Князь без княжества - Минский Анатолий - Страница 51

Горан, Марк, Терон. Если начнется война, они наверняка окажутся в первых рядах. Ева, ты заслужила вдовий чепец ради спасения Ианы?

Правильное решение – вернуться в трактир «Три кабана». Вместе с Гораиом пристегнуть крылья. И лететь в Винзор, избегая встречи со скорбным кортежем императора, направляющимся в Нирайн.

Айна вырастет и спросит: папа, ты был рядом с мамой перед ее казнью. Что ты сделал, чтобы спасти ее?

Или не спросит. Тогда он сам себе задаст этот вопрос. И будет биться лбом о стену, зная ответ – ни черта не сделал.

Трус.

Он еще раз смерил высоту стены. Потом обернулся к другу и учителю.

– Жди в «Трех кабанах». Найди третье крыло, не то пойдешь пешком.

Не ожидавший особо уважительной речи от ученика, Горан спросил только:

– Что ты задумал?

– Иду в тюрьму. Вот приглашение.

И князь показал газету, купленную за одну сере-брушку.

Пожилой бретер покачал головой.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Готовимся к гражданской войне?

Он не сказал «из-за бабы». Но оно прозвучало безмолвно.

– Нет. Я оставлю пост и исчезну. Далеко, там меня не достанет император. Без моей персоны он не будет воевать с Винзором. С Кампестом – подавно.

– Ты жертвуешь карьерой ради женщины? А не думаешь, что все твои начинания пойдут прахом?

– Уверен, что нет. Стройки запущены, в герцогствах приняты местные законы. Дальше правит синьор гулд. Или свободный рынок, если хочешь. Моя активная роль – не дать Кетрику удавить реформы в зародыше – в основном выполнена. Да и с тобой гвардия Винзора сильна.

– Слушаюсь, синьор.

Прозвучало тоскливо. Словно тей Атрей готовится перевести отношения в чисто служебные.

– Правильно. Если не вернусь до завтрашнего вечера – лети в Винзор один.

Алекс повернулся, чтобы уйти не прощаясь. Не удалось.

– Как гвардеец Винзоров я не на службе и плюю на твой приказ. А как твой друг – тоже сую голову дьяволу в пасть. Вдвоем и погибать веселее, ученик.

Они углубились в торговый квартал, чтобы купить необходимое для авантюрного замысла, поторапливаясь – день начал клониться к вечеру.

Последний день в жизни Ианы.

Но в этот день ее ждало еще одно событие. Началось с вежливого сержанта.

– Вас вызывают, госпожа.

Кайле как всегда корректен.

– Приведут сюда очередного умника, намеревающегося выспрашивать кто я и зачем я?

– Нет, госпожа. Приказано привести вас к начальнику тюрьмы, – тюремщик отпер дверь. – Возможно, расскажи вы об истинной причине казнить Орайона, можно было бы рассчитывать на снисхождение. Но не собираюсь вас убеждать. Вам решать.

Иана вышла на коридор.

– Не боитесь? У меня руки свободные. Двух я уронила без труда.

Кайле развел руками.

– У меня оружия нет. Что изменится? Двери внизу заперты. Вы в тюрьме, госпожа, из нее не сбежать.

Только вперед ногами. Интересно, парень дежурит ночью? Его взгреют, наверно: не уследил за особо важной преступницей.

Несколько раз гремели запоры на дверях. Кайле колотил ключами по решетке, объяснял, кто он и зачем ведет арестантку. Из его слов Иана поняла, что препровождается в кабинет начальника тюрьмы. Значит, с ней будет разговаривать особенный посетитель, которого негоже вести в башню. Столичная шишка или местный высокопосаженный.

Она и представить не могла, до чего нежданный будет визитер.

Запнулась. С трудом сдержала крик. Сдержала желание броситься ему на шею. А уж как была удивлена словам!

– Это не она, – безапелляционно заявил Алекс и развернул перед фалько-офицером газету. – Сами убедитесь. Женщина, чей портрет напечатан, решительно не похожа на заключенную. Неужели я зря теряю время?

– Не она, – хмыкнул Горан. – Ту змею я бы опознал.

– Простите, высокородный тей, – коротко поклонился тюремщик, явно невысокого происхождения. – Наши художественные дарования не отличаются большими талантами.

А фотографическими камерами тюрьму не оснастили. Не хватает денег на яхту и загородный замок Орайона. Теперь они ему вряд ли понадобятся.

Иана опустила голову, чтобы окружающие не догадались о тщательно скрываемых бурных чувствах. ^ Он пришел! Он рискует! Он плюнул на любую осторожность! И явно придумал какой-то трюк, коли они с другом разыгрывают представление.

– Позвольте глянуть на вашу злодейку... Что-то есть в ней знакомое.

Князь шагнул вплотную и небрежно приподнял ей голову за подбородок.

– Ламбрийка! Здесь тебя ждет смерть. Но за океаном найдутся люди, готовые меня отблагодарить.

– Она здорово дерется! Будьте осторожны, синьор, – запоздало предупредил тюремный начальник, Кайле промолчал, беззвучно рухнув от удара Горана.

Шпага застыла на волоске от глаза начальника тюрьмы. Благородные господа пришли сюда без оружия, пе считая, конечно, клинков – предложение сдать их у входа было бы равносильно требованию расстаться с штанами. Теперь тюремный офицер вкушал плоды вежливого отношения к благородным синьорам.

– Я сделаю все, что вы потребуете... Но стража не выпустит вас...

– Мы ее сильно попросим, – князь включил лам-брийский акцент, словно до этого сдерживался, разговаривая чисто по-имперски. – Сейчас уберу шпагу. Не думайте, что не смогу достать вас во дворе.

В верхней части живота тюремщика словно взрыв произошел. Выбило дух, перед глазами посыпались искры. Но он сидел за столом, брюхо прикрыто толстой дубовой столешницей. На вспотевшем перекошенном лице мелькнул животный страх: ламбриец – колдун! А колдовство – не сказки...

– Доходчиво? Если усомнюсь в вас, следующий удар будет в сердце.

Под камзолом одного из похитителей нашелся коричневый балахон с капюшоном. Он укрыл убийцу Орайона с головы до пят. Маскарад, возглавляемый бледным начальником тюрьмы, без происшествий проследовал через внутренний двор к задним воротам. Алекс остерегся, что караульные у главного входа заподозрят неладное: двое теев, предъявивших газетный портрет главной преступницы, вдруг выходят с нервным начальником и в сопровождении фигуры в балахоне. Не трудно сложить один плюс один и догадаться – дело нечисто.

Маневр не сработал. Стражник сунул было ключ в скважину, но остановил руку. Чтобы тюремный офицер, да еще в компании двух благородных синьоров предпочел вонючий задний проход, куда вывозят бочки из выгребных ям да очистки с кухни... Никогда в жизни!

Горан не дал ему высказать сомнений. Удар рукоятью шпаги в подбородок ответил на все вопросы: да, происходит побег из тюрьмы. С грохотом, как и все запоры в этом гостеприимном месте, открылся замок. Алекс швырнул тюремщика вперед, Горан запер дверь за четверкой.

Они оказались в узком пенале между внутренней и наружной стеной. Над головой – полоска потемневшего неба. Сзади обеспокоенные вскрики, потом взвыл рожок тревоги. На пути к свободе оказалась массивная дверь.

– Где ключи? – взревел Алекс, не забывая о ламбрийском говоре.

– В главной караулке... – проблеял начальник. – Этим выходом пользуемся не каждый день. Берем ключи и...

– Какого дьявола молчал?!

Сердиться скорее нужно на себя самого. Князь не удосужился обсудить с офицером сценарий побега.

– Синьоры! – подала голос Иана. – Чтобы прислать отряд к внешним створкам этих ворот, нужно минуты три.

То есть три минуты на то, чтобы найти путь из каменного мешка. Иначе – смерть. Впрочем, положение Ианы не особо изменилось. Ей все равно умирать. Бесконечно радостно, что муж не оставил, бросился спасать очертя голову. Бесконечно горько от того, что он не переживет ближайшие часы...

У Горана появилось другое мнение.

– Подсадите, господин. У берегов Таба я выучил один фокус.

Алекс покорно подставил спину, разогнулся. Его друг, упираясь ступнями в плечи князя, не доставал до края стены более чем два своих роста. С земли было видно, как вдруг покраснела его шея, а из горла донесся сдавленный хрип... И Горан взмыл вверх, почти не толкнувшись ногами! Пальцы вцепились в камни, он подтянулся. Через минуту к заговорщикам спустился поясной ремень, связанный с перевязью шпаги, до него можно уже было допрыгнуть без всяких чудес с выбросом Силы.