Хирург Илизаров - Буньков Семен Иванович - Страница 17

А в перерывах Гавриила Абрамовича и сотрудников филиала то и дело перехватывали гости, выспрашивая то, что их более всего интересовало. Многие участники предусмотрительно запаслись фото- и киноаппаратами. В зале слышалось характерное щелканье и стрекот аппаратов. Многие, очень многие спешили запечатлеть в кадрах экспонаты выставки — схемы операций, стенды, любовно и со знанием дела оформленные сотрудниками филиала.

Обходы больных, знакомство с аппаратами — все это входило в программу симпозиума. В очерке часто употребляется слово «аппарат». На самом деле аппарат существует в различных модификациях. Когда Гавриил Абрамович убедился, что прочная фиксация позволяет нагружать сломанную ногу довольно рано и энергично, он начал разрабатывать новые способы лечения, дополнять аппарат различными узлами и деталями, чтобы организм полнее использовал собственные резервы для быстрейшего выздоровления. Многое, очень многое удалось увидеть специалистам в этот памятный для них приезд.

В последний день симпозиума делегатов пригласили на показательные операции. Их было несколько. Ведущий хирург одной — Гавриил Абрамович Илизаров. Другие операции возглавляли его ученики: Анатолий Каплунов, Анатолий Девятов, Валентина Грачева. Все они, когда-то бывшие птенцы от медицины, стали сегодня первоклассными специалистами. Анатолий Григорьевич Каплунов, руководитель отдела взрослой ортопедии, десять лет назад после окончания Волгоградского медицинского института по назначению приехал в Курган. И здесь его навсегда покорило искусство нового метода. Когда через год Каплунов побывал в отпуске в Волгограде, то, вернувшись обратно, восклицал:

— Они там отстали от нас на целый век!..

Высокий, представительный волжанин, однако, терялся, когда на курганском небосклоне появлялись научные светила. В те годы, когда он начинал работать, в Курган однажды приехали научные сотрудники из Ленинграда, Куйбышева и других городов. Илизаров предложил Каплунову провести с ними занятия.

— Как же это я буду рассказывать таким заслуженным людям? — растерянно произнес Анатолий.

— Заслуженным? — удивился Гавриил Абрамович и ободряюще, с озорной улыбкой сказал: — Смелее, коллега! Считайте, что они придут к вам, как в первый класс. Вот с этого, с азов, и начинайте с ними разговор. Забудьте, что они в каких-то областях знают больше вас.

Совет Илизарова пригодился как нельзя кстати. Анатолий Григорьевич вскоре и сам убедился, что приезжие, даже специалисты с двадцати-тридцатилетним стажем, по-своему, разумеется, заслуженные, не очень-то разбирались в илизаровских методах, и он скрупулезно, с научной добросовестностью вводил их в суть илизаровских идей и практики. И вот сегодня, обогащенный десятилетней работой с выдающимся хирургом, Анатолий Григорьевич уверенно проводит операцию в присутствии самых взыскательных зрителей — специалистов.

На симпозиуме было много выступлений, хороших и разных. Но одно в них звучало совершенно отчетливо: круг сомневающихся коллег становился меньшим.

— Этот метод преобразует современную травматологию и ортопедию. Цифры удлинения костей астрономические, — говорил представитель г. Горького.

— Приоритет отечественной медицины бесспорен: то, что мы видели здесь, в мировой практике отсутствует полностью, — заявил профессор А. В. Воронцов из Ленинграда.

— На наших глазах совершилась революция в травматологии и ортопедии. Утверждаю это как участник всех войн, начиная с первой мировой, — так сказал профессор Н. Д. Флоренский (Кострома).

Но, пожалуй, наиболее четко и образно сформулировал общее впечатление доктор медицинских наук, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР Виктор Константинович Калнберз:

— У меня создалось такое впечатление, что каждый из этих уникальных больных — своего рода художественное произведение, которое дает не только удовлетворение, как врачу — чисто профессионально, но даже эстетическое удовлетворение. Мне показалось, что больные, которым восстановлена нормальная длина ноги, стали даже красивее лицом. То, что мы здесь видели, — это уже искусство. Многие говорили, что от искусства в Кургане перешли к науке, а в действительности тут и практика, и наука, и искусство. Гавриил Абрамович — настоящий художник. У него свой стиль, но для этого нужны талант, вдохновение и краски. Краски — это ваш аппарат и все приспособления. Если передать всем остальным только краски, если у них не будет вдохновения и таланта, то еще большой вопрос — каковы от этого будут последствия?

Симпозиум поставил все точки над «и». Действительно, ведь некоторые последователи на периферии (впрочем, не только на периферии!), начиная осваивать илизаровские аппарат и методики, допускают ошибки, осложнения у больных. Новичкам, пользующимся впервые аппаратом, надо, как лоцману корабля, заранее присмотреться ко всем рифам и мелям, чтобы выбрать самый правильный курс. Илизаровский метод лечения, по общему мнению, настолько перспективен, что нельзя допускать, чтобы на него упала какая-то тень сомнения, нельзя допускать его дискредитации. Вероятно, самому институту, его работникам необходимо изучить ошибки начинающих коллег и подготовить самостоятельное руководство по всем этим вопросам. Известно ведь, что в авиации, например, были Чкаловы, были Покрышкины — летчики с мировым именем, образец мастерства и высокого мужества, но рядом с ними, изучая их летный боевой опыт, были тысячи отличных добросовестных летчиков, верой и правдой служивших общему делу.

Аналогия, конечно, условная, не вполне, так сказать, наглядная. Учить, учить и еще раз учить! Без подготовки, без основательного изучения Гавриил Абрамович никому не рекомендует применять аппарат, чтобы не нанести вред больному. Ведь сейчас процесс наложения потому и кажется простым, что им владеет мастер. То, что освоено, то всегда просто. Это — аксиома. Но вполне очевидно и другое: ни на одной швейной машине, если ее не знаешь, нельзя сшить хорошего костюма, даже из отличного материала. На повестку дня выдвигается вопрос о том, чтобы создать при институте либо кафедру, либо специальные курсы по изучению илизаровского метода. В настоящее время аппарат Илизарова совсем не тот, который впервые появился на свет. Это, в сущности, целый комбайн с различным набором узлов и деталей. В руках мастера он — великолепный союзник в борьбе с самыми сложными болезнями.

…Юность илизаровского метода в стране начинается. Я говорю «юность» потому, что неизвестно еще, чем завтра удивит нас Илизаров и его питомцы-единомышленники в Кургане и других городах Союза. Но уже сейчас метод лечения Илизарова отличается такой профессиональной красотой и зрелостью, что перед ним склоняют голову мировые авторитеты.

Симпозиум в Кургане 1970 года — лишь один из крупных смотров «боевой техники» Илизарова. Но вот о технике-то, об оснащенности специалистов как раз и возник там большой разговор. А меня этот разговор не только насторожил, но и возмутил. Как же так? Двадцать лет исполнилось ныне «младенцу» — илизаровскому аппарату. Шесть лет назад, мне известно и об этом я писал, было решено наладить серийное производстве аппаратов, обеспечить ими всех специалистов, внедряющих новый метод лечения. А вот, поди ж ты, определи, отчего и поныне ученые крайне нуждаются в этом?

Аппараты низкого качества, изготовлены из мягкой стали, она сплошь и рядом прокручивается, отдельные детали выходят из строя. Сочетание стали различных марок приводит к срыву резьбы. Как будто — это неразрешимые вопросы!.. Но даже таких аппаратов в научно-исследовательских институтах и специализированных организациях не хватает. Даже в Ленинградском институте травматологии и ортопедии (вынуждены кустарничать — изготовлять аппараты в собственной мастерской. Нет, право, как-то неловко говорить о том, что Министерства здравоохранения и «Росмедтехника» в течение многих лет демонстрируют свою беспомощность. Или это — сознательная косность?

НОВЫЕ ДЕЛА, НОВЫЕ ЗАБОТЫ

— Ленинград — замечательный город, но я переехал сюда, в Курган. Без Илизарова сегодня двигаться вперед невозможно. — Эту фразу Анатолий Дмитриевич Ли произносит спокойно, без всякой аффектации. Он давно пришел к такому выводу и сейчас безоговорочно относит себя к единомышленникам курганского хирурга.