Час «Д» - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 12

– Что это он, припадочный? – задумчиво удивилась девушка.

– Думаю, сей человек испугался нас, – предположил Лукас.

– А чего нас бояться? – поразилась Элька. – Хотя, – она покосилась на Гала, мрачной черной статуей на редкость гармонично вписавшейся в интерьер, – я начинаю его понимать. Парень, чего доброго, мог решить, что сам Дориман сменил прическу и часовенку решил навестить, или Черный Дракон, не знаю, на кого из двоих наш воитель больше смахивает.

– Нечего-нечего, пусть не зарятся, он наш собственный ужас, – ревниво встрял со своим комментарием Рэнд.

Покамест компания перемывала косточки служке и Галу, надеясь, что перепуганная жертва все-таки не утратила окончательно великий дар речи, а если и утратила, то сможет доложить куда следует о визитерах хоть на дактиле, где-то наверху в той стороне, куда в панике смылся первый увиденный командой местный житель, гулко и звучно ударил колокол.

– Что горит? – с задумчиво-ироничной прохладцей поинтересовался мосье маг.

Гал принюхался, потом чуть выдвинул меч, глянул на его спокойный цвет, снова убрал в ножны и отрицательно покачал головой.

– Это, наверное, о нашем прибытии возвещают, – догадалась Элька.

– Мадемуазель необычайно проницательна, – с той же иронией заметил Лукас.

– Проницательность – мое второе имя, после язвы, – гордо подтвердила девушка и, капризно притопнув ногой, вопросила пространство: – Ну, нас будут встречать или на век во мраке замуровать собрались и сейчас спешно цемент с кирпичами подвозят? Мне уже хочется в Джельсомино поиграть!

– Во что? – с любопытством переспросил маг.

– В кого, – наставительно поправила Элька, – в Джельсомино. Это герой книги весьма знаменитого сказочника из моего мира, такой волшебный мальчик, который голосом что угодно разрушить мог.

– Мадемуазель, надо быть сдержаннее, – мягко упрекнул девушку Лукас, зная, что ее хаотические таланты способны и на большее, чем заурядное разрушение голосом стен в масштабах одного храма. – Проявим миролюбие, дадим здешним властям еще пару минут для того, чтобы предстать здесь.

– Ладно, – капризно согласилась Элька, надув губки. – Но только пару минут.

Как раз когда девушка и маг пришли к договоренности, тяжелые двери, обитые железом, распахнулись не то чтобы со зловещим скрежетом, вполне в духе обстановки, но со вполне добротным внушительным лязгом. Снаружи в коротком каменном коридоре без окон все-таки оказалось светлее от факелов, которые держала в руках кучка людей. На нескольких ребят в легких доспехах – обычный интерьер любого дворца – можно было не обращать внимания, и команда сразу переключилась на изучение остальных. Лысый, худой, высокий, мрачный мужчина лет сорока в черной рясе – одна штука и четыре штуки аналогичных, чуть более широких и стриженных в стиле братков экспонатов в сером. Незамутненной радости от чудесного явления посланцев великого Совета богов или благоговения, не говоря уж о религиозном экстазе, команда не прочла ни на одной физиономии.

Чернорясый дядя с мрачным лицом голодающего аскета, крючковатым носом и узкими бескровными губами вступил в святилище сразу следом за стражей. Его черные глаза с каким-то отсветом безумия впились в подозрительных гостей.

Лукас привычно выдвинулся вперед, отвесил изящный, но неглубокий поклон, и зажурчал, сплетая кружево слов:

– Светлый день! Мы посланцы Совета богов, что откликнулись на ваш зов о помощи и прибыли, дабы…

Чем дальше говорил маг, тем очевиднее становилось Эльке по застывшему лицу черного и досадливо опасливым физиономиям серых, что им здесь не рады. Да, лицо чернорясого было непроницаемой бесстрастной маской, – служителям культов, как и дипломатам, не привыкать скрывать свои чувства, – а вот в глазах тлела злая досада и шла напряженная работа мысли. Девушка готова была поставить свое недельное жалованье на то, что дядя думает только об одном: как бы отделаться от нежданных и нежеланных гостей.

И тут где-то совсем рядом оглушительно взревели фанфары. Элька, Лукас и все местные подскочили на месте от неожиданности. Гал чуть повернул голову. Человек такого роста, силы и воинских талантов быстро отвыкает волноваться из-за таких пустяков, как резкие посторонние звуки, поскольку полагает, что способен справиться с практически любым их источником.

В маленьком коридоре появилась еще одна, куда более многочисленная, чем первая, и более яркая процессия. Находящийся в первом ряду длинный, шнурообразный, подстриженный под горшок мужчина с отвисшими щеками набрал в грудь побольше воздуха и начал надменно провозглашать:

– Его величество Шарль Виньон Ролан Матеус Второй, король Дорим-Аверона и…

– Здравствуйте, – заткнув ладошкой рот глашатаю на самом интересном месте, доброжелательно заявил кареглазый парнишка лет шестнадцати, с чуть подвитыми волосами, аккуратной шапочкой окружавшими тонкое аристократичное лицо с очень изящным ртом. – Я король.

– Дорогие мои, – тихонько продолжила Элька, цитируя «Обыкновенное чудо» и разглядывая милого изящного мальчика, затянутого в черный камзол, шитый серебром по глухому строгому вороту. И без того отнюдь не толстый, в этом одеянии Шарль казался просто тростинкой. Глашатай сдулся, как проколотый иголкой шарик, и обиженно замолчал, отступив в сторону.

– Светлого дня, ваше величество, – вежливо ответил Лукас.

– А вы ведь из Совета богов! Вот здорово! Мне ведь никто не верил, что вы придете! А вы пришли! – непосредственно продолжил юный король, покосившись на черного жреца не без скрытого злорадного торжества. – Вижу, с архижрецом Авандусом вы уже познакомились. А может, теперь по дворцу прогуляемся? Я вам столько всего интересного покажу!

– Куда угодно, лишь бы выбраться из этого погреба, – прошептала Элька Лукасу.

– Позвольте заметить смиренному служителю Доримана, – наконец-то разомкнул бледные уста чернорясый.

– Смотри-ка, оно еще и разговаривает! – весело удивился неслышимый посторонним Рэнд.

Усилием воли Элька подавила смешок.

– Не к лицу служителям богов светские развлечения, ваше величество, – продолжил Авандус. – И осмелюсь предложить посланцам последовать на большой Совет жрецов, что сегодня, в канун Дня Сошествия Доримана, собраться должен в полном составе. Там, явленные божественной помощью, подробнее узнаете вы о нашей беде и о том, как мы скромными силами своими с нею справляемся.

При всей смиренности этой «просьбы» сразу становилось понятно по поникшим плечам короля, что имеет она форму приказа. Уверенный, властный тон Авандуса – голос у него оказался на диво приятный и бархатистый – ясно показывал, кто в здешнем дворце, если не государстве, хозяин.

– Ну конечно ты прав, дядя, – нахально улыбнулась Элька, играя бесцеремонную, не слишком умную, избалованную властью девчонку.

– Архижрец, – поправил чернорясый девушку, оскорбляясь на неканоническое обращение.

– Да, извини, архижрец Плинтус, – поправилась Элька и затараторила, не давая жрецу ни малейшего шанса исправить ее «ошибку», – служителям богов не к лицу светские развлечения, только ведь мы наемные работники по контракту. Так что ничто человеческое нам не чуждо, в том числе и осмотр достопримечательностей. А о вашем дворце, знаете, архижрец Вантуз, сколько всего интересного в «Дорожном атласе Сил Мира» написано. Так хвалят! Но ты не расстраивайся, Совет жрецов – мероприятие, конечно, важное, откладывать его из-за нас незачем. Не стесняйтесь, начинайте в положенное время! Пусть Лукас с Галом на ваше совещание идут, а мне король может и дворец показать. Я в этой политике все равно ничего не понимаю, еще усну на Совете, храпеть начну, вот стыдно будет, ведь правда, архижрец Пандус! А экскурсии я обожаю! Короли еще ни разу по дворцу не водили, только королевы. Пойдем?

– Ага, – кивнул Шарль, всеми силами стараясь сдержать смех, рвущийся наружу при одном взгляде на Авандуса, уже просто закипающего от возмущения при каждом коверкании его имени, и тут же поправился. – Это честь для меня, госпожа.