Страна Рутамята - Сэндберг Карл Август - Страница 18

ЧАСТЬ II. РУТАМЯТСКИЕ ГОЛУБИ

1. Две истории, рассказанные слепым Носом-Картошкой

Мать Гулены Глазкинс шинковала овощи на рагу, и тут у нее сломался большой нож. Тогда Гулена взяла пятнадцать центов и отправилась в город покупать новый шинковальный нож для шинкования овощей.

Выглянув из-за угла неподалеку от того места, где обычно устраивался со своим аккордеоном слепой Нос-Картошкой, она увидела старика, сидевшего нога на ногу, одна нога на тротуаре, другая болтается в воздухе.

На той ноге, что болталась в воздухе, устроилась зеленая крыса, она завязывала старику шнурки ботинка на простые и двойные узлы. Старик вертел и качал ногой, и поэтому зеленая крыса тоже вертелась и качалась.

Ее длинный хвост раз пять обернулся вокруг ботинка и под конец завязался красивым бантиком.

От кончика носа до кончика хвоста по спине у крысы шла длинная белая полоска. Две других расположились над бровями. Еще пять, коротких и широких, играли в кошки-мышки за ушами и между ребрами.

Старик и зеленая крыса беседовали об аллигаторах, о том, почему крокодилы всю зиму держат башмаки своих малюток в сундуках и зачем лунные крысы прячут перчатки в ледниках.

«Год назад, прошлым летом, я подхватила ревматизм, – начала свой рассказ зеленая крыса. – У меня был такой страшный ревматизм, что мне пришлось пробежать тысячу миль на юго-запад до самого Куроградья, пока я не остановилась наконец в городе Верхние Куры».

«Неужели?» – хмыкнул Нос-Картошкой.

«Там, в Верхних Курах меня спросили, не знаю ли я, как остановить луну, и я ответила:

«Конечно знаю, мне рассказал об этом крошка-крокодил, но я пообещала ему, что не проболтаюсь».

Давным-давно в Верхних Курах затеяли строить небоскреб, такой огромный, чтобы он достал до луны. Жители городка мечтали: «Вот сядем в лифт, поднимемся на крышу и поужинаем на луне».

Каменщики с кирпичом и известкой, крепильщики, подносчики и штукатуры все выше и выше возводили небоскреб, пока не прошли полпути до луны. Работая, они радовались: «Вот сядем в лифт, поднимемся на крышу и поужинаем на луне».

И вот уже на полпути к луне, они, поглядев как-то ночью в небо, заметили, что луна передвинулась, и забеспокоились: «Надо ее остановить. Но как это сделать? Непонятно!»

Каменщики с кирпичом и известкой, крепильщики, подносчики, даже штукатуры посоветовались и решили: «Если достраивать этот небоскреб, то он пройдет мимо луны, и нам никогда не сесть в лифт, не подняться на крышу и не поужинать на луне».

Тогда они разобрали небоскреб и стали строить его в другом месте, целясь снова прямо в луну. Как-то ночью они еще раз взглянули в небо и заметили, что она снова передвинулась, и наперебой закричали: «Надо ее остановить. Но как это сделать? Непонятно!»

Ночью все они вышли на улицы Верхних Кур, задрали головы к луне и стали друг у друга спрашивать: «Почему луна все время движется, и как ее остановить?»

Когда я увидела, как они стоят, задрав головы к луне, у меня в левом боку так и стрельнуло и страсть как захотелось рассказать им то, что мне поведал крошка-крокодил, разболтать секрет остановки луны. Той ночью у меня в левом боку так и стреляло, так и стреляло, пока я не пробежала тысячу миль обратно до дома».

Слепой Нос-Картошкой покачал ногой, и зеленая крыса тоже закачалась, а вместе с ней и длинная белая полоска от кончика носа до кончика хвоста.

«Как твой ревматизм? Полегчало?» – спросил старик.

«Любому полегчает, если пробежать дважды по тысяче миль», – ответила крыса.

Гулена Глазкинс, отправившись домой с пятнадцатицентовым шинковальным ножом для матери, чтобы та шинковала овощи на рагу, приговаривала сама себе: «Уж в это утро было о чем поразмыслить».

Выскакивая утром из кухни, Гулена Глазкинс сначала попрощалась с кухонной сковородкой, потом с кухонной тряпкой, а потом и с кухонным полотенцем для вытирания кухонной посуды.

На одну руку она повесила корзинку с только что срезанными пионами, на другую – корзинку с только что срезанными нарциссами.

Она выбежала на улицу и поспешила в город. Там она поставила обе корзины, и с пионами, и с нарциссами, рядом со слепым Носом-Картошкой.

«Я срезала тебе розовые и пурпурные пионы и желтые нарциссы, чтобы в это чудесное утро ты нюхал их аромат, – сказала она слепому Носу-Картошкой. – Приходил ли уже кто-то, кого приятно увидеть дважды?»

«Утром здесь был Скользи-Ног», – ответил старик.

«А кто такой Скользи-Ног?»

«Я не знаю. Он мне говорит: „Моя нога всегда скользит. Я собирался мыть окно, бац, и поскользнулся. Я собирался разбогатеть на рубашечных пуговицах, заработать миллион долларов – бац, и поскользнулся. Я собирался стать арахисовым королем, снова заработать миллион долларов. Я собирался стать устричным королем, продавать по миллиону банок в день. Я собирался стать упаковочным королем, продавать по миллиону мешков в день. Но стоит мне только этого захотеть, как я бац, и поскользнусь. Каждый раз, как я рвусь высоко и еще выше задираю ногу, я бац, и поскользнусь. Кто-то подсунул мне такую скользкую ногу, что нельзя не поскользнуться“.

«Поэтому ты и зовешь его Скользи-Ног?» – спросила Гулена.

«Да», – ответил старик.

«А он бывал здесь раньше?»

«Да, год тому назад он пришел и сказал: Я женился, а жена сбежала. Я бросился ее догонять, и – скользкое дело – опять поскользнулся. Я всегда получаю то, чего хочу, а потом – бац, и поскользнусь.»

Однажды ночью я забрался по лестнице на луну. Там я накопал большой мешок маленьких золотых монет – не знаю, надули меня или нет, а еще маленькие золотые плитки – не думайте, что слитки, и кучу маленьких золотых жучков – приманку для простачков. Я побежал вниз и на последней ступеньке – бац, и поскользнулся. Золотые монеты, золотые плитки и золотые жучки так и посыпались из мешка – нет монет, вот и весь секрет. Я спустился, заглянул в мешок, а в мешке пусто. Со мной все в порядке, покуда я не поскользнусь.

Я крутился на трапеции и раскручивался все сильнее и сильнее, я хотел ухватить радугу, спустить ее на землю и разглядеть получше. Я уцепился за трапецию ногами и так сильно раскрутился, что почти достал до радуги – но опять поскользнулся».

«Что же такое происходит со Скользи-Ногом?» – поинтересовалась Гулена.

«Он спросил меня то же самое, – ответил Нос-Картошкой. – Он задает этот вопрос, каждый раз как приходит сюда. Я считаю, что ему нужно только одно – укрепить ногу, чтобы не скользила. Тогда все будет в порядке».

«Я тебя поняла, – сказала Гулена. – Тебе-то легко. Тебе все всегда легко. Пока я не убежала, обещай мне, что весь день будешь нюхать розовые и пурпурные пионы и желтые нарциссы».

«Обещаю, – сказал Нос-Картошкой. – Обещать легко. Люблю пообещать».

«Я тоже, – ответила девушка, – а теперь обещанья зовут меня к кухонной сковородке, кухонной тряпке и кухонному полотенцу для вытирания кухонной посуды».

«Смотри, не поскользнись», – предостерег девушку старик, когда та перебегала улицу, направляясь к дому.