Стихотворения и поэмы - Саянов Виссарион Михайлович - Страница 8

Один из персонажей «Нюрнбергского дневника», коренастый русский сержант в карауле, напоминает воина, изображенного на памятнике Победы в Берлине, в Трептов-парке, — сурового и непреклонного солдата, который, защищая прижавшегося к нему ребенка и держа его на одной руке, другою разрубает гадину — фашистскую свастику.

Сходство этих двух образов различных родов искусства не случайно: лирике В. Саянова вообще присущ особого рода «монументализм», стремление к тому, чтобы представить облик своих героев и их деятельность в чертах укрупненных, лапидарных, значительных, как часть истории, как мотив, достойный стать песней, легендой, памятником, как одну из реликвий того музея, где потомки могут приобщиться к славе и величию своих отцов.

С середины сороковых годов — после опубликования «Нюрнбергского дневника» — В. Саянов отдает главное свое внимание работе в области прозы (завершение и публикация романа «Небо и земля», работа над романом «Лена», над обширной и незавершенной эпопеей «Страна родная»), публицистики, истории поэзии, теории стиха, мемуаров и т. д. Собственно поэтической работе В. Саянов уделяет не столь уж много времени и внимания, и не все из того, что опубликовано им в эти годы в области поэзии, можно отнести к его удачам.

Следует отметить и то, что недостатки, широко распространенные в литературе тех лет, когда в нее широким потоком входили риторика, выспренность, парадность, поверхностность в описании великих дел наших людей, сказались и на иных стихах В. Саянова. Так, в цикле «Онего» (1948) живое, полнокровное, взволнованное чувство, вызванное творческим подвигом нашего человека, нередко подменялось сугубо внешними приметами строительства, хроникерской их регистрацией:

и т. д.

Конечно, такого рода внешне описательные и риторически звучащие стихи вряд ли могут захватить читателя. Нельзя отнести к числу удачных произведений и поэму В. Саянова «Свет над полями» (1952), в которой большая тема преображения страны — в согласии с ленинскими планами электрификации России — не получила углубленного и самобытного решения. Но нельзя забывать и о том, что таких произведений в творчестве В. Саянова не много — и не они определяют его характер, его наиболее существенные черты.

На протяжении многих лет, с 1927 года и до последних дней своей жизни, В. Саянов работал над романом в стихах «Колобовы». Роман этот, написанный четырехстопным ямбом (и вообще близкий по характеру стиха духу и канонам уже сложившейся традиции), охватывает большой период истории нашей страны — от самого рубежа XX века и вплоть до событий гражданской войны (а если включить сюда и эпилог, то еще дальше, до наших дней); здесь поэт (следуя за Блоком — автором «Возмездия») хотел воссоздать

В «Колобовых» В. Саянов стремился нащупать новые пути своей поэзии, сочетать историзм и монументальность изображения с картинами сугубо житейского плана, с семейно-бытовой обстановкой, с психологически развернутыми характеристиками множества персонажей, с подробно и сложно построенным сюжетом, связанным и с историей одной семьи, и с переломными событиями истории нашей родины. Но, вступая на эту, новую для него, почву, поэт не сумел полностью воплотить захвативший его замысел и далеко не во всем справился с большой задачей, поставленной им перед собой. Тут — наряду со страницами, лирически взволнованными, ярко написанными, отличающимися меткостью образа и точностью рисунка — немало и таких страниц, где изображение становится беглым и схематичным; многое решено здесь неточно, приблизительно, без достаточной степени проникновения в характер персонажей, в связи с чем сюжет лишается естественности в своем развитии, да и самый стих звучит подчас принужденно, недостаточно выразительно, а то и напоминает широко известные строки классиков прошлого, словно бы имитирует их. Все это и не позволяет отнести «Колобовых» к художественно завершенным произведениям.

Свидетельством нового творческого подъема В. Саянова явилась последняя — из вышедших при жизни поэта — книга его стихов «Голос молодости» (1958). Ее автор словно бы возвращается к давним годам своей юности — и многое здесь звучит перекличкой с ней, новым ее осмыслением в свете большого жизненного опыта, тех забот, тревог, испытаний, которые выпали на долю поэта и всех его сверстников и современников, лишенных былой задорности и восторженности, — слишком трудна и тяжела оказалась жизнь этого поколения, слишком большие испытания выпали на его долю!

В стихотворении, открывающем книгу, поэт обращается к большому и трудному опыту сверстников, подводя итог и своей жизни и жизни своих героев, которым он, начиная творческий путь, посвятил столько пылких и взволнованных стихов:

Но поэт знает и утверждает: большие испытания, выпавшие на долю наших людей и неизбежные в любом большом деле, во многом оправданы — и вспоминает о них с тем, чтобы еще и еще раз отстоять правоту и неизбежность избранного им — и его поколением — трудного и неизведанного пути.

Чувство непреходящей и не подвластной разочарованиям и унынию молодости возникло у поэта не случайно — оно было порождено ощущением того, что он не изменил, да и не мог изменить мечтам своей юности, сквозь всю свою жизнь пронес те идеалы, которые отстаивал в самых суровых испытаниях, в самой напряженной борьбе. Вот почему поэту не изменил «голос молодости», и так же, как встарь, он «верен боям и походам» как самому обычному для него делу — и этот боевой задор придает ощущение неизбывной юности самому поэту и героям его лирики.

В книге «Голос молодости» В. Саянов снова делится с нами своими раздумьями о судьбе поколения, о нашей эпохе и о путях современной истории. Поэт словно бы продолжает тот большой, сердечный разговор, который в давние годы был начат им в книге «Комсомольские стихи».

Стремление увидеть в одном из походов времен гражданской войны тот «вечный смотр», память о котором сохранится навеки, увидеть в чертах реальных и конкретных черты неизгладимые, бессмертные, символически-обобщенные определяет внутреннее единство лирики В. Саянова, ее родство с легендой, сказом, старинным преданием, ибо и сама наша действительность представлялась поэту «Великанской Книгой Дня», распахнутой на самой большой и захватывающей ее странице:

И духом такой героической романтики овеяны в глазах поэта даже и самые повседневные дела наших людей, вот почему, как и встарь, образы легенд, сказаний, былин властно входили в его лирику, по-своему определяя ее возвышенный строй и романтический характер.

Где бы ни был поэт, его никогда не оставляло чувство того, что он в походе, начатом в юности и вдохновленном теми же идеалами, но не имеющем конца, что и определяло суровые, мужественные, хочется сказать — солдатские черты лирики В. Саянова. Не случайно для него «любимая книга» (так называется одно из стихотворений) — это та, которая каждой своей строкой устремлена в будущее и умеет