Трехглавый орел - Свержин Владимир Игоревич - Страница 4

Я кивнул, давая понять, что история моей здешней жизни мне в общих чертах известна.

– Наша семья была против этого брака, – не обращая на меня внимания, продолжал лорд Баренс. – Ваш отец, лорд Реймонд, был ярым якобитом. Да-да, он был за Стюартов и сложил голову, оставив сестру в положении. Понятное дело, что вы не помните своего отца… Детство и юность вы провели в Йоркшире в имении своего дяди Освальда, адмирала флота его величества. Но большую часть этого времени ваш дядя плавал в море, пока в прошлом месяце не пошел на дно. Однако незадолго до смерти он выхлопотал для вас место лейтенанта в гвардейском полку первого лорда адмиралтейства герцога Олбанского. Вы прибыли в Лондон, чтобы представиться его величеству, как подобает новопроизведенным офицерам гвардейских полков, но ввязались в ссору с Гамильтоном. Думаю, ссора ни у кого не вызовет особых вопросов, тем более что покойный не пропускал ни одной юбки, а йоркширское поместье Гамильтонов находится поблизости от вашего «родового гнезда».

– Позвольте вопрос. – Я втиснулся в речь светского льва, в то время как он, сделав паузу, набирал в легкие воздуха. – Что это еще за история с Гамильтоном?

– История как история, – пожал плечами лорд Джордж. – Гамильтон убит на дуэли. Понятное дело, не вами. Зная о дуэли, я заранее позаботился о том, чтобы навести на вас подозрения. И можете мне поверить, если бы был убит его противник, за вами охотились бы с не меньшим рвением.

– Но зачем?.. – все еще не понимая, какой смысл обвинять меня в убийстве неизвестного мне джентльмена, спросил я.

– Ну, мой дорогой, это уж совсем просто, – усмехнулся мой заботливый дядюшка. – Мы с вами отправляемся в Россию. Страну, населенную народом любопытным и романтическим. Страну, где многие века вопросы чести решались челобитной государю, где лишь двенадцать лет назад запрещены телесные наказания дворянства. А потому дуэль для них пока еще блюдо деликатесное. Быть принятым в Петербурге как путешествующий с целью убиения скуки племянник посланника короля Георга – это одно. А как скрывающийся от возмездия герой громкой дуэли – совсем другое. А потому я советую вам, мой милый родственник, придумать какую-нибудь слезоточиво романтическую байку о любовных терзаниях сердца молодого. Как гласит тамошняя пословица, в России битых любят. Но хватит об этом. Сегодня я отправляюсь в Лондон. Вы пока останетесь здесь. Дней через пять корвет королевских военно-морских сил «Феникс» отправляется из Дувра в Санкт-Петербург. Я пришлю сюда Редферна с выездными документами на имя моего секретаря. Он проводит вас на корабль. А пока что располагайтесь. Здесь неплохая библиотека. Полистайте любовные романы, быть может, в них найдется что-нибудь и для вашей истории. – Произнеся это, лорд Баренс взял со стола изящный бронзовый колокольчик и вызвал своего камердинера. – Готовь коней, Питер. Мы уезжаем.

– Все? – поинтересовался камердинер.

– Нет, только мы вдвоем. Надеюсь, молодому джентльмену не составит больших усилий обойтись несколько дней без слуг. До скорой встречи, мой милый. Дом в вашем распоряжении. Здесь неплохой винный погребок, однако прошу вас не слишком усердствовать в его опустошении. Отношения с Францией последнее время ухудшились, так что хорошего вина в Англии днем с огнем не сыщешь. – Он грациозно поклонился и вышел.

Оставшись один, я подошел к книжному шкафу и достал ближайший том. Это были поэмы Александра Поупа. По старой итонской привычке я открыл книгу на первой попавшейся странице и, не глядя, ткнул пальцем в одну из строф:

Занятное предсказание.

Глава вторая

Корвет Гренд Флита Георга III «Феникс» скользил по мелкой зеленовато-серой ряби Па-де-Кале, плеща по ветру двадцатиярдовым вымпелом с тройным британским крестом. Позади осталось трехдневное путешествие с Редферном по Англии в закрытом экипаже с баронским гербом Баренсов на дверце. Королевство из окна кареты выглядело каким-то бутафорским, словно крупная голливудская киностудия решила снимать исторический фильм на британской натуре. Встречаемые нами люди не проявляли ровно никакого интереса к тому, что они проживают в конце восемнадцатого века, и это почти смешило меня. Ждавший приезда лорда Баренса корвет только усилил терзавшее меня чувство бутафорскости и нереальности происходящего. Я видел подобный корабль в морском музее в Вулидже и теперь никак не мог смириться с отсутствием налета времен на корвете. Он был абсолютно новый. Просто до безобразия новый. Парусник времен Георга III просто физически не мог быть таким новым.

Прибыв на корабль еще до рассвета, я разместился в каюте своего дяди и получил разрешение от их милости подремать с дороги пару часов. Пара часов растянулась на четыре. Я спал бы и дальше, но топот десятков матросских ног, свист боцманских дудок и крики команд заставили меня проснуться, едва корабль вышел в море. Волнение не превышало двух баллов. Утренний бриз надувал паруса, будто бы пытаясь убедить нас, что все это путешествие будет такой вот неспешной прогулкой. Побродив некоторое время по кораблю, я вернулся на ют, где располагалось наше временное пристанище, надеясь, что расторопный Редферн уже позаботился о завтраке. Но моим надеждам не суждено было сбыться. И не то чтобы верный Питер не слышал призывного урчания, доносившегося из моей утробы. Остановленный несокрушимым повелением хозяина, он, глядя куда-то поверх моей головы, заявил, что завтрак велено подавать через час, а милорд немедленно желает побеседовать со мной.

Наша беседа затягивалась.

– Полное имя Карла III?

– Карл Эдуард.

– Год высадки в Шотландии?

– 1745-й.

– Сколько удерживался у власти?

– Одиннадцать месяцев. Мой отец, лорд Реймонд, командовал полком конных карабинеров в бригаде Дугласа. Погиб двенадцатого ноября во время стычки в Чезел-Корт.

Этот экзамен, начатый специальным посланником короля Георга за час до завтрака, длился уже час после него. Несколько раздосадованный устроенной мне проверкой, я старался отвечать четко и быстро. Аксиома о том, что начальство любит четкие и быстрые ответы, сидела в моем мозгу еще со службы в коммандос.

– Хорошо, хорошо, – похвалил меня наставник, – но вот что тебе еще следует знать, так сказать, в порядке общей эрудиции: Карл III Стюарт, прозванный также Рыцарь с Красным Плюмажем, являлся великим магистром всех шотландских, французских и немецких масонских лож тамплиерского толка. Твой отец был близок к нему. Я думаю, можно утверждать, что он тоже имел высокую ступень посвящения. Запомни это хорошенько. Там, куда мы прибудем, это, возможно, пригодится.

– Позвольте вопрос, милорд.

– Да, слушаю тебя.

– Для чего это нужно?

– Для чего? – Лорд Баренс посмотрел на меня неожиданно устало. – Мой дорогой, я, конечно, высоко ценю заботу Института о моей особе, но можешь мне поверить, в этом путешествии я подвергаюсь едва ли большей опасности, чем когда бы то ни было в этом мире. Я и сам неплохой солдат и не нуждаюсь в телохранителях. Мне нужен человек, который сознательно понимает, что он делает, и смог бы помочь в исполнении возложенной на меня миссии.

– Если не секрет, что это за миссия, милорд?

– От вас не секрет, коллега. Мы должны спасти от разгрома нашу российскую резидентуру. Возможно, для этого вам придется стать масоном.

– Кем? – удивленно переспросил я.

– Вольным каменщиком, искателем универсума, адептом тайного знания, будь оно неладно!