Поцелуй над пропастью - Джоансен Айрис - Страница 44

— Неплохая мысль. — Она сделала шаг назад. — Но я сама решаю, что мне нужно, а что — нет. — Черт бы его побрал. Тело горело, кожу покалывало, в ушах стучала кровь. Готова. И это после одного лишь прикосновения! Неожиданное открытие разозлило и раздосадовало. И что это ее так потянуло к Галло?

Кэтрин повернулась к нему спиной.

— Смотри, не споткнись, а то ведь поранишься и помочь будет некому. А твой совет приму к сведению.

— Он идет в этом направлении. — Джо убрал телефон и повернулся к священнику. — Кэтрин высокого мнения о нем, так что легкой прогулки не получится. Если он сменит курс при приближении к цели, она даст знать. — Он выглянул в окно кабинета административного корпуса лагеря — аккуратные ряды палаток, площадки для игр, мальчишки и девчонки. — Если у нас здесь ничего не получится, я присоединюсь к Кэтрин и Галло. Пока что результат нулевой.

— Мы не всех опросили, у нас на очереди еще несколько воспитателей, — сказал отец Барнабас. — Я предупреждал, что от администратора помощи ждать не стоит.

Священник оказался прав. Макс Далтроп был вежлив, деловит и уклончив. Теда Даннера он, по его словам, едва знал, но начальники смен отзывались о нем хорошо. Потом, поколебавшись, попросил их по возможности не разглашать информацию о том, что в лагере с детьми работал человек, подозреваемый в уголовном преступлении. Джо подумал, что на его месте вел бы себя так же. Лагерь производил хорошее впечатление, и малейший намек на скандал привел бы лишь к тому, что сюда нагрянула бы для проверки армия бюрократов.

— Макс — хороший человек, — заметил священник. — Пытается помочь. По крайней мере не отказывается сотрудничать.

— Знаю. И доставлять ему неприятности не собираюсь. Разве что обстоятельства вынудят. — Джо пробежал глазами по списку. — Остались трое. Два начальника смены, Боб Кимбл и Дори Селзник, и консультант Бен Хадсон.

— Предлагаю разделиться. Вы возьмете Кимбла и Селзника, а я — Бена Хадсона. Думаю, так будет эффективнее.

— Почему? У вас есть какие-то соображения?

— Бену Хадсону скоро двадцать, но по умственному развитию он — десятилетний ребенок. У меня есть опыт общения с такими людьми.

— И такой человек работает здесь консультантом?

— А почему бы и нет? Работа любому человеку дает ощущение собственной значимости. Макс назначил его руководителем курсов плетения и столярного дела. В этой области Бен почти эксперт. К тому же он умеет показать ребятам, как и что нужно делать.

— А почему Далтроп думает, что мы у него можем получить какую-то информацию? Мне в это слабо верится.

— Заранее ничего сказать нельзя. Работая здесь, Даннер проводил с Беном много времени. Парнишка ходил за ним по лагерю, как щенок за хозяином.

— Вот как? — насторожился Джо. — А может, и не только по лагерю?

— Трудно сказать. Макс считает, что такой вариант исключать нельзя. Но поговорить с Беном он попросил именно меня.

— Не хочет, чтобы я напугал его протеже? — усмехнулся Джо. — Но не такой уж я страшный. По крайней мере проблемные детишки не моя цель.

— Я этого и не сказал. Но вы бываете нетерпеливым, а Бен, по словам Макса, паренек особенный. Жизнь его не баловала. Отец — вор и наркокурьер, отбывает срок за то, что ударил и столкнул с лестницы квартирную хозяйку. Бен пытался его остановить, но в результате и сам пересчитал ступеньки. Список правонарушений у этого так называемого родителя занимает несколько страниц, а сын ему был нужен только для того, чтобы получать пособие. Власти дважды забирали мальчика у отца, но каждый раз отправляли его обратно. Такая уж у нас замечательная система — всегда дает родителям шанс. Даже если при этом калечится судьба ребенка. — Отец Барнабас повернулся к двери. — Встретимся после вашего разговора с Кимблом и Селзником. Думаю, они в столовой. — Он вышел из кабинета и направился к палатке.

Оставшись у окна, Джо видел, как священник подошел к худощавому, светловолосому парню, сидевшему на складном стуле с кожаным ремнем на коленях. Увидев отца Барнабаса, он поднял голову и улыбнулся.

Особенный, так сказал о нем священник. Радостная, сияющая улыбка на губах паренька осветила мягкое, добродушное лицо. И было в этой улыбке что-то смутно знакомое, что-то…

Так и есть. Джо вдруг вспомнил карандашный набросок Бонни, сделанный Евой и висевший в ее доме на Бруксайде. Странно. С чего бы такая ассоциация?

А может, ничего странного и нет. Как и Бонни, этот парнишка так и остался навсегда в детстве.

Оторвав взгляд от Бена Хадсона, Джо шагнул к двери. Что-то в мальчике привлекало внимание, но его ждали другие дела. Забудь. Пусть Беном занимается отец Барнабас. Пользы от разговора с двумя начальниками смены будет, вероятно, больше, чем со странным парнишкой. Он расспросит их о Теде Даннере и, может быть, задаст парочку вопросов о Бене Хадсоне…

Часом позже Джо позвонил священнику. — У меня ничего. Ни тот, ни другой с Даннером особенно не пересекались. Оба отметили, что он держался обособленно, компаний избегал. Припомнили, что уезжал куда-то едва ли не каждый уик-энд, но все объясняли это его желанием побыть на природе. Как у вас? Хадсон что-нибудь знает?

— Может быть, — замялся отец Барнабас. — Не уверен. Мальчик с удовольствием говорит о Даннере, называет его своим лучшим другом. Ясно, что тот заботится о нем.

— Если парнишка так охотно идет на контакт, в чем тогда проблема?

— Бен рассказывает, как Даннер учил его делать кожаные жилетки и пояса. Как играл с ним по вечерам в карты. Но ничего о том, что нас интересует.

— Что насчет отлучек Даннера?

— Говорит, что не помнит. Как будто натыкается на некий блок.

— Значит, что-то знает.

— Может, не помнит.

— А может, помнит. Я буду минут через пять. Задам ему несколько вопросов.

— В моем присутствии, — твердо сказал священник.

— Не возражаю, — насмешливо согласился Джо. — Сможем сыграть в хорошего и плохого полицейского.

— Никаких плохих полицейских. Не с этим мальчиком.

— Как хотите. Пока. — Джо убрал телефон. Направляясь к столовой, он уже ощущал знакомое волнение. Только вот не слишком ли рано шевельнулась надежда? Парень-то особенный, может, просто смутился.

Но чутье подсказывало — здесь что-то есть.

Бен Хадсон и впрямь оказался особенным, но никак не смущенным. Джо понял это с первого взгляда, в тот самый миг, когда парнишка после того, как священник представил их друг другу, поднял голову и посмотрел на него широко расставленными голубыми глазами. В них и в открытой, приветливой улыбке он увидел почти незамутненную чистоту и ясность. — Рад с тобой познакомиться, Бен, — негромко сказал Джо. — Я не задержу тебя надолго, но у меня есть несколько вопросов. Ты знаешь, что я детектив?

Бен сдержанно кивнул.

— Да. Отец Барнабас сказал мне. Значит, вы из полиции. Хотите посадить меня в тюрьму?

— Почему это? Разве ты сделал что-то плохое?

— Думаю, что не сделал. Но мой отец тоже, бывало, говорил, что не сделал ничего плохого, а полиция всегда его разыскивала.

— Твоего отца арестовывали? В чем его обвиняли?

Бен пожал плечами.

— Во многом. В том, что наркотиками торгует. Что ворует. Что женщину избил, у которой мы квартиру снимали. А он говорил полицейским, что ничего такого не делал. Что это все ложь.

— По-твоему, он говорил правду?

Бен отвел глаза.

— Я хотел ему верить. Наша хозяйка была хорошей женщиной. Сильно ушиблась, когда упала с лестницы. Я навещал ее в больнице.

— Она сердилась?

— Нет, плакала. Сказала, что мне надо убегать.

— И ты убежал?

Он покачал головой.

— Не мог бросить отца. Ему без меня было бы трудно. Он говорил, что долг сына — заботиться об отце. Болел. Не мог работать. А я сильный.

Вот так. Папаша надел на мальчишку ошейник и уже не отпускал.

— Как же ты оказался здесь?

— Его забрали и посадили в тюрьму. Идти мне было некуда, и хозяйка нашла этот лагерь. Мистер Далтроп разрешил остаться здесь на какое-то время. — Бен улыбнулся. — Я здесь уже восемь месяцев.