Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века - Реньё Люсьен - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

Безжизненная земля

Уйти в пустыню… Для Антония и первых пустынников это значило «бегать людей», не показываться в населенных областях, городах и деревнях. Но пустыня — это не только необитаемое место, это еще и земля, не пригодная для жизни, поскольку она очень скудна и не приспособлена к тому, чтобы снабдить человека минимумом, необходимым для его существования. Конечно, кочевники могут успешно переходить от одного оазиса к другому, совершая по мере надобности набеги на обжитые земли, чтобы раздобыть себе то, чего им недостает. Люди же, ведущие оседлый образ жизни, обречены жить здесь в лишениях и отсутствии какого?либо удобства. Но ведь именно этого и желали Отцы пустыни. Как сказал однажды авва Исидор: «Разве не ради печали мы пришли в место это?»[27] Покидая окрестности населенных областей, они хорошо осознавали, что делают. Авва Авраам как?то сказал Кассиану: «Мы могли бы построить наши кельи на берегу Нила и иметь воду подле наших дверей. Мы избежали бы тогда труда носить ее за четыре тысячи шагов. У нас было бы удобно и приятно, у нас были бы цветущие сады… Но мы презрели и отвергли эти блага, мы довольствуемся только этой безводной пустыней. Всем удовольствиям мира мы предпочитаем страшную наготу этой глуши… скорбную грусть этих песков…»[28]

Как же далеки мы здесь от той идиллической картины жизни «терапевтов» в александрийском пригороде, которую дает нам Филон, жизни в местах, где воздух чист и прозрачен, в зеленеющих садах, где царят тишина и покой, вдали от городских забот и городской грязи![29] Безусловно, и у этих иудейских аскетов были религиозные намерения, но они желали жить в условиях, более подходящих для созерцания Бога, тогда как христианские отшельники в первую очередь подражали распятому Господу. И не напрасно они чертили кресты повсюду на стенах своих жилищ, как это наглядно видно на руинах поселений в Келлиях.

И до сего дня

Первые монахи, жившие в «великой пустыне», недолго наслаждались полным уединением, ради которого они сюда пришли. К концу IV века Нитрия, согласно Палладию, насчитывала 5 тысяч монахов[30], а в Келлиях их было около 600[31]. Относительно Скита данных нет, но мы знаем, что вскоре после смерти Антония Великого в 356 году авва Сисой посчитал, что отшельников там уже довольно много, и поэтому ушел оттуда на гору Кульзум[32], чтобы жить там в полном уединении[33]. Другие анахореты, жаждавшие уединения, углубились в пустыню еще дальше, например, Пафутий, носивший прозвище «Бубал» (то есть антилопа), о котором пишет Кассиан[34]. Авва Пимен мог только сожалеть, что «пустыни уже почти нет»[35]. В любом случае — и в эпоху Отцов пустыни, и впоследствии — отшельники, которые всю жизнь проводили в полном уединении, были редкостью. Но решительный шаг тех, кто первым достиг «великой пустыни», ни на йоту не потерял своей важности. Те, кто его предпринял, являлись поистине «Отцами пустыни», ибо именно с них началось бытие монашеской пустыни не только как духовного понятия, но и как места, отделенного от мира, где некоторые христиане могли вести жизнь, более соответствующую Евангелию.

«В сердце пустыни» — такое название Антуан де Сент–Экзюпери дал одной из глав своего романа «Планета людей». Речь там идет об аварии самолета в Ливийской пустыне. Со времени своего пребывания в Кап–Жуби на марокканском побережье летчик, главный герой романа, уже немножко знает пустыню, точнее, ее край. Но, как он пишет, «однажды мне случилось заглянуть в ее сердце». Летчик страшно ослабел от жажды во время долгого перехода, который должен был совершить перед тем, как 2 января 1936 года в окрестностях Вади–Натрун ему на помощь пришел бедуин. И в какой?то момент ему показалось, что он видит вдали крест[36]. Монастырь, обозначенный на карте, должно быть, был Дейр–Барамус, расположенный на самом востоке этого места — одна из тех четырех обителей, что еще существуют в Скиту. Сент–Экзюпери, несомненно, хорошо понимал мысли и чувства тех последователей Отцов пустыни, которые вот уже 15 веков живут в этих засушливых местах. Может быть, именно поэтому в его романах так часто упоминается и воспевается пустыня, где, как он пишет, «мы отданы на милость Божью»[37]…

Глава вторая

ЛЮДИ

Почему же Египет?

За несколько последних десятилетий многочисленные исследования о происхождении монашества обнаружили, что с конца III века монахи уже присутствуют почти повсеместно в тех регионах, где к этому времени утвердилось христианство. Но еще до этого были аскеты и девы, посвятившие Богу свое целомудрие и жившие внутри христианских общин. Постепенно они отделялись от общества, живя на расстоянии от людей и сократив, насколько возможно, связи со своим окружением. Впрочем, эта черта была всеобщей и не являлась христианским нововведением. Но почему все?таки именно в Египте произошло то новое событие, о котором мы только что сказали: произошел исход в сердце пустыни, а его отзвук очень быстро распространился по всему христианскому миру? Все взоры обращаются к Египту как к земле, наиболее подходящей к монашеской жизни и родине монашества. И очень скоро изречения Отцов пустыни, содержащие их слова и памятные поступки, переведут на все языки и распространят повсюду, тогда как во всех монашеских традициях, везде и во все времена, старцы говорили и делали удивительные вещи. У истоков этого движения мы видим лишь нескольких плохо образованных коптов скромного происхождения. Как же объяснить безмерное обаяние этих людей, которые углубились в далекую пустыню, чтобы укрыться там и полностью исчезнуть из мира себе подобных?

Уже в ГУ веке биограф Антония задал себе этот вопрос и сам же ответил на него: «Ибо как в Испанию, в Галлию, в Рим и в Африку дошел бы слух о человеке, который скрывался и жил в горе, если бы Бог не делал рабов Своих известными повсюду?.. Ибо сами они делают все тайно и желают быть сокрытыми, но Господь являет их всем, подобно светильникам»[38]. Очевидно, что Бог желал этого, но обычно Всемогущий Владыка не вмешивается в дела земной истории, не подготовив для этого почву. Как мы уже видели, географический рельеф Египта, без сомнения, много значит для такого грандиозного отшельнического движения. Основатель общины Иуды льва и жертвенного Агнца[39] Ефраим как?то написал: «Тем, кто думают, что география ничего не значит для религии, я отвечу, что она глубоко связана с Божественным замыслом»[40]. Творец создал подле египтян пустыню, но не Он ли подготовил людей к тому, чтобы позволить им ей увлечься, в ней поселиться, а многих из них и к тому, чтобы в ней умереть? Ведь именно в Египте Бог начал создавать свой народ перед тем, как повести его в пустыню.

Глубоко религиозный народ

Геродот заметил, что египтяне — самый богобоязненный из всех народов[41]. А Эмиль Амелино писал: «Как кажется, в Древнем Египте среди высших слоев общества, так же как и среди самых низших его слоев, вся жизнь была религией по той основной и самодостаточной причине, что нынешняя жизнь — это только подготовка к той другой, гораздо более значимой жизни… Боги и религия смешивались со всеми проявлениями их бытия. То же было и в жизни христиан, населявших берега Нила»[42]. Начало христианской проповеди в Александрии согласно очень древней традиции принято связывать с деятельностью евангелиста Марка в середине I века. Вероятно, развитие христианства в течение первых двух веков шло довольно медленно. В начале III века, согласно Оригену, христиане были еще «без сомнения немногочисленными, зато истинно верными». В то время в Александрии существовала знаменитая школа библейской экзегезы и богословия, самым известным преподавателем которой и был Ориген. Там же и в ту же эпоху мы находим мощное аскетическое движение, подготовившее рождение монашества. Но только великие гонения второй половины III века показывают, что христианство уже набрало силу по всей долине Нила. По словам церковного историка Евсевия, гонения Диоклетиана и Максимина сопровождались в Верхнем Египте тысячами жертв. «Я убежден, — пишет Амелино, — что Египет — это страна, которая дала самое большое количество мучеников во время этих гонений»[43]. Знаменательно, что коптская хронология начинается с воцарения Диоклетиана (284), который и начал самые жестокие преследования. Не удивительно, что из среды этих ревностных христиан вышло много аскетов, жаждавших отречения от мира, и анахоретов, которые первыми ушли жить в пустыню. Готовые пролить кровь за Христа, они были готовы умереть в миру, чтобы всецело быть с Ним. После окончания гонений Максимина Дазы (Дайи) мир, который наступил при Константине, позволил очень быстро распространить христианство по всему Египту. И так же быстро в пустыне распространилось монашество.

вернуться

27

А 618 (ср. Исидор, 9. Достопамятные сказания. С. 71; строгого соответствия нет. — А. В.).

вернуться

28

Иоанн Кассиан. Собеседования, гл. 24, 1.

вернуться

29

Guillaumont A. Aux origines… P. 29–30.

вернуться

30

Возможно, эта цифра преувеличена.

вернуться

31

Лавсаик, гл. 7, 2.

вернуться

32

Гора Кульзум — место подвигов Антония в районе Красного моря.

вернуться

33

А 831 (Сисой, 23. Достопамятные сказания. С. 176–177).

вернуться

34

Иоанн Кассиан. Собеседования, гл. 3, 1.

вернуться

35

Eth 14, 66.

вернуться

36

De Saint?Exupery A. Terre des hommes. La Pleiade, Paris, 1958. P. 209, 228.

вернуться

37

Ibidem. P. 214.

вернуться

38

Житие Антония, гл. 93.

вернуться

39

Харизматическая община, признанная Римом, которая в своей богослужебной практике и духовной жизни наряду с христианством уделяет значительное место элементам иудаизма.

вернуться

40

Ephraim. Deja les bles sont blanc. Paris, 1987. P. 40.

вернуться

41

Геродот. История, II, 37.

вернуться

42

Amelineau E. Contes et romans de l’Egypte chretienne. Paris, 1888. P. XXIX.

вернуться

43

Ibidem. P. L