Искусственный отбор - Джевага Сергей - Страница 57

Сбросив бесполезную зенитку, Игорь в последний раз окинул взглядом картину разрушений: изрешеченные машины, дырявые стены и голые витрины салонов, дым и чадное пламя… развернулся и полетел дальше. Но не к шоссе, а вглубь района. Пересек несколько широких проспектов, пару раз свернул и выскочил на небольшую площадь рядом с входом в подземку.

Ранние обыватели, спешащие на работу, опешили, когда из подворотни с воем и скрежетом вывалился громадный крылатый мех: обожженный и побитый, дымящийся, теряющий на лету чешуйки брони, истекающий маслом. Но потом закричала какая-то женщина, и вопль подхватили, редкая толпа ринулась врассыпную.

Миронов мельком отметил бледные молодые лица, строгую одежду клерков. Чуть помедлил и полетел прямо к входу. С трудом протиснулся в шахту магнитного эскалатора, обдирая стены, скатился вниз, на перрон. Спрыгнул, опять врубил двигатели и умчался в темноту тоннеля.

Четырнадцать минут…

То, что маневр поможет сбросить хвосты, Игорь не сомневался. И изначально заметил, что тоннели проходят вблизи нужного дистрикта. Красота – ни машин, ни дронов, ни погони. Знай себе лети, изредка уклоняйся от встречных поездов. Но беспокоила возможность «теплой встречи» на аэродроме и подступах. Там группа, что готовилась захватить Алекса, туда подтянут подкрепления. А ресурсы меха исчерпаны.

Быть может брата спугнет суета, и он откажется от идеи использовать челнок. Хотя зная его упрямство, надежд мало. Всегда рисковал, шел ва-банк, хренов любитель приключений. Но есть элементарное здравомыслие, чувство самосохранения. Лешка кто угодно, но не идиот. И понимает, что если взлетит, орбитальные платформы выпустят по тревоге с Земли ракеты-перехватчики.

Несмотря на логичные выводы, тревога не отпускала. Агент потратил неоправданно много времени на разборки с преследователями. И теперь злился, ярился, гнал машину вперед, попутно сверяясь с картой. Бронекостюм мчался так, что дрожали стены, а сонных людей на перронах отбрасывало вглубь вокзалов.

Но это не смертельно. Получат компенсации от страховых компаний, многие смогут купить новую ультрамодную модификацию или имплантат. Или пройдут очередное омоложение бесплатно.

Двенадцать минут.

Поезд вынырнул из мрака как чертик из табакерки, ослепил огнями прожекторов, ударил встречной звуковой волной. Мех содрогнулся и жалобно застонал, уклонился едва-едва, нырнул в соседний тоннель.

Свет ударил в спину, машину начало болтать. Законник слегка повернулся и выругался. Второй состав буквально дышал в спину, стремительно догонял. В окошке кабины виднелось посеревшее от ужаса лицо машиниста.

– Тормози! – крикнул Миронов. – Тормози сейчас же!

Но машинист вопреки правилам и предписаниям плечом вышиб дверь в вагон, кинулся прочь. Трус.

– Критический перегрев реактивных двигателей, – ехидно сообщила сервисная система. – Падение мощности.

Игорь не успел даже выругаться. Мех врезался кормой в головную часть поезда, мягко смял кабину, распластался на груде искореженного хитина, пластика и металла. Брызнули искры, пошел едкий дым. Состав начал замедляться – сработал аварийный контур. Но в течение пары минут агент чувствовал себя Мюнхгаузеном на пушечном ядре.

– Охлаждение завершено. Режим полета возобновлен.

– Ты будто издеваешься, – буркнул Миронов так, чтобы система не восприняла как запрос. С усилием вырвался из плена обломков, врубил форсаж и как раз успел нырнуть в ответвление, ушел на соседнюю ветку.

Нужная законнику станция оказалась совсем крохотной, выходила на поверхность рядом с шоссе в «живописнейшей» местности рядом с цехами мясной фермы. И ни следа великолепия центральных районов Пангеи: унылая серость стен, чахлые каштаны рядом с парковкой и супермаркетом, парочка административных высоток в отдалении.

Атмосферу подчеркивало сонное чириканье воробьев, красноватые лучи взошедшего солнца и бродяга в замызганном плаще, увлеченно пытающийся обмануть автомат с горячими бутербродами.

Далекий вой сирен и кружащие за дальней многоэтажкой патрульные дроны не особо волновали мужчину. Ну, ловят кого-то… и что? Такое случается через день, а поесть надурняк удовольствие редкое.

– Давай, зараза, – бормотал нищий, обстукивая переднюю панель в строго определенном порядке. – Не жадничай.

Конечно, у бродяги имелось немного кредитов. Но зачем тратить деньги, если может улыбнуться удача? Да и стайка воробьев неподалеку явно что-то знала, расселась на пластиковой ограде.

И упорный автомат, в конце концов, не выдержал издевательства. Душераздирающе пискнул, выбросил в пищераздатчик огромный парующий бургер.

– А компот? – возмутился мужчина. – Мое кун-фу сильнее твоего.

Но грязные пальцы с криво обкусанными ногтями так и не успели прикоснуться к еде. Воробьи захлопали крыльями, шумной стаей упорхнули прочь. Нищий услыхал нарастающий вой, и по въевшейся привычке кинулся подальше от источника звука.

Окна задребезжали, пыль на площадке начала танцевать. Раздался оглушительный хлопок, из тоннеля подземки вырвался огромный металлический мех. Завывая двигателями прыгнул на перрон, разнес походя стекла и опрокинул автоматы с мелочевкой. Но задерживаться не стал, перемахнул через высокий забор фермы, и полетел в сторону высоток.

И вновь наступила сонная тишина, лишь ветер шелестел обертками рассыпанных бутербродов. Бродяга выглянул из-за угла. И убедившись, что опасность миновала, кинулся подбирать еду, жадно рассовывал по карманам…

Игорь давно перестал следить за часами. Просто боялся посмотреть и понять, что опоздал. Не реагировал он и на назойливые предупреждения сервисной системы о многочисленных неполадках. Он просто летел, мчался наперегонки с неумолимым временем. И смыслом жизни стало движение, преодоление препятствий.

Хренов Форрест Гамп с крыльями.

Вырвавшись из тоннелей подземки, двинулся в сторону аэродрома. И конечно заметил кружащих в вышине роботов – проклятое воронье. Как над трупом пируют.

Одно из двух: либо все закончилось, и Алекс попался, либо встречающая команда так и не дождалась контакта, пошла проверять объект. Но при любом раскладе следовало осмотреться.

И потому Миронов немного изменил намеченный маршрут. Вместо того, чтобы ломиться по трассе прямиком к аэродрому, углубился в нагромождение складов и цехов, направился к высотным зданиям. Два из них сверкали хромом и стеклом, пестрели голографическими лозунгами: «Кушай здоровое!», «Будь человеком, ешь искусственное мясо!», «Сочно и жирно!» Вспыхивали картинки и ролики: огромный бифштекс, щекастый мальчуган, вкусно поедающий содержимое консервной банки, миниатюрный поросенок запертый в той же жестянке…

По случаю раннего времени башни выглядели безлюдными и пустующими. А вот третья высотка была не достроена. Располагалась немного в стороне, окруженная временным забором, казалась высушенным скелетом: сплошные колонны и перекрытия, стены не успели нарастить кораллом.

Вот к ней и рванул Миронов. С ходу снес хлипкую ограду и, обогнув, выключенных строительных ботов, подлетел к фундаменту. Примерился и вывел двигатели в режим форсажа, подпрыгнул метра на три, схватился за перекрытия и подтянулся, опять включил тягу.

На третьем скачке программа адаптировалась, и мех пополз вверх сам собой. На крышу агент лезть не стал, опасаясь быть обнаруженным или нарваться на дозор, остановился на десятом этаже. Пересек площадку, загроможденную оборудованием, ящиками и мешками, спрятался за крайней колонной и настроил зум камеры.

Дыхание перехватило, а голова закружилась. Но не от высоты, а потому что он действительно опоздал. Буквально на минуту-две… но опоздал.

Внизу, примерно метрах в пятистах впереди располагались два длинных ангара. Один – с распахнутыми воротами и стоящим рядом древним винтовым самолетом, заправщиками и парой тягачей. Вдаль убегала лента взлетной полосы, возвышалась диспетчерская башенка. Солнце блестело в редких лужах, стена света медленно отодвигала ослабевшую рать теней и сумерек.