Влюбленный наставник - Сэндс Линси - Страница 58

Отступив назад, Мэгги опустила взгляд на его бриджи и с удивлением обнаружила нечто действительно любопытное. Но удивило ее не столько то, что Джеймс снова возбудился, как тот факт, что плоть его упиралась в ткань наглухо застегнутых бриджей. Заправиться и застегнуться так, чтобы Мэгги этого не заметила, Джеймс мог лишь в тот момент, когда она повернулась к его тетке. Неудивительно, что та поняла, чем они занимались, если видела, как он возится со своими бриджами!

Мэгги, конечно, следовало разозлиться на него, однако он одарил ее столь завораживающей и лукавой улыбкой, что сердиться у нее просто не хватило духу.

— Идем. Ты понравишься моей сестре, а она непременно понравится тебе. Вы наверняка подружитесь.

— Возможно, твоя сестра меня уже ненавидит, — вздохнула Мэгги, пока он вел ее к двери. — Возможно, считает меня порочной женщиной.

— Чепуха. Ее тоже застали в аналогичной ситуации вместе с ее мужем — в то время, когда он еще таковым не являлся, — с усмешкой поведал ей Джеймс. — Их венчание тоже было скоропалительным, как и наше. Похоже, склонность к скандалам у нас в крови.

Немногим более часа спустя Мэгги совершенно убедилась в справедливости слов Джеймса. Нельзя, конечно, сказать, что они с Софи тут же полюбили друг друга, однако общение их смело можно было назвать дружеским, и в процессе его обе женщины нашли между собой много общего. Мэгги понравилась ее будущая золовка, и она надеялась, что это взаимно. Отчасти, совсем немного, Мэгги испытывала досаду оттого, что это сестра Джеймса; сейчас она скорее нуждалась в беспристрастном друге.

Мэгги невидящим взглядом смотрела в окно. Встреча оставила у нее приятное впечатление — если не считать ее жуткого, нелепого начала, — но, дабы угодить леди Барлоу и Софи, она довольно рано откланялась. Тетка и племянница явно испытывали сильную привязанность друг к другу, и после того как Джеймс с извинениями удалился, также посчитала уместным оставить их наедине. Мэгги не могла точно вспомнить планов на вечер, но полагала, что это опять какой-нибудь бал, опера, вечеринка или иное светское развлечение. Очередной выход на публику.

Она раздраженно задернула шторы па окне, мысленно возвращаясь к дилемме, что занимала се ум непосредственно перед тем небольшим, восхитительным приключением в библиотеке: любит ли она Джеймса? В результате Мэгги добилась лишь того, что у нее разболелась голова. В обычной ситуации она обсудила бы этот вопрос со своей подругой — Шарлоттой. К сожалению, Шарлотта еще не вернулась в Лондон. Было лишь начало сезона, а семья Шарлотты всегда возвращалась в город в последнюю очередь.

У Мэгги было много друзей, с которыми она могла обсуждать проблемы иного рода, но в подобном вопросе, кроме Шарлотты, довериться она никому бы не решилась. Она даже не была уверена, что сможет об этом говорить и с Шарлоттой. Подруга была не замужем, как и Мэгги, и притом совершенно невинна, чего о Мэгги сказать уже было нельзя. Нет, пожалуй, и с ней все это обсуждать не стоило. Мэгги сейчас нуждалась в поддержке более опытной женщины, замужней, с которой она могла бы поговорить откровенно. Может быть, Софи?

Но эту мысль Мэгги отвергла сразу, как только та возникла в ее голове. Возможно, когда-нибудь они с Софи и станут достаточно близки, чтобы говорить на подобные темы, однако в данный момент их дружба лишь зарождалась. Кроме того, Софи не могла бы рассуждать объективно: Джеймс все же был ее братом.

Вздохнув, Мэгги прислонилась лбом к стеклу, и взгляд ее упал на пожилую женщину, продававшую фрукты посреди улицы. Капюшон, покрывавший ее голову, и сутулая фигура напомнили Мэгги о том наряде, в котором впервые появилась у нее мадам Дюбарри, возмущенно утверждая, что кто-то занял место Джеральда. При мысли об этой женщине Мэгги улыбнулась. Она подумала, что, наверное, ее дружба с владелицей борделя со стороны могла показаться шокирующей, однако Агата была единственным человеком, имевшим возможность наблюдать обе стороны ее жизни — настоящей и той, что она вела под именем Г.В. Кларка. Эта женщина никогда не осуждала ее, отличаясь этим от многих представителей высшего света, не преминувших бы вынести свой приговор.

— Господи! — пробормотала Мэгги, внезапно выпрямившись перед окном. Ведь она может поговорить с Агатой Дюбарри! Та ни за что не всплеснет руками, не поймет ее превратно. Она выслушает и даст мудрый совет, руководствуясь богатейшим жизненным опытом. Какая прекрасная мысль! Странно, что она раньше не пришла Мэгги в голову, ведь, казалось бы, именно об этом ей стоило подумать в первую очередь. Она пригласит Агату на чай. Мэгги не делала этого уже так давно — с того самого дня, когда Джеймс похитил ее.

Мэгги дернула за висевший в углу комнаты шнурок звонка, собираясь послать Мэри за чернилами и бумагой, чтобы написать Агате приглашение к леди Бар…

— О, — вздохнула она, осознав, что едва ли уместно приглашать свою приятельницу сюда. Ведь это не ее дом. Одно дело — позвать мадам Дюбарри к себе, но к леди Барлоу без разрешения самой хозяйки… Мэгги нахмурилась. Она попыталась представить себе вероятную реакцию леди Барлоу на вопрос, может ли она пригласить на чай владелицу публичного дома. Почтенная дама наверняка придет в ужас.

«А может быть, и нет, — тут же подумалось ей. — Она ведь не пришла в ужас, узнав, что я — Г.В. Кларк». Но Мэгги покачала головой. Писать статьи для «Дейли экспресс» и содержать публичный дом — не совсем одно и то же.

Глубоко вздохнув, она с сожалением признала, что ничего не выйдет, и удивленно, словно очнувшись, подняла голову, когда в комнату вошла Мэри.

— Да, миледи? — обратилась к ней служанка.

— Ах да.

Мэгги хотела уже отослать девушку, но тут взгляд ее упал на нарядное платье и красивый платок у нее на плечах. Она заметила и окрашенные румянцем щеки — судя по всему, Мэри как раз собиралась пойти на конюшни, повидаться со своим женихом. Однако не это интересовало Мэгги — ее внимание привлекло именно платье. В голове Мэгги мгновенно созрел новый план: вряд ли стоит пытаться приглашать Агату сюда, но, возможно, ей самой удастся отлучиться из дому и повидать ее?

— Миледи?

Мэгги посмотрела на служанку.

— Все в порядке, Мэри. Я собиралась написать письмо, но передумала. Прости, что потревожила тебя. Ты можешь идти.

— Да, миледи.

Девушка исчезла так же быстро, как и появилась. «Наверняка побежала к жениху», — усмехнувшись, подумала Мэгги и вернулась к своим сокровенным мыслям.

Так может ли она отлучиться из дому? Если Джеймс и леди Барлоу ее застукают, то вряд ли будут довольны. «Если», — мысленно подчеркнула она, ибо не имела намерения быть пойманной за руку. Она выскользнет из дома незамеченной сейчас, пока Джеймса нет, а леди Барлоу беседует со своей племянницей. Отсутствовать она будет недолго и вернется достаточно рано, чтобы успеть подготовиться к вечернему выходу в свет.

Да, но как же быть с ее преследователем? Она серьезно рискует — вдруг он ее узнает? «Но ведь на слуг никто не обращает внимания, — убеждала себя Мэгги. Она может переодеться служанкой и выйти через заднюю дверь с корзиной в руках, делая вид, что идет на рынок. Правда, для рынка сейчас уже поздновато, но еще не настолько поздно, чтобы этого не допустить. Кроме того, учитывая последнее нападение, никто не поверит, что она вышла из дома без охраны, совершенно одна.

При мысли об охране Мэгги нахмурилась. Джек. Человеку, вынесшему ее из горящего дома, велели отдыхать и залечивать раны, но он был… ну, в общем, мужчиной. А всем хорошо известно: когда речь заходит об их собственном здоровье, мужчины готовы скатиться до самой низшей ступени глупого упрямства. Ну разве можно ожидать от мужчины признания в том, что он просто человек и что ему нужно время, дабы как следует прийти в себя? К счастью, пока ничто больше не подвергало новым испытаниям нуждавшийся в исцелении организм Джека. Нельзя сказать, чтобы Мэгги не чувствовала себя в большей безопасности, когда он находился рядом. Чувствовала и ничуть не сомневалась, что Джек готов причинить своим обожженным рукам еще больший вред, защищая ее в случае необходимости. Просто Мэгги никак не могла взять в толк, почему мужчины предпочитают идти на риск, вместо того чтобы признать, что и они подвержены людским слабостям.