Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович - Страница 60

   - О, прости... мне, наверное, нужно было стребовать на это разрешение твоего хозяина?!

   Острый язычок Ру-ру давно стоило вырвать и сжечь - подумал мастер, но оставил мысли при себе, а вместо этого произнес:

   - Я уже давно не дорожу свободой. Какая разница, чье ярмо тащить на себе - ваше, либо другого безумца.

   Кукла не согласилась:

  - Приняв нашу сторону, ты вымолил бы себе прощение.

   - Брось,- усмехнулся Шрам. - За мои грехи уже давно назначена смертельная кара. Теперь я хочу хотя бы на исходе жизни насладиться собственной свободой.

   Ру-ру замотал голов. Позиция мастера была незыблема и никакие уговоры не могли изменить того хищника, который вновь почувствовал вкус крови.

   - Ты погубишь город! - отчаянно выкрикнула кукла.

   В ответ, Шрам только пожал плечами и безразлично добавил:

  - На-то воля, Всеединого.

  - Шавка на службе бездушного!!! - рука Ру-ру дрогнула.

  - Пускай.

  - Бесхребетный раб!!!

  - Возможно.

  - Душегуб!

   Попав на кочку, кэб дернулся, подкинув легкую куклу вверх. Ру-ру попытался дотянуться до горла своего создателя, но вместо этого Шрам ловко увернувшись, выбил из его рук скальпель. Второй удар пришелся по деревянному затылку.

   Кэб вновь дернуло и заводило из стороны в сторону. Только сейчас Шрам узрел, что повозкой управляет темноволосая женщина.

   - Пустое, - произнес он, пытаясь, дотянутся до возницы. В его руке уже сверкало лезвие. Очередная жертва была готова явить перед ним свой истинный образ - полный ужаса и сожаления.

   - Маратани, помоги! Он уйдет! - вскрикнул Ру-ру.

   Ловко развернувшись на облучке, женщина взмахнула рукой, зычно гаркнув:

   - Торренби весс!!!

   Кэб дернулся влево, а затем вправо. Шрама откинуло назад и он, едва удержал в руке скальпель. В этот самый миг в атаку кинулась кукла. Схватив мастера за руку, Ру-ру вцепился, будто бойцовый пес, пытаясь разодрать запястье до крови.

   - Пошел прочь!!! - процедил сквозь зубы Шрам, превозмогая резкую боль. Но отделаться от собственного детища оказалось не так то просто.

   Размахнувшись, мастер ударил куклу о стенку, затем о дверь кэба, но той было все нипочем.

   Ру-ру вцепился в убийцу мертвой хваткой.

  Из последних сил Шрам оторвал от себя окровавленную пиявку и зашелся безумным смехом.

   Кэб вновь резко изменил направление и слишком сильно качнул вправо.

   Когда Ру-ру поставил собственную шею на место в пазы, мастера рядом уже не было.

   5

   Бесчисленные дома, подвалы, набережные, мосты, закоулки - Джинкс давно сбился со счету. Они метались в поисках таинственного света, который будто солнечный зайчик терялся в мрачных подворотнях, желая продлить бесконечную игру в прятки.

   - Скоро, совсем скоро, - торопил сам себя сэр Заговорщик.

   Джинкс беспрекословно подчинялся.

   Остановившись у одного из домов, фантом достал часы и, щелкнув на кнопку, заставил крышку отвариться. Плоский циферблат в виде полусферы был разделен на множества тонких границ. Посередине же возвышался тонкий стержень отражающий едва различимую линию тени.

   - Уже близко, - подбадривая самого себя, прошептал Заговорщик и исчез в глубине высокого трехэтажного дома, показавшегося констеблю знакомым.

   Второй этаж был разрушен, но даже здесь сквозь мутную занавесь паутины инспектор заметил нарисованные фигурки голубей устремленных в небо.

   Сегодняшний и вчерашний день разделенные пропастью чужого мира стали для мистера Форсберга камнем преткновения. Время перепуталось, нарушив собственные ориентиры, и теперь казалось, что инспектор посещал дом сэра Элберта не позавчера, а не был здесь несколько долгих лет.

   - Что с тобой? - заметив взгляд констебля, забеспокоился фантом.

   - Я больше чем уверен, что уже посещал сей дом, - без тени сомнения ответил Джинкс, осторожно прикоснувшись к крылу голубя, который уже давно сменил оперения на цвет ночи.

   Заговорщик вытаращил глаза и важно раздув щеки, придирчиво уточнил:

   - Ты что-нибудь чувствуешь? Любое тепло, свет, приятную музыку? Не отвечай сразу, хорошенько подумай, настройся!

   Расставив руки в стороны и закрыв глаза, констебль сделал несколько коротких шагов и, уткнувшись в закрытую дверь, остановился.

   Ни единого шороха, звука. Джинкс попытался мысленно слиться с тишиной, проникнув сквозь реальные стены здания. Пустой номер. Ничего кроме тревожного дыхания Заговорщика и собственного сердцебиения.

   - Ну.

   - Ничего.

   Толкнув дверь, фантом протиснулся в мастерскую сэра Элберта, и ни сделав и шага, уткнулся в собственное отражение. Узкий коридор стены, которого состояли из зеркал, предстал настоящим лабиринтом. Длинные туннели, переходы, повороты, утопая в серебряных стенах, открыли ложные пути, скрыв истину в пустоте собственных отображений. Совсем не та комната, что была в реальной жизни!

   - Где мы? Почему зеркала? - шептал фантом, нервно разглядывая собственного двойника.

   - В Прентвиле, здесь была комната, рабочий кабинет, некоего очень ученого господина, - попытался объяснить Джинкс. - Но коридор с зеркалами был гораздо меньше, чем здесь.

   - Но почему зеркала?! - взорвался Заговорщик, резко рванув в сторону.

   В зеркале мелькнул череп и темные провалы глазниц - истинный облик фантома не смог укрыться от прозорливого серебряного ока.

   Может быть отражение нашего мира и есть та правда, которую так неистово искал сэр Элберт - возникла в голове констебля случайная мысль.

   Последнее зеркало величиной во всю стену, внезапно вспыхнуло, явив Джинксу образ Люси. Девушка стояла в прекрасном бардовом платье, а на плечах покоился черный вязаный платок.

   Миг, и яркий луч отразился от стен, ослепив констебля, словно сотни лучей солнца, впились в него своими острыми иглами.

   - Мои глаза!

   - Что?! - Заговорщик едва успел подхватить инспектора под руки.

   - Люси! Я! Она! Я видел Люси! - щурясь от жгучей боли, выдавил из себя Джинкс.

   Хмурые тучи медленно плыли по небу, то ускоряясь, то замедляя ход. Здесь часто слышался гром, и виделись раскаты молний - но никогда не шел дождь.

   Уставившись стеклянным взглядом в поросшую травой дорогу, Джинкс погряз в мрачных мыслях.

   В сердце что-то перевернулось и лопнуло, будто Люси уже принесли в жертву и острые клыки Шрама, который явился констеблю в образе кровожадного волка, впились в тонкую шею девушки.

   - Я не верю! Ты ошибся! Слышишь - этого не может быть!!! - вскочив на ноги, рявкнул констебль.

   Объятия фантома были крепче стальных цепей. Предприняв последнюю попытку, Джинкс дернулся последний раз и обмяк - в теле не осталось сил.

   - Успокойся. Мы спасем ее и недопустим невинной смерти, - голос Заговорщика прозвучал обыденно и спокойно.

   Тяжело вздохнув, Джинкс ничего не ответив, молча согласился, мысленно дав себе клятву, что ценой собственной жизни не допустит, чтобы до Люси добрался этот проклятый душегуб.

  6

   Город был маленький и унылый, а по меркам столицы и вовсе крошечный. Заезжий люд объезжал невысокие каменные стены стороной, желая поскорее добраться до южных берегов, где предприимчивых торговцев и отчаянных путешественников ждали трехмачтовые великаны.

   Дом Пикшеров стоял на самом отшибе и, хотя небольшая семья была достаточно дружной, и еженедельно посещала воскресные мессы, люди недолюбливали их, испытывая к пришлым, особое, ничем не объяснимое отвращение. И хотя мистер Пикшер слыл человеком исключительной доброты, косые взгляды довольно часто впивались ему в спину, а злые слухи разлетались по городку быстрее весеннего ветра.

   Досталось и его дочерям. Достигнув возраста сватовства, они стали белыми воронами среди бесчисленного множества местных красавиц.