Золотой Мост (ЛП) - Феллер Ева - Страница 28

— Ты можешь ефо спокойно дальше шпать. Я оферена, что ты ефо уфталая.

— Что с тобой случилось? Ты так смешно говоришь.

— Я делаю яфыковые упрафнения. — Она выплюнула пару стеклянных шариков в руку, после этого она стала говорить понятнее. — Для отточенного произношения и прекрасной модуляции нет ничего эффективнее, чем это.

— Который сейчас час?

— Еще рано. — Сесиль опять засунула шарики себе в рот. — Не больше одиннадцати.

Уже одиннадцать! О, Господи, а у меня еще нет никакого плана! Я поспешно вскочила с низкой постели. Слегка оглушенная, я взяла ковш Сесиль и направилась к колодцу, направляемая клик-клак-объяснениями Сесиль. Я с трудом притащила воду в квартиру, умылась и расчесалась, вытерлась чистым полотенцем, почистила зубы зубным мелом и ущипнула себя крепко за щеки, чтобы не выглядеть бледной от бессонной ночи, как зомби.

Сесиль в это время достала шарики из-за рта и откуда-то добыла свежий хлеб, который мы дружно разделили между собой на завтрак. Я заставила себя есть, хотя еще не была голодна, так как, если я подожду, пока проголодаюсь, то уже не смогу так просто подойти к холодильнику и достать из него что-нибудь из еды. В прошлом надо забирать все, что смог достать, и прежде все продукты питания. Эту болезненную лекцию я уже выучила во время своего первого прыжка в прошлое.

— Что ты собираешься сегодня делать? — осведомилась Сесиль.

— Я хочу найти новое место работы. — Вдруг у меня появился план, который был так нужен мне, но он был пока в голове. — Возможно, ты сможешь мне в этом помочь.

— Конечно, если это будет в моей власти. — Она уже закончила завтракать и втиснула свое пышное круглое тело в узкий корсет. Я помогала ей зашнуровывать его на спине, одновременно рассказывая, что я задумала.

— Я хотела бы получить место служанки у герцогини. Она живет во дворце на площади Рояль и ее зовут...

— Стой, не говори. — Сесиль подняла руку. — Ее зовут герцогиня Де-Шеврез.

— Разве ты ее знаешь?

— Ну да. Мари-де-Шеврез считается лучшей подругой королевы. И ей нравится искусство! Иногда она приходит на представление в наш театр. Она пользуется спросом, ее красота легендарная. Все мужчины лежат у ее ног.

Где-то внутри во мне проснулась ревность и язвительно впилась в меня своими зубами. Невольно я затянула шнурки на корсете так сильно, что Сесиль застонала.

— Почему ты хочешь работать в доме герцогини? — затем спросила она, довольно разглядывая свою выпирающую грудь, которая из-за шнуровки поднялась так, как поднимает ее бюстгальтер с эффектом Push-up.

— Я хочу там кое-кого встретить.— Спонтанно я решила рассказать ей правду, насколько это было возможно. — Мушкетера по имени Себастиано. Он мне нравится, и я хотела бы с ним снова встретиться. — Мои щеки горели от смущения.

— О, ла-ла! — Сесиль радостно хлопнула в ладони. — Моя маленькая квартирантка влюблена! — Затем она сморщила лоб. — А почему ты решила его именно там встретить?

— Потому что... — Я колебалась, но и здесь не обойтись без правды, этому просто было легче всего поверить.— Я узнала, что он сегодня должен подкатывать к этой герцогине. А я хочу этому как-нибудь помешать. Поэтому нужно спешить.

— Подкатывать? Он что, поспорил на это с друзьями?

— Э...да.

— Ох,— Сесиль негодующе покачала головой. — Эти легкомысленные молодые бездельники! Я тебя уже предупреждала. Мушкетеры самые ужасные соблазнители. Любовь для них всего лишь веселое времяпрепровождение. — Она с жалостью посмотрела на меня. — И ты всерьез веришь, что тебе удастся взять верх над герцогиней в борьбе за его благосклонность? Ты должна знать, она не только молода и прекрасна, но и очень богата.

Ревность оскалила зубы и указала мне выставленный средний палец.

— Кто не рискует, тот не побеждает, — мужественно сказала я.

— Это правильная установка! — Глаза Сесиль сверкали, ей понравился мой план и она пообещала, сделать все что в ее силах, чтобы помочь мне пробраться к герцогине. — Какой захватывающий замысел! Ты не против, если я использую его в качестве сюжета для моей новой пьесы?

— Я думала, она будет о драматурге, вынужденном заботиться о ребенке.

— В хорошей пьесе всегда много интриг.

— По мне, так ты можешь им охотно воспользоваться.

Сесиль обмакнула перо в чернила и начала делать заметки. Когда я через некоторое время робко спросила, что она собирается предпринять по поводу моей новой должности, и, прежде всего, когда, она только рассеянно отмахнулась.

— Подожди минутку.

Я начала грызть ногти. Примерно час спустя она вышла из своего креативного писательского дурмана, довольная собой и своим первым наброском. Затем мы вместе двинулись в путь.

Королевская площадь выглядела еще действительно новой - огромная площадь, окруженная рядом домов, похожих на дворцы. Тенистые аркады отделяли нарядно отделанные здания от площади. Чистое великолепие буквально поражало. Я испуганно осматривалась, следуя за Сесиль, которая целеустремленно шла, пока не остановилась перед украшенными изящной резьбой деревянными воротами.

Я взволнованно сглотнула, когда она приказала мне ждать, а сама постучала дверным молотком. Слуга в ливрее открыл дверь. Когда он увидел перед собой Сесиль, то сразу же сменил чванливую гримасу на выражение усердия. С поклоном он пригласил ее войти - и снова закрыл дверь. Я была вынуждена бросить грызть ногти, а вместо этого изучать окрестности.

Без вопросов, здесь все было в лучшем виде. По площади расхаживали только аккуратно одетые люди, нигде не было видно нищих, оборванных фигур. Даже разносчики и слуги были сыты и опрятно одеты.

Перед одним из соседних домов остановилась украшенная гербом карета, из которой вышла знатная пара.

Из другого дома вышла дама в красном бархате, вокруг которой суетились две камеристки, одна из которых должна была держать над ней зонтик от солнца из расписного шелка. Мимо на блестящем, тщательно вычищенном вороном коне проехал тип в шляпе с пером. Серебряная отделка седла буквально ослепляла, а в блеск высоких ботфортов какой-нибудь менее привилегированный человек определенно вложил всю душу.

Под аркадами находились торговые лавки, но, насколько я могла рассмотреть, там не было ничего для людей с тощими кошельками, а только для богатых и солидных. Поблизости четверо мужчин волочили наружу безобразное зеркало в широкой золотой раме. Возле следующего дома двое катили через двери бочку под присмотром нервного торговца, который громко требовал большей осторожности в обращении с товаром. Из его встревоженных возгласов было очевидно, что в бочке находилось одно из лучших вин Франции.

— Мадемуазель?

Слуга снова открыл дверь и знаком пригласил меня в дом. Из холла в бельэтаж вела широкая мраморная лестница с изогнутыми перилами. Уже в прихожей салона можно было получить представление о богатстве обитателей. Везде сверкали хрустальные люстры, стены были оббиты сизо-голубым шелком, на окнах висели драгоценные драпировки, а на лестничных пролетах блистали картины маслом размером с небольшой автомобиль.

Слуга провел меня сквозь двустворчатые двери в залитый светом салон.

— А вот и она, — сказала Сесиль, приподнявшись с дивана с высокой спинкой. — Подойди ближе, Анна, чтобы тебя было лучше видно.

«Чтобы лучше съесть тебя», — пронеслось в моей голове. Из-за волнения я споткнулась о порог и была вынуждена схватиться за украшенный бахромой бархатный шнур, отчего где-то подо мной послышался слабый звон бубенчиков. Супер, теперь я по ошибке вызвала прислугу. О работе я гарантированно могла забыть.

— Первое впечатление обманчиво, — сказала Сесиль. — Она не такая нерасторопная.

Ослеплённая бьющим в лицо солнечным светом, я видела лишь силуэты двух остальных присутствующих - мужчины, сидящего в кресле с подголовником, и женщины на софе, с которой только что встала Сесиль.

— Она прелестна, — донеслись до меня слова женщины. Как ни странно, её голос показался мне знакомым, но лишь когда я покрыла небольшое расстояние между дверью и мягким уголком и увидела темноволосую красавицу в дорогостоящем шелковом платье, я снова узнала её. И у меня перехватило дыхание, потому что я не могла поверить в это: это была американская туристка, которая приехала в прошлое вместе со мной, - Мэри. А седовласый пожилой мужчина в кресле был её дедушка Генри.