Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами - Курочкин Петр Миронович - Страница 37

-      Всем      уходить      за      Березину,      чтобы      оборвать      след,      -      ответил      Баранов.

-       Да       у       нас       тут       есть       небольшая       речушка.       По       ней       мы       в       свой       лес       можем       уплыть,       -       сказал

Савчук,      видимо,      боясь      удаляться      от      дома.      -      Там      и      лодка      у      меня      стоит.      Может,      и      вы      пойдете

вместе      с      нами?      Был      бы      командир,      отряд      организовали      бы.

-      Нет,      мы      пойдем      на      во сток,      за      Березину.      Надо      подальше      уйти,      чтоб      не      навлечь      на      село

новой      беды,      -      сказал      я,      и      мои      товарищи      согласились.

-       Ну,       то       вы       себе       идите       через       тот       со снячок       прямо       до       берега       Березины,       указал       путь

Савчук.      -      А      мы      повернем      направо,      переберемся      через      Гнилую      речку      и      вернемся      в      село      с      другой

стороны.

Мы      расставались      как      давние      друзья,      как      родные.      Что      будет      с      этими      людьми?      Встретимся

ли      когда-нибудь?..

Мы      не      одиноки

Утром       мы       наткнулись       в       лесу       на       шалаш       из       еловых       веток.       Осторожно       о смотревшись,

подошли      к      нему      и      заглянули.      Никого.      Шалаш      большой,      пол      устлан      еловыми      ветками.      В      углу

на       охапке       сена       -       недоплетенная       корзинка       и       заготовленные       для       нее       прутья.       Леонид       показал

кожуру      от      картошки:

-      Свеженькая.      Нисколько      не      присохла.      Так      что      мы      помешали      человеку      обедать.

-      Предлагаю      расположиться      в      этом      уютном      жилье,      но      выставить      по сты,      сказал      я.

-       Правильно,       командир,       -       поддержал       меня       Баранов.       -       Я       дежурю       первым.       Хочется

высмотреть      хозяев      шалаша.

За       ночь       хозяева       не       появились,       и       мы       отправились       в       сторону       деревни,       надеясь       кого-то

увидеть      на      дороге      и      поговорить.

И       тут       нам       повезло.       Только       вышли       из       леса,       увидели,       что       люди       копают       картошку.

Картофельное      поле      тянуло сь      до      самой      деревни.      Но,      видимо,      оно      было      разделено      на      делянки.

Люди      работали      семьями      на      своих      участках.      Ближе      всех      к      нам      были      трое      -      мужчина,      женщина

и      девушка.      К      ним      можно      было      подойти      по      кустарнику      так,      чтобы      нас      не      увидели      другие.      Я

пошел      вдвоем      с      Иваном.      В      заро слях      трех-четырехлетнего      березнячка      наткнулись      на      ямку,      до

половины      заполненную      картошкой.      Значит,      люди      выкапывали      и      сразу      ссыпали      урожай      в      яму.

-       У       нас       тоже       так       зимует       картошка,       -       сказал       Иван,       чтобы       обратить       на       себя       внимание

увлеченной      работой      семьи      и      не      испугать      внезапным      появлением.

Нас       заметили.       Все       трое       разом       подняли       головы,       по смотрели       на       нас.       Ответив       на       наше

приветствие,      женщины      продолжали      работать,      а      мужчина      направился      к      нам,      пояснив      своим:

-      Покурю,      поговорю      с      людьми.

Это      был      болезненно      худой      мужчина      лет      тридцати      пяти.      Из-под      реденьких      светло-русых

бровей       на       нас       смотрели       умные,       пытливые       глаза.       Подойдя       к       нам,       он       каждому       пожал       руку.

Пальцы      у      него      были      жесткие      от      работы,      черные,      потрескавшиеся.

-       Военные       люди,       а       подходите       так       робко,       о сторожно,       -       заметил       он,       -       у       нас       немцев       нету.

Чего       им       в       такой       глухомани       делать?       Скот       почти       весь       забрали       сразу.       Да       и       хлебушко       подмели.

Вот      теперь,      если      бульбы      удастся      сохранить      хоть      немножко,      -      он      кивнул      на      яму,      -      то      только      и

наше.

-      А      не      рано      ли      копать      картошку?

-      Да,      она      еще      растет.      Но      что      же      делать?      -      развел      руками      мужик.      -      Люди      решили      спрятать,

пока      и      ее      не      увезли      в      Германию.      А      кому      хочется      кормить      гитлеровцев?..

Он      сел      на      кучу      земли      возле      ямы      и      нам      предложил      сесть,      чтобы      не      видели      другие.

-      Крисковец      моя      фамилия,      Сергей      Филиппович,      -      попро сту      назвался      он,      не      понуждая      нас      к

ответному       знакомству.       -       Был       я       бригадиром       в       колхозе.       Председателя       сельсовета       и       нашего,

колхозного,       немцы       расстреляли       сразу       же,       как       пришли.       А       может,       и       до       нас       доберутся.       Вы       по

лесу,       видимо,       к       фронту       пробираетесь...       -       не       спрашивая,       а       скорее       про сто       рассуждая,       говорил

он.      Далеко      наши.      Совсем      далеко.      Но,      видать,      о становились      и      даже      дают      фашистам      жару.      Об

этом      германское      радио      само      проговаривается:      то      плетут,      что      в      Мо скве,      а      потом      вдруг      о      боях

на       Смоленщине,       или       под       Харьковом,       или       еще       где       поближе.       А       люди       ж       недурные,       понимают,

что      далеко      от      тех      городов      до      Мо сквы.

Женщины       позвали       Сергея       Филипповича       отнести       к       яме       мешок       с       картошкой.       Тот

извинился      и      ушел.      А      когда      вернулся,      сказал:

-      Жонка      хочет      сходить      домой      за      хлебом.      Вы      сможете      обождать?

-       Что       ж       делать,       -       виноватым       голо сом       отвечал       Иван,       -       мы       были       защитниками       народа,       а

теперь      вот      стали      его      иждивенцами...

-      Защитниками      вы      еще      будете.      На      колени      мы      не      станем.      Вон      в      других      местах,      слышали,

что      творится?      -      И      сам      же      ответил:      -      Партизаны,      как      в      гражданскую,      начали      действовать.      На

железных       дорогах       крушения       устраивают.       Да       и       по       шо ссейкам       не       все       машины       доходят       до