Дверь к смерти (сборник) - Стаут Рекс - Страница 38

У меня руки чесались позвонить по номеру, который оставил Вульф, но мне было разрешено воспользоваться им только в чрезвычайном случае. Я заглянул в словарь, где вычитал, что чрезвычайный случай – это «непредвиденное стечение обстоятельств, требующее немедленного действия». Поскольку в данном случае стечение обстоятельств было как раз предвиденным и требовало лишь одного – как следует выспаться, я не поддался искушению и не стал набирать номер. Зато выспался вволю.

Субботним утром, сидя в «1019», я наживил еще один крючок, рассчитанный на другую рыбку. Составляя отчет за пятницу, я быстро изложил все сведения, добытые Солом, Фредом и Орри, но над моей частью пришлось изрядно попыхтеть и поломать голову.

Мне предстояло отчитаться за все время, проведенное в хоромах Рэкхема, что таило в себе двойную угрозу. Во-первых, стоило помнить, что за мной, возможно, следили и видели, когда я пришел и когда вышел. Во-вторых, сам Рэкхем мог решить, что повинную голову меч не сечет, и расколоться. Так что мне пришлось создать подлинный шедевр литературного творчества, на который я затратил три часа.

Днем, когда Макс Кристи пришел за очередным отчетом и сел его просматривать, я был занят изучением важных документов, которые разложил перед собой на столе. Занят настолько, что даже не знал, бросил ли Кристи на меня взгляд, когда дошел до середины второй страницы, где начинался собственно мой отчет. Я поднял голову лишь тогда, когда раздался его голос:

– Значит, ты с ним разговаривал?

Я кивнул.

– Ты прочитал?

– Да, – угрюмо буркнул Кристи.

– Он казался таким загнанным, что я не мог ему отказать. А все мое доброе сердце.

– Ты взял его деньги.

– Естественно. Он просто не знал, куда их деть. Всучил мне буквально насильно.

– Ты сказал ему, что работаешь на миссис Фрей. А вдруг ему придет в голову спросить у нее?

– Нет. Даже если спросит, не будет знать, кому верить. Я предупредил его на свой счет. Кстати, тебя я предупреждал?

– Почему ты пошел на контакт с ним?

– В отчете все сказано. Он знал, что за ним следят. Странно было бы, если бы не знал – спустя восемь дней. Да еще при том, что он и так держался настороже. Вот я и решил, что не помешало бы потолковать с ним о том о сем, а заодно выведать, что? у него на уме. Он мог выболтать что-то интересное. А может, и выболтал. Не знаю, поскольку не представляю, что? интересует тебя и твоих приятелей. В любом случае я это подробно изложил в отчете. Что касается денег, то он так настаивал, что я не мог отказаться. Он потерял бы всякое уважение ко мне.

Кристи сунул отчет в карман, поднялся на ноги, оперся кончиками пальцев на стол и наклонился ко мне.

– Гудвин, – сказал он, – ты знаешь, с кем ты имеешь дело?

– Да брось ты! – отмахнулся я. – Я что, похож на полоумного, который готов сигануть с небоскреба, лишь бы послушать, с каким треском переломится его хребет? Да, приятель, я прекрасно знаю, с кем имею дело, и рассчитываю дожить по меньшей мере до девяноста лет.

Он выпрямился.

– Главная твоя беда, – изрек он, – в том, что ты считаешь себя остроумным. Поэтому твоя манера многих сбивает с толку. Тебе надо от нее избавиться. Ты во всем видишь забаву. Решил, например, что было бы забавно потрепаться с Рэкхемом. На сей раз тебе это с рук сойдет. Но однажды то, что ты посчитал забавным, снесет твою башку с плеч долой.

Лишь после его ухода я сообразил: это вовсе не доказывает, будто снесшее башку не было забавным.

В субботний вечер мы условились повидаться с Лили Роуэн, но я решил отменить встречу. Видно, сделал я это без свойственного мне такта, потому что она обиделась. Успокоило ее лишь мое клятвенное заверение утопиться, как только минует настоящий кризис. Так что я поехал домой, поужинал тем, что разыскал в холодильнике, и устроился в кабинете над раскрытыми журналами, которые не читал.

Когда пошел десятый час и минуты поползли нестерпимо медленно, наконец раздался телефонный звонок. Это оказалась Лили.

– Ну ладно, – бросила она, – приезжай ко мне.

– Я же объяснил тебе…

– Знаю, но теперь объясняю я. Около одиннадцати я тут буду не одна. И насколько я поняла, ты должен приехать раньше. Собирайся.

– Фу. Мне очень лестно, что ради меня ты идешь на такие ухищрения, но не стоило…

– Какие, черт возьми, ухищрения! Мне только что позвонили, и я выполняю указания. Господи, до чего же ты тщеславный!

– Буду через двадцать минут.

Мне потребовалось двадцать две минуты, чтобы добраться до ее дверей. Лили мстительно сообщила, что должна посмотреть подряд три телевизионные передачи, которые ни за какие коврижки не пропустит. Недостойная выходка, учитывая мое состояние. Возможно, я бы и привык к этому со временем, лет, скажем, за десять. Однако Вульф приучил меня, что он всегда рядом, днем и ночью, когда случаются какие-то непредвиденные ситуации. Поэтому необходимость сидеть неопределенное время в ожидании звонка, потом мчаться куда-то сломя голову и там опять ждать полтора часа совершенно выбила меня из колеи.

Наконец он появился. Должен признать, что, когда в дверь позвонили, Лили, пообещавшая, что будет себя вести как настоящая леди, сдержала слово. Она сама открыла ему дверь, а потом, впустив в гостиную, под каким-то предлогом извинилась и оставила нас.

Он уселся. Я стоял и разглядывал его. После нашей прошлой встречи минуло одиннадцать дней, и я успел отвыкнуть от его нелепого вида. Кроме глаз, ничто не выдавало в нем человека, которого я когда-либо видел или желал бы видеть.

– В чем дело? – с притворным беспокойством осведомился я. – Вы выглядите так, словно неделю не смыкали глаз.

– Просто устал немного, – прорычал он. – Слишком много забот. К тому же я совсем изголодался. Пока все идет своим чередом. А как мисс Роуэн?

– С ней все в порядке. Если помните, почти каждую неделю я посылал ей пару орхидей – из тех, что не продаются. Я сказал ей, что, как только мы выпутаемся из этой передряги, цветочный ритуал возобновится, а зависит это только от нее. Женщины обожают, когда от них что-нибудь зависит.

Вульф хрюкнул.

– А я вот терпеть не могу, когда что-то зависит от них. – Он вздохнул. – Ничего не поделаешь. У меня в запасе только час. Принеси мне какие-нибудь духи мисс Роуэн.

Я подошел к двери, постучал, не удостоившись ответа, открыл, пересек следующую комнату, опять постучался и, услышав приглашение, вошел. Лили возлежала на диване с книгой в руке. Я изложил свою просьбу.

– Возьми «Персидскую гурию», – порекомендовала она. – Пит от них без ума. Я душилась ими в тот памятный вечер.

Я взял духи с туалетного столика, возвратился в гостиную, прицелился с соответствующего расстояния и нажал на головку распылителя. Вульф зажмурил глаза и плотно сжал губы.

– Теперь с другой стороны, – предложил я елейным голосом. – А еще лучше…

Но он открыл глаза и так на меня посмотрел, что я осекся на полуслове. Потом поставил флакончик на стол и уселся.

Вульф посмотрел на наручные часы.

– Я прочитал твой отчет о беседе с Рэкхемом. Как прошла встреча?

– Замечательно. Словно он репетировал ее вместе с нами.

– Расскажи подробнее.

Я повиновался. Приятно было снова ему докладывать. Я всегда старался излагать все таким образом, чтобы у него возникало как можно меньше вопросов или чтобы их вообще не было. Кажется, получилось недурно, хотя я давно не практиковался.

Когда я закончил, он пробормотал:

– Вполне приемлемо. Черт бы побрал этот запах!

– Со временем он выветрится. Все-таки шестьдесят долларов за унцию.

– Кстати о долларах: ты еще не положил в банк деньги, полученные от Рэкхема?

– Нет. Они в сейфе.

– Оставь их пока там. Это деньги миссис Рэкхем. Возможно, мы решим, что заработали их. Хотя никакие на свете деньги не компенсируют того, что я перенес за эти месяцы. Я даже думал…

Он внезапно умолк, склонил голову набок и посмотрел на меня, сузив глаза до щелочек.