Научи меня любить (СИ) - Guardian Angel - Страница 61

Да, безусловно, Глеб не из тех людей, кто будет уходить от разговора, но и не переживать, что этот диалог может стать для нас последним, тоже не могу.

Боже, ну что за бесконечно длинный день и такая же бесконечно длинная ночь…

– Привет, Дим, – устало приветствую я водителя, опускаясь на заднее сиденье черного, тонированного Мерседеса.

– Привет, Алик! – весело приветствует меня парнишка, озорно подмигивая в зеркало заднего вида. – Что с тобой? Перебухал, что ли? – немного взволнованно спрашивает Дима, развернувшись ко мне вполоборота. – Шеф двадцать минут назад позвонил и велел немедленно тебя забрать. Хорошо, что я тут неподалеку был, у подружки зависал, смог быстро приехать. Вы там что… ну типа… поссорились, что ли?

– Поехали Дим, – апатично вздыхаю я, прикрывая глаза, – ты даже представить себе не можешь, как-же-я-устал…

Спасибо парню, больше он не мучает меня вопросами, включает музыку и плавно трогается с места.

По салону прокатываются первые аккорды одной из моих любимых вещей группы Rainbow – Can't Let You Go, а я как ненормальный начинаю истерически ржать, автоматически переводя слова песни. Не замечаю момента, когда смех переходит в безудержные рыдания, а сам я уже лежу, уткнувшись носом в ароматную кожу салона, срываясь на вой в последнем куплете.

Прихожу в себя лишь, когда чувствую живительную влагу, щедро льющуюся мне в рот. Крепкая рука Димы бережно придерживает меня за плечи, а сам он безостановочно повторяет:

– Пей, Алик, пей, – шепчет напрочь перепуганный водитель, поглаживая меня по спине. Присасываюсь к бутылке и делаю несколько жадных глотков воды, только сейчас понимая, как сильно хотел пить. Чувствую, как истерика отпускает, уступая место блаженной нирване, в которую я проваливаюсь под мерный, успокаивающий голос Дмитрия.

POV Глеб

(Писалось под влиянием вот этих песен: Axel Rudi Pell - Broken Heart (Demo Version) Adam Lambert – If I can't have you; http://vk.com/audios304258210)

– Глеб Маркович, я не знаю, что делать, – в панике говорит водитель, трясущимся голосом пересказывая мне о том что у него случилось, – у Алика только что была истерика. Я напоил его водой и он отрубился... Разве это...

– Где ты сейчас? – уже выбегая из ресторана, спрашиваю я, подходя к первому попавшемуся такси.

– На пересечении улиц Колхозной и 40 лет Победы, – откликается Дима, тяжело вздыхая в трубку.

– Выезжаю, а ты езжай и жди меня на парковке моего дома, – бросаю в ответ я и отключаюсь, – на Московскую 57/1. Быстро!

– Как скажите, – довольно улыбается водитель, забирая у меня из рук несколько тысячных купюр.

– Игорь, я сейчас уезжаю, проследи там, пожалуйста, за всем, – прошу я своего финансово директора, нервно постукивая пальцами по колену.

– Что-то случись, Глеб? – взволнованно спрашивает меня мужчина.

– Все нормально, просто появились неотложные дела.

– В половине двенадцатого ночи? – недоверчиво усмехается Игорь, понижая голос до шепота. – А как же Виктория? – с осуждением продолжает он в попытке меня пристыдить.

– Она в полном твоем распоряжении, – безразлично отзываюсь я и кладу трубку.

***

– Где он? – спрашиваю я, как только подхожу к автомобилю.

– Здесь, – суетливо отвечает Дима, открывая заднюю дверь Мерседеса.

– Помоги мне его донести, – привычно командую я, испытывая смешанное чувство страха и беспокойства. То, что у моего мальчика нервный срыв понятно и без заключения врача. Уж больно напряженной выдалась вся эта неделя, плюс сегодняшний день просто добил его и так натянутые до предела нервы.

Уже в квартире, раздевая Алика, я проклинаю себя за то, что так и не отправил его домой, когда еще была возможность всего этого избежать… Ну почему, почему я этого не сделал? Эх, порою, мы и сами не можем себе объяснить своих собственных поступков…

И вот сейчас, оглаживая руками обнаженное тело парня, отчетливо вижу проступающие синяки на его левой руке, оставленные моими собственными пальцами, кровоподтек на скуле – очень интересно, а он откуда взялся? – и большую темно-бордовую гематому на правом плече, чуть выше лопатки.

Гребаный Олег, я разорву его на части. Уничтожу, сотру в порошок, но всё это уже будет завтра, а сегодня сон. Крепкий и здоровый сон…

Которым я так и не смог забыться, всю ночь просидев в кабинете, куря одну сигарету за другой, хлебая виски и думая, думая, думая…

Вчера многое для меня стало понятно, обрело смысл и разложилось по полочкам.

Виню ли я Алика за то, что он не рассказал мне об Олеге? Нет. Хотя да, есть немного. Безусловно, неприятно осознавать, что твой любимый человек не доверят тебе до такой степени, чтобы открыться и поделиться своим прошлым. Но я и сам не лучше. В моей жизни всегда были и будут тайны, о которых не узнает ни одна живая душа на этом свете. У всех нас есть право на свои маленькие, а иногда и большие, секреты.

Виню ли я Алика за случившееся на вечере? И да, и нет. С одной стороны я хорошо знаю, каким может быть Грачевский, залив глаза бухлом. А так же я знаю, что Алик не способен на предательство. Но всё это знание ни хрена не помогает от разъедающей душу ревности. Она словно кислота, выжигает зачатки здравого смысла и рассудительности, оставляя за собой черную муть из жгучей ненависти и злобы.

Исходя из того, что мне довелось вчера увидеть и услышать, прихожу к выводу, что между Аликом и Олегом было сильное чувство, по крайне мере у Алика. Думаю, он любил Грачевского.

Любил – какая непростая форма прошедшего времени…

Никогда раньше об этом не задумывался. Но сейчас, определенно испытывая это чувство к Алику, мне кажется, что разлюбить полностью невозможно. Можно лишь задвинуть это чувство глубоко в сознание, убедив себя, что ты больше не любишь, но вот именно разлюбить – нет. Это же не болезнь, которую можно вылечить, приняв таблетку. Это весьма сложный психо-эмоциональный процесс, не подвластный нашему разуму и логике.

Именно поэтому я и думаю, что Алик, не отдавая себе отчета, продолжает любить Олега. Потому что невозможно испытывать такие сильные эмоции, как гнев и ненависть к человеку, который ничего для тебя не значит.

Как быть и как жить с тем, что твой возлюбленный не принадлежит тебе целиком и полностью, я пока не знаю. Это сложно, это не просто, но я найду способ заставить Алика забыть Олега. Если же нет, то просто отойду в сторону…

Глава 24

OPV Алик

Открываю глаза и несколько секунд пытаюсь сфокусировать взгляд сначала на потолке, а потом уже и на всей комнате. Тот факт, что я нахожусь в нашей с Глебом спальне, а не где-нибудь в другом месте, немного успокаивает меня, но не надолго. Ровно до того момента, пока не понимаю, что ночевал здесь один. А вот это уже плохо…

Превозмогая головную и физическую боль, приподнимаюсь на кровати и вижу рядом с ней на тумбочке высокий стакан, до краев наполненный водой, а около него упаковку обезболивающего и антипохмелина.

Непроизвольно начинаю улыбаться, радуясь столь незначительной заботе обо мне. Мелочь, а приятно. С жадностью выпиваю предложенные лекарства и понуро бреду в ванную.

Нестерпимо хочется принять душ и смыть с себя все события вчерашнего вечера, малодушно надеясь, что эта процедура поможет избавиться от неприятных воспоминаний. Но не тут-то было…

Вместе с прохладными струями воды смываются и остатки сна, выдвигая на передний план чувство вины и гадливости за свое отвратительное поведение, не говоря уже о случившемся в туалете.

С громким стоном отчаянья опускаюсь на колени, обхватив голову руками. Что же мне теперь делать? Как объясняться с Глебом? Где найти правильные и нужные слова? Как убедить его, что в этом мире нет для меня человека дороже него?

Так и не найдя ответы на все эти вопросы, выхожу из душа. Беру чистое ароматное полотенце и подхожу к зеркалу.