Лото - Гарт Фрэнсис Брет - Страница 2

– Да; хотите, я представлю вас?

Лото подумал о наклонности леди Кориандер к «высокой церкви», о кардинале, и не решился: – Нет, благодарю вас, не теперь.

* * *

Лото входить в зрелость. Он присутствовал на двух собраниях о правах женщины, на трех митингах фениев, обедал раз у Вайта, танцовал vis-a-vis с принцем крови и ел на золотой посуде в Креси-гоузе.

Его конюшни были близь Оксфорда и занимали более обширное пространство, нежели университет. Он ехал как-то туда и приметил, как несколько мужиков и служителей старались удержать пару несшихся лошадей, запряженных в коляску, в которой сидели лэди и джентльмен. Спокойно дожидаясь окончания несчастного случая, благовоспитанный Лото не позволил себе вмешиваться, пока коляска не опрокинулась, сидевшие в ней не были выброшены на землю и бешеные животные остановлены служителями, – тогда он подошел и предложил даме исключительное пользование его оксфордскими конюшнями.

Обернув к нему лицо свое, эллинские черты которого были ему отлично памятны, она медленно высвободила из-под колес господина, и с женским достоинством представила ему, как своего мужа – генерал-майора Вампердоуна, американца.

– А, – сказал беспечно Лото, – у меня, кажется, там есть земли. Если я не ошибаюсь, мой агент м-р Путней Джильс недавно купил там штат – Иллиной, – кажется, вы так его называете?

– Именно. Я – житель города Чикого, позвольте представиться вам, как хозяину.

Лото грациозно поклонился джентельмену; последний, кроме того, что был одет лучше многих англичан, не обнаруживал других признаков плебейского происхождения.

– Мы встречались прежде, – сказал Лото, обращаясь к леди, которую вел под руку, показывая ей свои конюшни, университет и другие примечательные места в Оксфорде. Пожалуйста, скажите мне, в чем состоит ваша новая религия?

– Выборное право женщин, свободная любовь, обоюдная помощь, коммунизм. Примите ее и – меня.

Лото не знал, что ему делать. Она поддержала его и запечатлела поцелуем его смолкнувшие уста. Генерал приблизился и с тактом истинного джентльмена слегка кашлянул.

– Мой муж будет очень счастлив переговорить с вами далее об этом предмете, – сказала она спокойно и с достоинством, идя подле генерала. – Отправимтесь с нами в Онейду. Брукская ферма – уже дело прошлого.

* * *

Когда Лото ехал к своему деревенскому местопребыванию «The Mural Enclosure», он увидал толпу, как кажется состоявшую из рабочего класса, собравшуюся вокруг человека странного вида, в живописном одеянии негритянского певца. – Что такое он говорить? – спросил Лото своего возницу.

Неизвестный почтительно снял шляпу и сказал: «моя Мери-Анна».

– Моя Мери-Анна! – Сердце Лото быстро забилось. Его был этот таинственный иностранец? Он слыхал от леди Кориандер о каком-то заговоре папистов; но мог ли он подумать, что м-р Бампердоун имеет с ним что-нибудь общее?

Вид двух-сот воруженних людей, шедших ему на встречу у ворот «The Moral Enclosure» отогнал посторонния мысли из головы молодого и впечатлительного Лото. Следом за этими людьми на ступенях господского крыльца, стояли его служители, имея во главе старшего повара и старшего прислужника за столом. По обеим сторонам стояли две группы женской прислуга, имея впереди старшую прачку, они держали длинный свиток предков, на котором висело фамильное белье и пройдя под которым молодой лорд вступил к жилище своих отцов. Двадцать-четыре поваренка несли на плечах массивную золотую и серебряную фамильную посуду и поставили ее у ног своего господина. Тогда управляющий пересчитал ложки, и церемония окончилась.

Лото вздохнул. Он отыскал богато раззолоченную «Урну» или священный мавзолей, воздвигнутый его деду в главной комнате второго этажа, и плакал над прахом человека, которого не знал. Он бродил одиноко по своему великолепному парку, и бросившись на дерновую скамейку, стал размышлять о великой Первой Причине, и о необходимости религии. Я пошлю Мери-Анне великолепный подарок, – сказал задумчиво Лото.

* * *

– Каждая из этих жемчужин, милорд, стоит пятьдесят тысяч гиней, – сказал м-р Аметист, модный брильянтщик, легко загребая лопаткою из ларя, стоявшего за его конторкою.

– В самом деле, – стал беспечно Ло?то, – я предпочел бы посмотреть более дорогие.

– Вероятно, шестой нумер, – сказал м-р Аметист, беря пару жемчужин с верху маленькой пирамиды, сложенной из них на полке. Эти величиною одинаковы с жемчугом герцогини Биллингсгеть, но они лучшего достоинства. Дело в том, что её светлость позволяет двум своим детям, марту Смитфильду и герцогу Ст. Джильсу, – славные, хорошенькие мальчики – употреблять их в своих играх вместо шариков. Жемчуг требует, чтобы с ним обращались бережно, и я два раза в неделю хожу чистить их. Может быть, милорд желает несколько жемчужных нитей?

– Длиною в половину каната, – сказал коротко Лото, и пришлите их во мне на дом.

М-р Аметист задумался. – Боюсь, у меня нет достаточного числа – то есть, извините меня на минуту. Я сбегаю в Тоуэр и займу несколько у коронных брильянтщиков. – И прежде чем Лото успел выговорить слово, он схватил шляпу и оставил Лото одного.

Положение его, конечно, было затруднительное. Он не мог сделать ни шагу, не ступив на драгоценные перлы, скатившиеся с конторки; самые редкие драгоценные камни были разбросаны на полках; целые состояния, заключавшиеся в неимеющих цены изумрудах, были у него под рукою, хотя его аристократическая, чистая кровь и сила его религиозных убеждений не позволили бы ему прикарманить ни одного брильянта, и тем не менее ему не могло не придти в голову, что его могут обвинить в краже одного из них. – Вы можете обыскать меня, – сказал он, когда вернулся м-р Аметист; – но уверяю вас честью джентльмена, что я ничего не взял.

– Довольно, милорд, – сказал м-р Аметист, с низким поклоном: – мы никогда не обыскиваем аристократов.

* * *

Когда Лото покинул м-ра Аметиста, он наткнулся на генерала Кампердоуна. – Как поживает Мери-Анна? – спросил он поспешно.

– К сожалению, я должен объявить вам, что она умирает, – сказал серьезном голосом генерал, вынимая изо рта сигару и снимая шляпу перед Лото.

– Умирает! – повторил недоверчиво Лото.

– Увы, это правда! – возразил генерал. – Чтения в продолжение целого сезона, простуда зимою, путешествие по железным дорогам и дурное питание в дороге отозвались на её деликатном сложении. Но она желает видеть вас перед смертью. Вот ключ от моей квартиры. Я докончу здесь на улице мою сигару.

Лото, войдя в полу-освещенную комнату умирающей женщины, с трудом узнал её эллинское исхудалое лицо. Это была совершенно классическая развалина, – такая же несчастная и такая же совершенная как Парфенон. Он в молчании схватил её руку.

– Речи на открытом воздухе два раза в неделю и плохой хлеб в деревнях привели меня к этому, – произнесла она слабым голосом: – но это ничего. Дело идет вперед. Тиран-мужчина будет поражен.

Лото мог только пожать её руку.

– Обещайте мне одно. Что бы ни случилось, никогда не делайтесь католиком.

– Почему?

– Эта церковь не признает развода. А теперь поцелуйте меня. Я бы желала в эту торжественную минуту предстать в другой мир при посредстве человека лучшего общества на земле. Прощайте, когда я умру, будьте так добры, уведомьте о том моего мужа.

* * *

Лото провел следующее полгода на одном арийском острове, в арийском климате, и с арийским народом.

– Это арийский вид, – сказал его хозяин, – а это статуи Мери-Анны. Действительно, это была фигура во весь рост из мрамора генеральши Кампердоун!

– Мне бы хотелось сделаться язычником, – сказал однажды Лото, выслушав увлекательную речь своего хозяина о греческом искусстве.

Но в эту ночь, посоветовавшись с хорошо известным спиритическим медиумом, Лото получил сообщение от покойной генеральши Кампердоун; она советовала ему вернуться в Англию. Через два дня после того он явился в Плушам.