется на неприятности, и все. А мы сбережем свою репутацию и в нужный момент подскажем хороший выход из положения.

– И все-таки эта аппаратура мне не нравится, – твердил капитан.

– А мне не нравится Глаусхоф. И супруги Офри от него, по-моему, не в восторге. Вот пусть и сломит себе шею.

Полковник помолчал и спросил:

– Кто-нибудь еще из разведки, кроме капрала, знает, что произошло?

– Капитан Клодиак подала жалобу на Хару за развратные действия. Она ходит на лекции Уилта.

– Прекрасно. Попробуем узнать у нее, что же за беда там стряслась.

– Расскажи про этого Радека, – потребовал Глаусхоф. – Кто он такой?

– Я же говорил. Чешский писатель, умер бог знает когда, – объяснял Уилт. – Как видите, я не мог с ним встречаться.

– Если врешь, я тебе представлю такую возможность. И очень скоро, – пригрозил Глаусхоф. Из показаний Уилта он уже знал, что тот был завербован агентом КГБ Юрием Орловым и выполнял задания некоего Карла Радека Теперь Глаусхоф хотел уточнить, какую именно информацию Уилт передавал русским. По вполне понятным причинам это оказалось сложнее, чем вырвать у него признание в шпионской деятельности. Дважды Глаусхоф обещал прикончить его на месте, но все без толку. Наконец Уилт попросил дать ему время на размышления и сообщил, что передал русским сведения о водородных бомбах.

– Чего? Ты рассказал своему Радеку, что у нас тут водородные бомбы?

– Да.

– В Москве без тебя знают.

– Радек мне так и ответил. И запросил новые сведения.

– И что ты ему донес на этот раз? Про ББ?

– ББ? Это что – духовые ружья?

– Бинарные бомбы.

– Впервые слышу.

– Игрушка что надо. Лучшие химические боеприпасы в мире, – похвастался Глаусхоф. – Сбросим – от Москвы до Пекина передохнет все, что движется. Никто и глазом моргнуть не успеет.

– Вот как? Странное у вас представление об игрушках. На что же тогда способны настоящие бомбы, не игрушечные?