Чужое сердце (Шарада) (др. перевод) - Браун Сандра - Страница 7

Цику было не смешно. Он отшвырнул бутылку и молниеносным движением выхватил нож из висевших на ремне ножен. Женщины бросились врассыпную. Кисмет осталась стоять на месте даже тогда, когда острие застыло в считаных миллиметрах от ее лица. Она даже не пошелохнулась. Отпрянула она лишь тогда, когда он сделал им резкое круговое движение. После чего рассмеялся ее испугу.

Забыв предостережения Пити и других приятелей, Спарки бросился к крыльцу. Услышав его шаги, Цик тотчас обернулся и пригнулся, приготовившись к нападению. Он застыл на месте, перебрасывая нож из руки в руку, приглашая Спарки подойти ближе.

– Ну, давай, попробуй.

Спарки ловко парировал несколько зловещих взмахов острого лезвия, каждый из которых мог легко рассечь его пополам. Все-таки физически Цик был его сильнее. Зато на стороне Спарки были трезвость, скорость и ловкость, и он умело уклонялся от ударов.

Дождавшись удобного момента, он ногой выбил из руки Цика нож. Удар пришелся по запястью. Цик взвыл от боли, а нож, описав в воздухе дугу, упал в придорожную пыль.

За первым ударом последовал второй – кулак Спарки врезался Цику в подбородок. Тот зашатался и едва не упал навзничь. Его спасла стена, на которую он налетел спиной. Он медленно сполз по ней вниз.

Спарки поднял с пыльной земли его нож и отшвырнул как можно дальше. Все наблюдали за его полетом как заколдованные. Острое лезвие вращалось в воздухе, поблескивая в свете неоновой вывески, пока наконец не упало в кусты.

Тяжело дыша, Спарки жестом, полным чувства собственного достоинства, протянул руку Кисмет. Та взяла ее, не раздумывая. Вдвоем они отделились от всей компании и сели на байк. Спарки даже не обернулся в отличие от Кисмет. Цик тем временем потихоньку приходил в себя и тряс головой. Прежде чем байк Спарки умчал их в темноту ночи, она показала Цику средний палец.

Ветер свистел у них в ушах, не давая возможности говорить, поэтому они общались другими способами. Обхватив его бедра ногами, она терлась грудью о его спину. Ее руки ласкали его мошонку, а зубы впивались в плечо. Он негромко постанывал от удовольствия, боли и предвкушения новых ласк.

Теперь она принадлежала ему. Вне всяких сомнений. Даже если у нее и оставались какие-то чувства к поверженному Циклопу, она наверняка оставила их там, у придорожной забегаловки. Вместо этого она стала его, Спарки, женщиной. Как победитель в поединке, он имел полное право сделать ее своей. Как только расстояние между ними и Циком составит несколько миль…

– Черт, Спарки. Он увязался за нами.

За считаные доли секунды до того, как она произнесла эти слова, он и сам заметил, как позади них, словно единственный глаз монстра, темноту прорезал свет фары. Сравнение не только уместное, но и тревожное.

Свет этот с каждой минутой отражался все ярче в зеркале заднего обзора. Цик нагонял их буквально на глазах. Они и без того уже вписывались в повороты на угрожающей скорости. Стараясь удержать дистанцию, Спарки еще сильнее нажал на газ.

Понимая, что Цик взбешен, да еще отравлен водочными парами, Спарки приготовился к тому, что им придется лететь на убийственной скорости до самого города, где, он надеялся, они смогут оторваться от Цика. С каждым мгновением управлять байком становилось все труднее и труднее.

Крикнув Кисмет, чтобы та крепче держалась за него, он едва ли не горизонтально вписался в очередной поворот. Увы, как только они выпрямились, он понял, что, несмотря на крутой поворот, Цик даже не думал сбрасывать скорость.

– Быстрее! – крикнула Кисмет. – Он нас догоняет! Если догонит, нам обоим хана!

Он с удвоенной силой нажал на газ. Пролетающий мимо пейзаж слился в одну смазанную полосу. О встречном движении он старался не думать. Впрочем, пока что им никто и не встретился, но…

– Берегись!

Цик догнал их и теперь летел почти параллельно их байку. Чтобы оторваться от него, Спарки выскочил на встречную полосу. Ведь стоит позволить Цику их обогнать, как можно заказывать отходную.

Дорога была теперь не такой крутой, хотя по-прежнему оставалась извилистой. До города рукой было подать. Главное, поскорее оказаться в городской черте, там они наконец оторвутся от одноглазого маньяка, севшего им на хвост.

Преодолевая очередной поворот, Спарки мысленно разрабатывал стратегию. Как только поворот остался позади, они как будто перенеслись на другую планету. Холмы отступили, местность сделалась плоской, как стол. Перед ними, словно натянутая серебристая лента, вдаль уходила прямая дорога, что вела прямо в центр города. Если судьба будет благосклонна к ним, безумное бегство скоро закончится.

Кисмет неожиданно вскрикнула. Спарки грязно выругался. Они неслись прямо на перекресток. В следующий миг дорогу им перегородил грузовик для перевозки скота. На такой скорости свернуть было невозможно. Цик все так же сидел у них на хвосте. Грузовик для перевозки скота катил медленно и, когда они подъехали к перекрестку, по-прежнему перегораживал им путь.

Времени на размышления не было.

Спустя полчаса по коридору в зал ожидания для родственников уже спешил молоденький ординатор. Там его поджидала пестрая толпа байкеров, пришедших узнать о состоянии своих друзей. Даже самые стойкие из них побледнели, увидев забрызганный кровью халат.

– Мне очень жаль, – запыхавшись, произнес он. – Мы сделали все, что могли. И сейчас хотели бы поговорить с кем-то из близких родственников – о возможном изъятии органов для трансплантации. Причем как можно скорее.

Глава 5

Май 1991 года

– Эй, Пирс. Это общественное место и потому заслуживает уважения. Убери-ка от стены свою чертову ногу.

Трубный глас, способный пробудить даже мертвого, мгновенно вернул Алекса Пирса из состояния задумчивости на грешную землю. Когда же к нему подошла сама обладательница мощного голоса – рослая женщина, судебный пристав, – на его осунувшемся лице появилась улыбка. Он послушно убрал от стены ногу в ковбойском сапоге.

– Привет, Линда.

– И это все, что ты можешь мне сказать? «Привет, Линда»? После того что у нас с тобой было? – Упершись массивными кулаками в широкие бедра, она сердито посмотрела на Алекса, затем быстро изменила позу и дружески хлопнула его по плечу. – Как поживаешь, красавчик?

– Все отлично, жаловаться не на что. Как ты?

– Как всегда.

Линда хмуро посмотрела на переполненный зал, в котором сотня потенциальных присяжных отчаянно надеялась получить освобождение от выполнения гражданского долга.

– Здесь ничто не меняется, кроме лиц. Вечно одни и те же дешевые отмазки, вечный скулеж и увиливание. Они готовы на что угодно, лишь бы избежать участия в суде присяжных.

Она вновь повернулась к Алексу.

– Где ты пропадал все это время? Я слышала, будто ты уехал из Хьюстона.

До событий прошлогоднего Дня независимости Алекс Пирс частенько бывал в суде округа Харрис, где выступал свидетелем на процессах над преступниками, в поимке которых участвовал.

– Я по-прежнему получаю здесь почту. Ее пересылают сюда и оставляют для меня, – равнодушно ответил Алекс. – Большую часть времени я в разъездах. Вот недавно ездил в Мексику ловить рыбу.

– Поймал что-нибудь?

– Хвастаться особо нечем.

– Надеюсь «живчиков» не словил?

Алекс криво улыбнулся.

– В наши дни следует надеяться, что «живчики» – это все, что там можно словить.

– Твоя правда. – Громогласная Линда печально встряхнула гривой рыжих волос. – Вчера я прочитала в газете, что дезодорант, которым я пользуюсь, пробивает дыры в озоновом слое, а от тампонов я могу получить токсический шок. Все то, что я ем, или забивает мои артерии или грозит раком толстой кишки. Послушать их, так даже трахаться теперь вредно.

Алекс рассмеялся, нисколько не задетый ее вульгарностью. Они с Линдой знакомы давно – с тех пор, как он новичком-копом пришел в полицейское управление Хьюстона.

Линда была непременным атрибутом суда, и ее знали все блюстители закона. Она была в курсе всех последних сплетен и знала грязные шутки всех времен и народов, однако за внешней грубостью скрывалась влюбчивая душа, в которую она допускала лишь немногих. Алекс Пирс относился как раз к их числу.