Черные орхидеи (сборник) - Стаут Рекс - Страница 21

Без десяти шесть я услышал, как хлопнула входная дверь. Из холла донеслись звуки шагов, и мгновение спустя на пороге возник Ниро Вульф. За его спиной маячил Фриц.

– А ты что здесь делаешь? – пророкотал мой бывший босс.

Пока жив, буду помнить эту картину. Я потерял дар речи. Вульф вроде бы не стал меньше ростом, однако словно бы сдулся. Брюки на нем были прежние, старые из голубой саржи. А вот ботинки – грубые, армейские – я на нем видел впервые. Свитер на Вульфе был мой, темно-бордовый, который я купил однажды, собираясь идти в поход с палаткой. Хотя теперь габариты Вульфа выглядели чуть скромнее, чем прежде, свитер на нем был растянут до такой степени, что сквозь дырочки проглядывала желтая рубашка.

– Заходите, заходите! – Сам не знаю, как у меня это сорвалось с языка.

– Я на некоторое время решил отойти от дел, – объявил Вульф, после чего они с Фрицем повернулись и отправились на кухню.

Некоторое время я молча сидел и, нахмурившись, кривил губы, прислушиваясь к звукам, доносившимся с кухни. Наконец я встал и шаркающей ленивой походкой побрел вслед за Вульфом и Фрицем. Насколько можно было судить, запустению подвергся не только кабинет, но еще и столовая. Они с Фрицем сидели за маленьким столиком у окна и жевали чернослив. На столике также красовалась миска с листьями салата и помидорами. Похоже, этим и должен был ограничиться обед: ни мяса, ни нормального гарнира нигде не было видно. Я прислонился к длинному столу, кинул взгляд на трапезничавших и выдавил улыбку.

– Решили устроить эксперимент? – любезно поинтересовался я.

Сплюнув сливовую косточку в ложку, Вульф отправил ее в тарелку. Всем своим видом он пытался продемонстрировать, что не обращает на меня внимания, однако взгляда не отводил.

– Давно тебе дали майора? – сурово осведомился он.

– Три дня назад. – Я все никак не мог поверить своим глазам. – Меня повысили исключительно благодаря моим изысканным манерам за столом. Теодор сказал, что вы собираетесь податься на службу в армию. Позвольте полюбопытствовать, в каком именно качестве?

Вульф отправил в рот еще одну сливу. Сплюнув косточку, он удостоил меня ответом:

– В качестве солдата.

– Хотите сказать, вот так сразу – вперед шагом марш? И где собираетесь служить? В десанте? Коммандос? Может, вы будете водить джип?

– Довольно, Арчи, – резко произнес он и, сурово на меня посмотрев, отложил ложку. – Пойду убивать немцев. Мало их я уложил в восемнадцатом году. Не знаю, зачем ты сюда явился, полагаю, тебе дали отпуск перед отправкой за океан… Мне жаль, что ты ко мне зашел. Я прекрасно осведомлен о своих физических недостатках, над устранением которых мне надо работать. Я знаю о них куда лучше тебя и не стану терпеть твоих ехидных замечаний. Мне жаль, что ты ко мне зашел, поскольку мне пришлось внести значительные изменения в привычный распорядок жизни, и с тобой мое нынешнее существование станет еще более невыносимым. В любом случае поздравляю тебя с повышением. Если ты хочешь остаться на ужин…

– Нет, спасибо, – вежливо ответил я, – сегодня у меня ужин совмещен со свиданием. Впрочем, если не возражаете, я заночую у себя в комнате. Постараюсь вам не досаждать…

– Мы с Фрицем отправляемся спать ровно в девять.

– Ладно, сниму обувь в прихожей, чтобы не топать. Премного благодарен, что закололи тельца в честь возвращения блудного сына. Прошу меня извинить за то, что вытер пыль со своего стола и кресла: мне не хотелось испачкать форму. Мне действительно дали отпуск на две недели.

– Надеюсь, Арчи, ты поймешь…

Я не стал его дальше слушать. Если бы я задержался там на секунду дольше, то просто не сдержался бы и сорвался.

Глава четвертая

Зайдя на углу в ресторанчик «У Сэма», я первым делом направился к телефонной будке. Оттуда я позвонил на Губернаторский остров полковнику Райдеру и сообщил, что приступил к выполнению задания, после чего сел за стол, заказав тушеное мясо и два стакана молока.

Я ел и одновременно размышлял над сложившимся положением. Оно представлялось мне не просто сложным, а безвыходным. Причины катастрофы были яснее ясного: Вульф просто-напросто решил на некоторое время отключить свой мозг. Не стоило надеяться, что он в ближайшее время решит вновь его задействовать и подумать, ведь это, с его точки зрения, являлось рутинной работой, а вот сидеть на диете, заниматься каждый день ходьбой на свежем воздухе, готовиться к отправке на фронт, чтобы убивать немцев, – это же совсем другое дело, это же геройство! Вульф слишком далеко зашел, так что, учитывая его ослиное упрямство, его теперь уже не заставишь свернуть с намеченного пути. Гиблое дело. Поломав голову над задачкой, я был уже готов отправиться на Губернаторский остров, однако не стал делать этого по двум причинам. Во-первых, я заверил генерала, что знаю, как правильно общаться с Вульфом, а во-вторых, у меня создалось впечатление, что если я не остановлю своего бывшего босса, то он в конечном итоге непременно себя угробит. Боже, как же я хотел, чтобы у Вульфа сейчас работала хотя бы одна клеточка мозга. Увы, все мои надежды были тщетными.

Может, мне стоит обратиться к кому-нибудь за помощью? Например, к Марко Вукчичу, или Раймонду Плену, или Льюису Хьюиту, или даже к инспектору Кремеру. Нет, толку от этого не будет никакого. Поскольку Вульф отказывался думать, любое обращение со стороны окажет противоположное действие, и он заупрямится еще больше. Спасти положение можно, лишь применив один-единственный фокус: нужно каким-то образом заставить Вульфа снова задействовать мозг. По своему опыту я уже знал, сколь тяжелая это задача, даже когда босс пребывает в своем обычном состоянии, а ведь сейчас положение было куда хуже. Кроме того, у меня были связаны руки. Я отсутствовал целых два месяца и потому понятия не имел, кто наведывался или пытался наведаться к нам в кабинет. Быть может, какие-нибудь головоломные преступления, совершенные в недавнем прошлом, и смогли бы привлечь внимание Вульфа, однако вся беда в том, что я был на этот счет совершенно не в курсе.

Наконец мне в голову пришла одна идейка. Расплатившись за ужин, я зашел в телефонную будку и позвонил инспектору Кремеру.

– Я думал, ты в армии, – сказал мне он.

Я ответил, что тоже так думал, после чего спросил:

– Нет ли у вас сейчас какого-нибудь занятного дельца? Убийство, там, или ограбление вполне подойдет. Может, человек пропал и его надо найти?

Увы, все впустую. Либо у инспектора на тот момент действительно не имелось интересных дел, либо он не хотел мне о них говорить. Я вышел на улицу и застыл на тротуаре, хмуро разглядывая таксиста, сидевшего в припаркованной рядом машине. Стояла холодная, чертовски холодная для середины марта погода, в воздухе порхали снежинки, а теплого пальто у меня не было. И тут мне в голову пришла одна мысль. Надежда, конечно, слабая, но ведь делать мне все равно нечего. Я сел в такси и велел шоферу доставить меня к дому 316 на Барнум-стрит. По сути дела, это даже надеждой толком назвать было нельзя: так, попытка что-то нащупать в кромешном мраке.

Внешне здание выглядело совершенно обычно: увидев его в первый раз, я и предположить не мог, какой паноптикум обнаружу внутри. Передо мной был совершенно заурядный четырехэтажный кирпичный дом, когда-то такие особняки принадлежали одной семье. Потом, примерно в те времена, когда я появился на свет, подобного рода здания начали переделывать в многоквартирные дома, а в бывших вестибюлях и прихожих теперь красовались почтовые ящики и кнопки звонков. На табличке под одним из звонков значилось «Перл О. Чак», а чуть ниже буквами поменьше было выбито «Амори». Я нажал на кнопку, дождался щелчка замка, открыл дверь и направился через холл. Неожиданно где-то в конце помещения распахнулась одна из дверей, и на пороге возникла старуха. Если не считать пышной шевелюры, весу в ней было никак не больше двадцати фунтов. Спутанные пряди седых волос напоминали кружево, служившее обрамлением пронзительных черных глаз, которые, казалось, способны были видеть тебя насквозь. Мне даже в голову не пришло усомниться, хорошее ли у нее зрение. Я направился прямо к старухе, которая издали прогавкала: