Пир Валтасара - Шалимов Александр Иванович - Страница 48

— Вовсе нет… С чего ты взял?..

— Сегодня ты уговаривал и упрашивал его, вместо того чтобы приказывать. А он всем распоряжался.

— Приходится пока с ним считаться, Стив. У него связи, которыми никто из нас не располагает. Не забывай, что значительную часть средств на реализацию проекта "Шива" организовал он. Это его деньги.

— Ну, положим, не его… бывших немецких фашистов.

— Он имеет к ним доступ, а мы с тобой — нет. Моих денег… то есть денег отца, — поправился Цезарь, — просто не хватило бы…

— Когда возникли финансовые затруднения? Кажется, капиталы "империи" Фигуранкайнов…

— Они вложены во множество предприятий, — с раздражением перебил Цезарь, — мы не раз говорили с тобой об этом. Свободных средств мало. Мы могли использовать прибыль, дивиденды. Этого недостаточно.

— Продать часть акций?

— Могла возникнуть паника на бирже. Пэнки возражал.

— Опять Пэнки!..

— Повторяю, приходится с ним считаться. Он финансовый мозг всей "империи".

— Среди твоих служащих немало способных людей, Цезарь. И в конце концов, ты же видишь, как он выглядит. Он долго не протянет.

— Тем более, надо его использовать, пока возможно. За ним опыт и связи. Повторяю, пока он полезен для дела. Для нашего дела…

Стив с сомнением покачал головой:

— Боюсь, ты заблуждаешься. Он хочет все удержать в руках. Он, может быть, смирился с тем, что ты "царствуешь", но рули управления остаются у него, и он их держит цепко… Даже капитанов на "летающих сковородках" Линстера хочет иметь своих. Ты же слышал, что он собирается "подослать" кандидатов.

— До этого не дойдет. Тибб не допустит.

— Как сказать!

— Зона — особое "государство", даже внутри "империи". Ты это прекрасно знаешь, Стив.

— Знаю, но распоряжается он, вы с Тиббом только поддакиваете.

— А что ты мог бы предложить?

— Не уходить на второй план. Ты глава "империи" Фигуранкайнов, ты и должен командовать. А он — выполнять. В крайнем случае, он может посоветовать тебе что-то… Но решать должен ты. Только ты. Думаю, твой отец поступал именно так. И наверняка Пэнки считался с ним больше, чем с тобой. Твой отец не поехал бы провожать его на аэродром.

— Ну, уж это, извини, мелочь, Стив… Кроме того, нам надо было еще кое о чем с ним поговорить.

— Могли поговорить тут.

— Не успели. Он торопился…

— Он торопился, — насмешливо повторил Стив. — Опять он. Все он… Он не мог, он не хотел, он торопился… А ты что?

— Не преувеличивай. Ему действительно следовало уехать отсюда как можно быстрее. Ты видел, каково ему было днем на космодроме.

— Мог вообще не приезжать сюда.

— Ну вот он такой… Хотел сам убедиться, на что потрачены деньги… Для нас даже лучше, что он приехал. Теперь он сам расскажет и на совете директоров, и где-то, где это необходимо, по поводу реализации проекта "Шива". Мне пришлось бы труднее… Он скажет ровно столько, сколько нужно, и ни у кого не возникнет сомнений.

— Я вижу, тебя не переубедить. Пусть так… Что решили с Шарком?

— Это одна из причин, почему я поехал провожать его. Договорились, что он вызовет Шарка в Нью-Йорк и после согласования деталей Шарк представит свой проект на заседании совета.

— Ты будешь на этом заседании?

— Да.

— А мне быть?

Цезарь помедлил с ответом:

— Подумаем… Может быть, и не стоит…

Стив решил, что пришла пора поставить точки над i:

— Может быть, нам следует поговорить начистоту, Цезарь? Последнее время кое-что мне перестает нравиться… И ты, конечно, понимаешь, что именно.

— Догадываюсь, старина. Но дело обстоит совсем не так, как ты, по-видимому, вообразил. В начатой нами игре у меня нет никого ближе тебя. Именно поэтому, а еще потому, что мы с тобой не только единомышленники, но и друзья, я вынужден заботиться о твоей безопасности не меньше, чем о своей и Райи…

— О моей безопасности?

— Именно, Стив. Обстоятельства складываются так, что тебя необходимо вывести из-под возможного удара. Поэтому, во-первых, при тебе теперь безотлучно будет находиться Тео, а во-вторых, тебе лучше будет на некоторое время уйти в тень… Исчезнуть временно с горизонтов ОТРАГа, Пэнки и еще кое-кого.

— Объясни, что произошло.

— Я собирался это сделать сегодня, даже если бы ты сам не заговорил. Видишь ли, кое у кого зародилось подозрение, что ты не тот, за кого себя выдаешь, вернее — за кого мы с тобой решили тебя выдавать.

— А кто я тогда?

— Версии мне уже преподносились разные, вплоть до того, что ты советский агент.

— Ого!

— Не удивляйся, ты сам дал повод. Твоя дама, с которой ты встретился в Тунисе и провел целую неделю в Сиди-Бу-Саид, откуда приезжала?

— Черт побери, разве я не сказал тебе об этом, когда попросил несколько свободных дней?

— Так разве дело во мне! За тобой последовали не только мои люди, чтобы охранять тебя и твою даму, но и еще кое-кто…

— Твоих людей я в глаза не видел, если только… — Стив вспомнил о свертке, полученном в аэропорту "Картаж", и замолчал.

— Если только что? — спросил Цезарь, внимательно глядя на него.

— Нет, ничего. Ерунда! Просто не видел никого.

— Превосходно. Ты и не должен был их видеть. Но они все время были близко от тебя. И вот они выследили твой второй "хвост" и даже… уполовинили его, что, по-видимому, явилось ошибкой.

— Штучки Пэнки?

— Инициатором был Крукс, но он согласовал все с Пэнки. И Пэнки дал своих людей…

— Что понадобилось этому прохиндею-святоше?

— Крукс давно подозревает, что ты не тот, за кого себя выдаешь… Он несколько раз пытался убеждать меня. Раньше мне удавалось нейтрализовать его доводы… Или он делал вид, что верит мне. Месяц назад, когда я последний раз был в Нью-Йорке, он снова вернулся к этой теме. Сначала взял с меня торжественную клятву на Библии, что разговор останется между нами. Я поклялся ему на этой кожаной книжке тем охотнее, что, как ты знаешь, не верю ни в бога, ни в черта. А если бы во что-то и верил, то выбрал бы Будду. Но дело не в этом… Он рассказал мне, что некоторое время назад нанял частного детектива и тот сумел установить, что ты в действительности не Хорхе де Эспиноза, воспользовавшийся документами погибшего Стива Роулинга, а самый что ни на есть настоящий Стив Роулинг. Он собрал кучу доказательств, включая отчет сингапурской полиции с персоналиями жертв ночной резни в буддийском храме… Словом, много доводов, что ты Стив Роулинг. Смешно, не правда ли? Я, конечно, поднял все эти доводы на смех, еще раз заверил Крукса, что сам видел убитого в ту ночь журналиста Стива Роулинга, сам взял его документы, чтобы воспользоваться ими, а потом отдал их… тебе… ну и так далее, как мы в свое время условились, но… подозрений Крукса в этот последний раз я, видимо, не рассеял… Более того, Крукс теперь тоже склоняется к мысли, что ты агент Москвы. Твоя поездка в Тунис для встречи с дамой, которая оказалась американской корреспонденткой, аккредитованной в Москве, подозрения Пэнки и Крукса только упрочила…

— Черт побери, — вырвалось у Стива, — так они все время шпионили за нами с Мэй! Ничего себе сэндвич!

— Во всяком случае, выяснили, что Круксу требовалось.

— И что же теперь?

— Пэнки предложил "убрать" тебя…

— А ты, конечно, согласился.

— Не остри… Хорхе де Эспиноза!

— Ну а все-таки, интересно, что ты ему ответил?

— Прежде всего, что я ничему этому не верю и что готов поручиться за тебя, как… за самого себя. Потом развернул ему ту же версию, что и Круксу, но с подробностями — что мы с тобой вместе учились в Оксфорде, что ты из старой дворянской семьи и с юности ненавидел либералов, что мы снова встретились в Юго-Восточной Азии, что ты спас мне жизнь и все прочее.

— Пэнки это не убедило?

— Нет… Потом я сказал, что если уж действительно возникли подозрения относительно твоих связей с Москвой, это настолько серьезно, что необходимо все тщательно проверить. Ведь у тебя могут оказаться помощники. Необходимо выяснить твои связи и уж потом решать.