Недотрога - Фритти Барбара - Страница 57

Алисия постелила плед прямо на помост и села, жестом приглашая Гейба сделать то же самое. Потом она достала из сумки бутылку текилы.

Гейб наклонился, чтобы прочитать этикетку.

– «Дон Жуан Бланко». Я так и думал!

– Любимая марка Роби! И папа ее любит, и мой дедушка тоже любил. Такая вот у нас наследственная страсть по мужской линии. Роби впервые попробовал эту текилу, когда ему исполнилось восемнадцать.

– А ты когда впервые пригубила?

– Тоже в восемнадцать, – честно призналась Алисия и взглянула на Гейба. – Роби в ту ночь принес мне бутылку, и мы с ним отправились на это самое место и впервые вместе сняли пробу. А потом проделывали этот ритуал ежегодно, пока он не ушел в армию. В последний раз, когда мы пили здесь, мы пообещали друг другу: что бы ни случилось с одним из нас, другой должен будет прийти сюда и поднять тост за наше здоровье. – На глаза Алисии навернулись слезы, но она лишь смахнула их рукой. Нет, сегодня она не будет оплакивать Роби. Сегодня она будет праздновать день его рождения. – Не знаю, всегда ли удавалось брату найти эту марку, когда он блуждал по свету, но…

– Он всегда отмечал свой день рождения глотком текилы, – подтвердил Гейб. – Если не получалось в этот день, тогда на следующий.

– Ты тоже отмечал с ним?

– Много раз. Так чего мы ждем?

Он разорвал пакет с пластиковыми стаканчиками, а она в это время открутила колпачок с бутылки, потом разлила текилу по стаканам, наполнив их почти наполовину, и протянула один стакан Гейбу.

– За Роби, лучшего на свете брата!

Гейб поднял свой стакан.

– За Роба, лучшего на свете друга!

Алисия улыбнулась, молча чокнулась и залпом осушила свой стакан. Текила обожгла горло, приятное тепло разлилось по всему телу.

– Отличная текила! – одобрительно крякнул Гейб и протянул Алисии пустой стакан. – Можно еще? У меня есть еще один тост.

– Ну, под тост конечно! – Алисия наполнила оба стакана. – Говори!

– За тебя, Алисия! За твой день рождения!

Она снова беззвучно чокнулась с пластмассовым стаканчиком Гейба и снова осушила до дна свой.

– Спасибо! – Она полной грудью вдохнула прохладный свежий воздух. – Больше я не стану горевать. Не хочу. Хорошее намерение, да? – Алисия не могла поверить, что заявила это вслух. Наверное, нельзя было так делать! – Прошло всего лишь несколько недель, но я физически чувствую, как горе буквально придавило меня к земле и все глубже затягивает в свою бездну. А у меня растет сын, и я не хочу, чтобы он жил в постоянной атмосфере траура, погружаясь вместе со мной в какие-то мистические глубины уныния и безнадежности.

– Поэтому ты не захотела, чтобы на твой день рождения он оставался дома?

– Да. Пусть развлекается! Пусть веселится где-то на стороне. Но что мы все обо мне да о моих проблемах? Давай лучше поговорим о тебе.

– Тогда налей еще, – Гейб протянул ей пустой стакан.

Она наполнила оба стакана, но свой лишь слегка пригубила и принялась рассматривать лицо Гейба в тусклом свете фонаря. Причудливые тени скользили вокруг светового пятна, еще более усиливая таинственную атмосферу ночи. – Расскажи мне о себе, что-нибудь такое, чего я еще не знаю. Например, почему тебе нравилось быть морпехом?

– Я был горд тем, что служу родине. Это большая честь, и это придавало моей жизни совершенно особый смысл.

– То есть ты уверен, что в любом ином качестве ты бы этих чувств не испытал?

– Я об этом не задумывался.

– А надо бы. Ты – сильный и мужественный человек. Какая тебе разница, чем заниматься по жизни? – Лицо Гейба помрачнело, словно комплимент Алисии не очень пришелся ему по душе. – Да расслабься ты хоть на время! – шутливо упрекнула она Гейба. – Расскажи мне, какое твое самое любимое блюдо.

– Спагетти с тефтелями.

– Без всяких фантазий, но вкусно.

– Я рад, что ты одобрила мой выбор! – усмехнулся Гейб. – А ты что любишь?

– О, много чего! Цыплят табака, особенно в приготовлении Келли. Она делает совершенно умопомрачительный соус к блюду и… – Алисия оборвала себя на полуслове. Тема Келли в числе запретных. – А на десерт – торт, обильно политый сливками и усыпанный свежей клубникой.

– Я на десерт предпочитаю горячий яблочный пирог и ванильное мороженое.

– Типичный американский парень.

– Вот за это я и выпью! – Гейб поднял свой стакан и осушил его.

Она тоже сделала глоток, чувствуя все большее расслабление.

– Что ты испытала, узнав, что забеременела в таком молодом возрасте?

– О, это было ужасно! Настоящий шок!

– Избавиться от ребенка не хотела?

– Ни секунды. К счастью, Коннор тоже не подталкивал меня к подобному решению. Отец, конечно, поначалу расстроился, когда я сообщила ему эту новость. Но потом очень удивил меня своей поддержкой и помощью. И Роби тоже помогал. Он был неотразим. Торчал в приемном покое, пока длились роды. Собственно, они были там вдвоем с Коннором. Тот был в полуобморочном состоянии от одной только мысли, что вот-вот станет отцом. А Келли была при мне неотлучно. Держала мою руку во время схваток. – Алисия подавила тяжелый вздох. – В первые дни после родов было очень тяжело, но я быстро вошла в роль матери. Конечно, я мало знала о материнстве, но Джастина я полюбила с той минуты, как увидела его. Я не расставалась с ним ни днем ни ночью. И тогда же я пообещала себе, что никогда не брошу своего сына, не поступлю с ним так, как поступила с нами наша мать.

– Не сомневаюсь, свое обещание ты исполнишь.

– Раньше я думала, что, когда Джастин начнет взрослеть, мне будет проще. Но оказалось все наоборот. Недаром говорят, малые детки спать не дают, а с большими сам не уснешь. Но ничего! Я справлюсь! Жаль вот только, что Роби не увидит, как это у меня получится.

Гейб взял бутылку и немного плеснул им в стаканы. Протягивая стакан Алисии, он шутливо воскликнул:

– Теперь моя очередь задавать тебе вопросы! Любимая книга?

– «Маленькие женщины». Мне очень нравились героини романа. Всегда мечтала иметь сестер. А твоя любимая книга?

– «Эмблема мужества».

– Небось снова про войну? – улыбнулась она. – Ты выпалил это название, даже не задумываясь.

– Есть и другие любимые книги. «Приключения Тома Сойера», например. Или «Хроники Нарнии».

– Удивил! Никогда не думала, что ты любишь читать.

– Знаешь, когда у тебя нет дома, то надо же где-то убивать время. Вот я и приобщился ребенком к библиотеке. Там всегда было тепло, уютно, иногда меня даже подкармливали. И я торчал в читальном зале до самого закрытия.

Тяжелое у него было детство, с грустью подумала Алисия. Но лишения лишь закалили Гейба, и он вырос настоящим мужчиной, достойным уважения. Чем больше она узнавала его, тем понятнее становилось, почему Роби так тянулся за Гейбом и готов был отправиться вместе с ним куда угодно.

– Своих героев мне нужно было искать на страницах книг, – задумчиво проговорил Гейб и залпом допил свою текилу. – В окружающей меня жизни таких героев не было.

– А для Роби героем был ты.

– Нет, – резко оборвал он ее. – Никогда я не был для него героем!

Алисия бросила на него удивленный взгляд, недоумевая, что могло вызвать эту вспышку гнева.

– Успокойся, Гейб! Я не виню тебя больше!

– А должна бы.

– Нет! – покачала головой Алисия. – Не думаю, что Роби погиб по твоей вине. Уверена, ты сделал все, что было в твоих силах, чтобы спасти его. Потому что ты такой человек! Надежный человек!

– Откуда тебе знать, какой я человек?

– Быть может, я и не знаю тебя до конца. Зато я прекрасно знала своего брата. Он хорошо разбирался в людях.

– С чего вдруг такая резкая перемена в отношении ко мне? – тяжело вздохнул Гейб. – Ведь раньше ты меня ненавидела. Вот и продолжай!

Повисла напряженная тишина, которую первой нарушила Алисия.

– Если я тебя и ненавидела, Гейб, то только потому, что одновременно любила.

– Когда успела? Мы ведь были знакомы всего лишь одну неделю. То была не любовь, а всего лишь потрясающий секс.