Двойник Декстера - Линдсей Джеффри - Страница 24

Признаю, в девяти случаях из десяти я проявил бы чуть больше терпения, столкнувшись с очередным невыполнимым требованием и дурными манерами Деборы. Но в данный момент я не особенно спешил прикладывать руку Ко лбу и благоговейно идти на уступки. Сделав глубокий вдох, я заговорил очень спокойно, с непоколебимым хладнокровием:

— Дебора. Я стараюсь изо всех сил. Если ты думаешь, Что справишься лучше, пожалуйста, попробуй.

Она сжала зубы еще сильнее, и на мгновение показалось, будто сейчас клыки сломаются и проткнут щеки. Но, к счастью для ее медицинской страховки, этого не произошло. Дебора гневно взглянула на меня и сурово кивнула.

— Ладно, — сказала она, развернулась и стремительно вышла, даже не оглянувшись, чтобы рыкнуть напоследок.

Я вздохнул. Может быть, следовало сидеть дома или по крайней мере заглянуть в гороскоп. Все шло шиворот-навыворот, мир точно слегка отклонился от привычной оси. В происходящем ощущался какой-то странный зловещий оттенок, словно мироздание учуяло мою беззащитность и на ощупь искало очередное слабое место.

Ну ладно. Будь у меня мать, она бы наверняка сказала, что в жизни бывают неудачные дни. Мать, способная произнести это с невозмутимым лицом, добавила бы: «Для праздных рук найдет занятье сатана!» Я уж точно не хотел сердить гипотетическую мать, и сатана в качестве работодателя меня тоже не устраивал, поэтому я встал и начал прибираться в лаборатории.

Через мийуту заглянул Вине. Он глазел на меня с загадочным вниманием, пока я вытирал стол бумажным полотенцем, а потом покачал головой.

— Каков чистюля, — удивился он. — Если бы я не знал, что ты женат, я бы задумался.

Я взял со стола маленькую стопку папок.

— Отнеси в архив.

Вине вскинул руку и попятился.

— Спина снова сдает, — пожаловался он. — Врач запретил таскать тяжести.

И исчез в коридоре. Декстер, Окончательно Отвергнутый, — это вполне вписывалось в череду недавних событий, и я не сомневался, что рано или поздно привыкну. Так или иначе, я сумел довести уборку до конца, не разрыдавшись. На большее при нынешнем положении дел надеяться не приходилось.

Глава 11

Я ужинал, когда зазвонил мобильник. Сегодня мы доедали остатки — неплохой вариант в нашем доме, поскольку он предоставлял возможность попробовать два-три вкусных Ритиных изобретения за один присест. Несколько секунд я смотрел на телефон и старательно думал о последнем кусочке цыпленка по-карибски, лежавшем передо мной на тарелке, но все-таки ответил на звонок.

— Это я, — представилась Дебора. — Мне кое-что надо.

— Не сомневаюсь, — сказал я, глядя на Коди, который накладывал на тарелку целую груду тайской лапши из миски. — И обязательно прямо сейчас?

Дебора издала какой-то звук, нечто среднее между ворчанием и шипением.

— Да. Ты не мог бы забрать Николаса из центра? — спросила она.

Дебора записала сына в центр Монтессори, в Гейблс, хотя я был абсолютно уверен: он еще слишком мал пересчитывать бусины. Некогда я подумывал, не отправить ли туда же и Лили-Энн, но Рита воспротивилась. Она считала, что, пока ребенок не достигнет двух-трех лет, это пустая трата денег.

Впрочем, Дебора ничего не жалела для своего малыша и охотно отстегивала центру израдную сумму. Раньше она всегда успевала забрать его вечером, независимо от количества дел. Но сейчас было уже семь, а Николас все еще Жтл мамочку. Бесспорно, стряслось нечто непредвиденное, и голос Деборы звучал напряженно — не сердито, как утром, но и не вполне обычно.

— Э… конечно, я его заберу, — заверил я. — Что случилось?

Она снова то ли рыкнула, то ли зашипела.

— Ч-черт… — хриплым шепотом произнесла Дебора и заговорила нормальным голосом: — Я в больнице.

— Что? В чем дело?

Передо мной возникла пугающая картинка — я живо вспомнил ее последний визит в клинику. Дебору с ножевым ранением отвезла туда «скорая», и сестра провела несколько дней, находясь между жизнью и смертью.

— Ничего серьезного, — успокоила она меня, и, помимо напряжения, мне послышалась усталость. — Я сломала руку. Просто… слушай, я тут застряну на некоторое время и не смогу забрать Николаса.

— Как ты умудрилась сломать руку? — спросил я.

— Молотком, — ответила она. — Деке, мне пора… Пожалуйста, забери Николаса, ладно?

— Молотком? Господи, Дебора, что…

— Декстер, мне пора, — повторила она. — Ты сможешь забрать Николаса?

— Да, конечно, — подтвердил я. — Но…

— Спасибо. Я тебе очень признательна. Пока. — И она отключила трубку.

Я убрал телефон и увидел, что вся семья неотрывно смотрит на меня.

— Готовьте еще один детский стульчик, — сказал я. — И отложите вот эту цыплячью грудку.

Я не понимал, как ей это удалось. Данные по отпечатку еще не пришли, за несколько часов запрос ни за что не успел бы пробиться сквозь окаменелые слои бюрократии, но, насколько я понимал, отпечаток был единственной зацепкой. И потом, Дебора не стала бы предпринимать чего-либо безумно рискованного в отсутствие брата, способного Принять удар на себя. Загнать в угол ненормального убийцу с кувалдой — это уж точно рискованный шаг.

Конечно, раньше у Деборы не было напарника, которому она доверила бы прикрыть спину, а теперь сестренка вроде бы подружилась с Дуарте. Возможно, они общались по-французски. Разумеется, она имела полное право работать не со мной, а с новым напарником, что может быть естественнее, это даже предписано правилами, и я ничуть не тревожился, ну ни капельки. Пусть Дуарте, а не я, сует шею в петлю. Честно говоря, мне немного надоело прикрывать Дебору в каждой опасной передряге. Пора ей наконец твердо встать на ноги и перестать опираться на брата.

Уложив детей, Рита немного посидела со мной, пока не начала зевать во весь рот. Тогда она поцеловала меня в щеку и неверной походкой отправилась спать. Я остался С Николасом в ожидании Деборы. Он был неплохим ребенком — что правда, то правда, — но и вполовину не таким умным, как Лили-Энн. Его маленькие голубые глаза не блестели разумом, и я решил, что с объективной точки зрения двигательные навыки Николаса развиты далеко не так, как у Лили-Энн в том же возрасте. Может быть, метода Монтессори не помогает. Ну или Николас медленно учится. Ничего страшного. В конце концов, мир далек от совершенства, и двух Лили-Энн быть не может. Несмотря ни на что, Николас оставался моим племянником, и к менее одаренным детям надо относиться снисходительно.

Рита и дети улеглись, а я сидел на кушетке с Николасом в приятном молчании. Я покормил его из бутылочки, а потом решил поменять подгузник. Как только я снял мокрый памперс, он выпустил струю мочи прямо в воздух, и потребовались все мои незаурядные способности, чтобы увернуться. Я аккуратно переодел ребенка и подумал, что, возможно, монотонный звук его усыпит, поэтому включил телевизор и устроился на кушетке.

А там была Дебора, во всю ширину экрана, под яркими вспышками света и в сопровождении энергичного, невероятно серьезного голоса местного телекомментатора. Сестра придерживала левую руку, пока врачи «скорой помощи» помогали ей лечь на носилки и накладывали надувную шину на предплечье. Дебора непрерывно говорила с Дуарте, явно отдавая приказы. Он кивал и похлопывал напарницу по здоровому плечу.

Когда ведущий закончил ужасающий рассказ о подлинном мужестве и героизме Деборы, умудрившись правильно произнести ее имя, камера ненадолго показала еще одни носилки, которые задвигали в машину два копа. На них извивался какой-то здоровенный мужик с квадратным лицом. Плечо и живот у него были в крови, и я даже без звука догадался, что он непристойно бранится. Потом на экране появились фотографии — Клейн и Понтер, рядом, два официальных снимка. Комментатор заговорил очень серьезно и торжественно — он пообещал держать меня в курсе событий. При всей своей нелюбви к репортерам я вынужденно признал: он сделал больше, чем Дебора.

Конечно, у нее не имелось никаких причин держать меня в курсе. Не страж она Декстеру своему, и если Дебора наконец начала это сознавать — тем лучше. Я был вполне доволен и совсем не сердился на сестру, когда она приехала за ребенком. Она явилась почти в полночь, а мы с Николасом успели посмотреть еще несколько выпусков, в том числе всю историю целиком в ночных новостях — по большей части повторение первой сводки. Героический полицейский пострадал при поимке убийцы. Хм. Николас, казалось, не узнал собственную мать, когда она появилась на экране. Я почти не сомневался: Лили-Энн узнала бы меня по телевизору или где бы то ни было, но это ведь не значит, что у мальчика какие-то серьезные проблемы.