Чужое сердце (Шарада) (др. перевод) - Браун Сандра - Страница 12

Джерри задержал дыхание, хотя и понимал: жить ему остались считаные секунды. Смерть, которую он волшебным образом несколько раз обманывал в детстве, наконец предъявила на него свои права.

Он уже на пути к Иисусу. Скоро они встретятся. Если быть точным, на эту встречу его отправил его новый знакомый. Знакомый ли?

Последняя мысль Джерри Уорда была окрашена недоумением и обидой.

Почему?

Глава 9

Лето 1992 года

– Ты сердишься. – Это был явно не вопрос.

Кэт продолжала смотреть в ветровое стекло «Ягуара».

– Как ты догадался?

– За последние двадцать минут ты не проронила ни слова.

– Потому что за меня говоришь ты. В очередной раз ты сделал заявление о нашей свадьбе.

– Кэт, я всего лишь во время ужина поддержал разговор с женщиной, сидевшей рядом.

– С женщиной, которая затем в туалете прицепилась ко мне с расспросами о подробностях. – Она посмотрела Дину в глаза. – Ты заставил ее поверить в то, что наша свадьба неминуема. Но ведь ирония судьбы состоит в том, что никаких планов пожениться у нас нет.

– Как это нет? Есть.

Кэт собралась было возразить, но Дин уже свернул на подъездную дорожку, что вела к его дому. В следующий момент входная дверь распахнулась, и на крыльце выросла домоправительница. С улыбкой поздоровавшись с ней, Кэт шагнула под куполообразный потолок вестибюля. Присутствие в доме прислуги всегда нервировало ее. Дин, напротив, воспринимал это как нечто само собой разумеющееся.

Кэт уже жалела, что согласилась остаться на ночь в его доме. Она пошла на это лишь потому, что вечер грозил затянуться надолго, и не имело смысла ехать в Малибу, чтобы рано утром возвращаться оттуда в студию.

Кэт решила, что если вдруг – у нее возникло такое опасение – они поссорятся, она позвонит в Бель-Эйр и попросит прислать за ней машину. Она направилась в кабинет Дина. Уютный и домашний, он нравился ей больше других комнат в его доме.

– Хочешь что-нибудь выпить? – предложил Дин, входя вслед за ней.

– Нет, спасибо.

– Что-нибудь перекусить? Я заметил, ты почти ничего не ела за ужином, так как увлеклась разговором с Биллом Вебстером.

Кэт пропустила его слова мимо ушей. После их первой встречи она и телемагнат из Техаса несколько раз пересекались по делам, связанным с ее телеканалом. Дин же неверно истолковал характер их отношений.

– Нет, спасибо, я не голодна.

– Я могу попросить Селесту что-нибудь приготовить для тебя.

– Не стоит беспокоить ее.

– Ей платят за то, чтобы ее беспокоили. Чего бы ты хотела?

– Ничего! – отрезала Кэт и тотчас пожалела о своей грубости. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вздох. – Не надо со мной носиться, как с малым ребенком. Если я проголодаюсь, то скажу об этом сама.

Дин вышел из кабинета, чтобы сказать домоправительнице, что та свободна. Вернувшись, он застал Кэт возле окна. Она молча разглядывала сад. Услышав, что он вернулся, она не стала оборачиваться.

Дин осторожно положил ей на плечи руки.

– Извини. Я не ожидал, что ты воспримешь мои слова так близко к сердцу. Почему бы нам не пожениться и тем самым не избавить себя от подобных разговоров?

– Я бы не назвала это веской причиной для нашего брака.

– Кэт, я хочу видеть тебя моей женой совсем не поэтому, – сказал он, поворачивая ее к себе лицом.

О чем бы они ни говорили – о погоде, любимом сорте мороженого, национальном долге, – разговор неминуемо возвращался к этой теме. Кэт закрыла глаза.

– Не хочу сейчас говорить об этом, Дин.

– Хорошо. Подожду. Я терпелив.

– Я знаю.

– Наша свадьба не обязательно должна быть объектом внимания прессы. Мы можем улететь в Мексику или в Лас-Вегас, прежде чем хотя бы один репортер пронюхает о наших намерениях.

– Дело не в этом.

– Тогда в чем же? – с нажимом спросил он. – Только не надо говорить мне, что ты не хочешь расставаться с домом в Малибу или боишься пожертвовать своей независимостью. Это старые заплесневелые доводы. Если ты намерена и дальше отшивать меня, тебе придется придумать более убедительные возражения.

– После операции прошло всего полтора года, – тихо произнесла она.

– И что?

– То, что ты рискуешь обременить себя женой, которая будет проводить большую часть своей жизни, да и твоей тоже, в кардиологической клинике.

– У тебя нет ни единого признака отторжения тканей. Ни единого, – сказал Дин и выразительно поднял указательный палец.

– Но кто поручится, что они не появятся позднее? Некоторые годами живут с пересаженным сердцем, а потом бац! Без какой-либо видимой причины начинается отторжение.

– Некоторые умирают от причин, не имеющих отношения к сердцу. Вообще-то любого человека с вероятностью один на миллион может убить разряд молнии.

– Я говорю серьезно.

– И я тоже. – Он немного смягчил тон. – Немало людей с пересаженным сердцем прожили по двадцать лет без признаков отторжения, Кэт. Эти люди получили новое сердце, когда подобные операции были в новинку, когда они находились еще в экспериментальной стадии. С тех пор медицинские технологии ушли далеко вперед. У тебя есть шанс прожить нормальную полноценную жизнь.

– И каждый день этой «нормальной жизни» ты будешь отслеживать основные показатели работы моего организма.

Дин озадаченно посмотрел на нее.

– Прежде чем стать твоим другом и любовницей, Дин, я была твоей пациенткой. Думаю, ты всегда будешь видеть во мне пациентку.

– Нет! – решительно возразил он.

Так она ему и поверила! Дин покровительственно возвышался над ней, как постоянное напоминание о том, что она когда-то была хрупкой и уязвимой. Он по-прежнему обращался с ней как с хрустальной вазой. Даже когда они занимались любовью, он вел себя так, будто она в любое мгновение рассыплется. Его сдержанность раздражала, вызывала ощущение, будто ее обманывают, а не лелеют. Что, в свою очередь, охлаждало ее собственную страсть.

Из опасения обидеть его она молча подавляла свое раздражение. В душе ей хотелось одного: чтобы он относился к ней как к женщине, а не как к пациентке с пересаженным сердцем. Однако требовать этого от Дина, по всей видимости, было бессмысленно.

И все же Кэт знала: его избыточное внимание к ней было всего лишь поводом. Истинная проблема заключалась в том, что она его не любила. По крайней мере, не так, как любят человека, с которым хотят соединить судьбу. Жизнь была бы намного проще, если бы она его любила. Временами ей страстно хотелось его полюбить, но увы.

Она всегда пыталась щадить чувства Дина, пока не почувствовала, что устала. Лучше быть открытой и честной.

– Я не хочу за тебя замуж, Дин. Я хорошо к тебе отношусь. Если бы не ты, я никогда бы не выкарабкалась из моего плачевного состояния. – Пару мгновений помолчав, она мягко добавила: – Но я не могу сказать, что по уши в тебя влюблена.

– Понимаю. Кстати, я от тебя этого и не жду. Оставим любовь подросткам. Мы давно не в том возрасте, чтобы верить в романтическую чушь. Зато мы можем составить хорошую команду.

– Команду, – эхом повторила Кэт. – Это мне тоже не нравится. Я никому не принадлежу с восьми лет, когда мои родители… умерли.

– Это еще одна причина, чтобы я взял на себя заботы о тебе.

– Не надо обо мне заботиться! Я хочу оставаться собой, хочу быть Кэт. Новой Кэт. Здоровой, сильной Кэт. Я делаю все для этого каждый день, как только у меня появилось новое сердце. Я еще привыкаю к той женщине, которая поднимается наверх по лестнице, а не в лифте. Которая может вымыть голову за три минуты, а не за тридцать, как раньше.

Она прижала к груди сжатые в кулаки руки – к тому месту, где билось ее новое сердце.

– Время приобрело для меня новое измерение, Дин. Оно бесценно. Я ревниво оберегаю время, которое провожу наедине с собой. Пока я не узнаю до конца эту новую Кэт Делани, я не хочу делить его ни с кем.

– Понятно, – сухо ответил Дин, скорее обиженно, нежели с сочувствием.