Секрет Эллы и Миши (ЛП) - Соренсен Джессика - Страница 34

У него за спиной на небе сияет луна, и его светлые волосы почти светятся.

— Да, но ты немного выходишь за пределы допустимого. Не думаю, что тебе следует лазить по деревьям.

— Я буду в порядке, — отмахиваюсь я от него, подтягивая рукава своей кожаной куртки. Он всегда волнуется за меня. Мне нравится, что он это делает, но это не значит, что я всегда его слушаю. — Кроме того, если отец застанет меня и при этом будет трезвым, то я получу разнос за то, что убежала тайком и напилась, поскольку сегодня ночью я должна была присматривать за мамой.

Хватая ветку, я пытаюсь зацепиться ногой за другую. Но она падает на землю, и я с разочарованием мычу. Миша смеется, качая головой и подходя ко мне.

— Если ты сломаешь шею, милая девочка, — говорит он, — это будет не моя вина.

— Ты знаешь, твое прозвище для меня не подходит. — Я снова хватаюсь за ветку. — Ты должен поразмыслить над новым.

Он откидывает мои волосы назад и прижимает губы к уху.

— Оно подходит абсолютно. Ты самая красивая девушка, которую я знаю, Элла Мэй.

В своем затуманенном мозгу я стараюсь обработать то, что он говорит.

— Ты пытаешься быть смешным?

Он качает головой.

— Я был полностью серьезен, но не надо паниковать. Я уверен, ты забудешь обо всем этом, как только наступит утро.

Я в подтверждении киваю головой.

— Ты, вероятно, прав.

Он снова смеется и его теплое дыхание щекочет ухо, посылая мурашки по телу. Я бы обернулась, схватила его за рубашку и проникла языком в его рот, но не хочу рушить нашу дружбу. Сейчас он все, что у меня есть, и я нуждаюсь в нем больше, чем в воздухе. Поэтому, как могу, подавляю свои чувства.

Он касается пальцами моей талии там, где задралась рубашка, делая ситуацию еще более неловкой.

— Хорошо, на счет три я собираюсь подсадить тебя. Будь осторожна. Один… Два… Три… — Он подхватывает меня, и я закидываю ноги вверх.

Кора чуточку царапает заднюю часть ног, ладони Мишиных рук поддерживают мою задницу, пока он меня подсаживает. Это заставляет меня хихикать.

После того, как я забираюсь, он залезает сам. Его руки воссоединяются с моей талией, и он помогает мне пролезть сначала дальше по дереву, а потом в окно. Я оказываюсь внутри и опускаюсь на пол, в сопровождении его тихого, обволакивающего смеха.

— Ты будешь жалеть об этом утром, — говорит он со смехом в голосе. — У тебя будет адская головная боль.

Я становлюсь на колени рядом с окном, Миша, находясь на ветке, отступает назад.

— Эй, Миша, — я указываю в него пальцем, и он, закатив глаза, возвращается к подоконнику. Я оборачиваю руки вокруг его шеи. — Ты мой герой. Ты знаешь это? — я целую его в щеку.

Его кожа такая мягкая. Я начинаю отодвигаться, когда его голова поворачивается ко мне и наши губы ненадолго соединяются, а когда он отстраняется, у меня не получается распознать его эмоции.

— Сладких снов, милая девочка. — Миша усмехается и спускается вниз.

Голова становится еще туманней, когда я закрываю окно. Он нарочно поцеловал меня? Я отбрасываю прочь эту мысль и выдергиваю руки из куртки. Дом погружен в тишину, исключая звук текущей воды, раздающийся из ванной. Я направляюсь в коридор, представляя, как мама снова покинула помещение, не выключив воду. Она иногда так делает, когда отвлекается.

Дверь заперта, так что я стучу.

— Мам, ты здесь? — зову я.

Вода выливается снаружи, и я понимаю, что ковер под моими ногами мокрый. Я очень быстро трезвею и бросаюсь к своему шкафу, хватая вешалку. Растянув железку, я вставляю один конец в замок ванной. Он щелкает, и я открываю дверь.

Крик, который вырвался изо рта, разбивает счастье всего мира на тысячу осколков. А тишина, которая следует за ним, достаточна, чтобы полностью затмить их.

Миша

— От чего ты такой счастливый сегодня? — спрашивает мама, когда я захожу в дом.

— Я такой же счастливый, как и всегда, — я присоединяюсь к ней у кухонного стола, и краду печенье с тарелки.

Она снимает очки и потирает крылья носа. Перед ней на столе калькулятор, чековая книжка и большое количество счетов.

— Нет, я достаточно долго не видела у тебя подобной улыбки.

— У меня просто была очень хорошая ночь, — я достаю свой бумажник и протягиваю маме пару двадцатидолларовых купюр и одну стодолларовую. — Вот, это то, что я получил за неделю работы в магазине.

Мама качает головой и пихает деньги обратно мне.

— Миша Скотт, я не собираюсь брать деньги своего сына.

Я бросаю их поверх счетов и отталкиваюсь от стола.

— Да, ты возьмешь. Я хочу помочь.

— Миша, я…

— Перестаньте спорить и возьмите их, юная леди, — предупреждаю я с юмором в голосе.

Она побеждено вздыхает и берет деньги.

— Ты хороший сын. Ты знаешь об этом?

— Я такой лишь потому, что меня научили, — я направляюсь в свою комнату, но слышу крик снаружи. Возвращаюсь на кухню. — Ты только что слышала это?

Глаза мамы огромны, пока она смотрит на дверь черного входа.

— Я думаю, это из дома Дэниелсов.

Миллион различных сценариев проносится в моей голове, когда я выбегаю на улицу, перепрыгиваю через забор и врываюсь в ее дом.

— Элла!

Тишина. Лишь наверху бежит вода. Я быстро поднимаюсь по лестнице.

— Элла… — мое тело застывает, подобное льду. Элла стоит в дверном проеме, а ее мама находится в ванне, наполненной красной водой, выплескивающейся на пол. — Элла, что случилось?

Она вздрагивает и затем поворачивается ко мне. Ее зрачки расширены, и взгляд на ее лице будет преследовать меня до конца жизни.

— Я думаю, она покончила с собой, — тупо говорит она и протягивает руки, запачканные кровью. — Я проверила у нее пульс, его не было.

Я достаю мобильный и звоню 9-1-1. Как только я вешаю трубку, Элла падает в мои руки и остается в них, не двигаясь до тех пор, пока не приезжает скорая. Она не плачет — она еле дышит, и это почти убивает меня, потому что я не могу ничего сделать, чтобы помочь ей.

ГЛАВА 16

Сегодняшний день

Элла

Не знаю, почему я здесь. Я бегу по улице с таким большим количеством адреналина, бьющегося во мне, словно моя грудь вот-вот должна взорваться. Дождь лил как из ведра, и все, о чем я могла думать — это как оказаться настолько далеко от дома Миши, как только возможно, но разум вернулся ко мне, и я каким-то образом стала осознавать происходящее.

С одежды капает на пол ванной комнаты, который до сих пор окрашен в красный цвет из-за ее крови. Я сажусь и прижимаю колени к груди, глядя на ванную.

Что-то погибло во мне, когда я нашла ее, но я не совсем уверена, что именно. Может, моя душа. Той ночью я была так решительно настроена пойти на эту глупую вечеринку, что оставила ее одну в доме, хотя папа наказал мне присматривать за ней.

Было одно простое правило: приглядывать за мамой. А я даже не смогла следовать ему.

— Элла, что ты здесь делаешь? — Миша замечает меня из дверного проема, его одежда и волосы пропитаны дождем.

Я обнимаю колени и зажмуриваю глаза.

— Я видела, как ты шел с Наоми в свою комнату.

— Хорошо… — его голос звучит смущенно. — И почему ты кажешься расстроенный?

— Не важно, — говорю я. — Все это абсолютно не важно.

— Конечно же важно, — он садится рядом и кладет руки на колени. — В противном случае тебя бы здесь не было.

— Ты прав, все-таки важно. — Я провела пальцем по трещине между плиткой. — Я не хочу, чтобы ты был с Наоми.

— Погоди секунду. Ты думаешь, я переспал с ней?

— А разве это не то, что ты обычно делаешь, когда ведешь девушку в свою комнату?

— Мы с Наоми просто разговаривали, — бормочет он тихо. — И я месяцамине водил девушек к себе.

Мне стало лучше, когда я услышала это от него, и столкнулась лицом к лицу с неизбежным. Я могу бежать от этого столько, сколько пожелаю, и могу пытаться заглушить это в себе, но чувства к Мише будут присутствовать всегда — они контролируют меня.