Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Суворов Виктор - Выбор Выбор

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Выбор - Суворов Виктор - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

Но пришла пора и Завенягина… того. Идет волна очистительная — ликвидация ликвидаторов. Построены гиганты социалистической индустрии, а после работы рабочее место надо убирать. Следы заметать надо. Потому судьба Завенягина решена. В число делегатов нового XVIII съезда партии Завенягин попал потому, что видимость нужна: вроде не всех делегатов прошлого съезда перестреляли, вот смотрите — один сохранился? Даже улыбается… Но скоро и его очередь. Кончится съезд, отгремит… Понятно, в избирательных списках его фамилии нет… Прошлый раз попал в число кандидатов ЦК, теперь имя Завенягина в списках снято. Конченый человек. По проторенной дорожке, дорогой товарищ Завенягин, — вперед и вниз… В подвалы. Там ждут.

Судьбу Завенягина Сталин решил, приказ отдал, дело Завенягина уже в архив легло, с тысячами дел истребленных врагов… Но…

Доложил Холованов товарищу Сталину, что Завенягин на съезде партии во время тайного голосования вычеркнул фамилию товарища Берия, фамилию главного чекиста, фамилию своего нового шефа.

Это непонятно. С этим надо разобраться…

— 7 -

Все предусмотрели. Но переиграл посыльный — слишком сладенько товарищу Аказису улыбался. Потому товарищ Аказис окно не открывал. У него все заранее рассчитано было. Только раскрылась дверь, только сверкнула зубастая улыбка посыльного, товарищ Аказис рванулся к окну. Не тратя времени попусту, не разбазаривая драгоценные мгновения на открывание, пошел ледоколом сквозь стекло. Сквозь двойное. Ломая его в хрустящие кусья, раздирая сверкающую брызжущую преграду пальцами, ладонями, локтями, грудью, лицом…

— 8 -

Съезд партии завершен. Прогремел «Интернационал» с переливами. После «Интернационала» — большой обед. Потом — большой концерт. А в перерывах — снова песни гремят, снова бубен бьет, снова девки в штанах танцы вытанцовывают. В огромном зале — макет Дворца Советов. К моменту победы Мировой революции дворец ввинтят в московское небо. Это будет самое высокое здание мира — 500 метров. На макет смотришь — голову задираешь, а как в натуре смотреться будет! Победа Мировой революции близка. Строительство дворца уже начато. Котлован уже роют. Можешь в Кремле на макет любоваться, ввысь вознесенный, или выйди из Кремля и в котлован заглядывай. Это уже не макет. Это жизнь реальная.

Поют делегаты, пляшут, радуются — будет война! Самое главное впечатление от съезда, оглушающее впечатление — воевать будем! Совсем скоро. Потому радостно всем. Потому любуются делегаты макетом, пританцовывая. В тюбетейках делегаты, в ватных халатах. А казаки — в черкесках с серебряными газырями. А металлурги — в орденах, как фельдмаршалы. И шахтеры радуются приплясывают. Шахтеры на съезде, как принято, — с отбойными молотками на правом плече. А доярки — с ведрами.

В перерывах — интереснейшие встречи. Знатные люди страны обмениваются опытом. Оленеводы в мехах беседуют со сталеварами. Лесорубы — с пахарями. Писатель товарищ Шолохов с пером ходит, в перерывах присядет на ступеньку и главу книги напишет. Это ему просто дается: десять минут — и главановая. Не задумываясь. А поэт Симонов прямо на ходу стихи про войну сочиняет. Про то, как в грядущей войне Красная Армия будет Кенигсберг штурмовать:

Под Кенигсбергом на рассвете Мы будем ранены вдвоем… Напишет стишок, отвлечется, с делегатами планами творческими делится. Все это называется термином особым — «В кулуарах съезда». Такая в газетах рубрика. И встречи те незабываемые расписывают журналисты-писатели, по стране разносят. Получается, вроде вся страна наша огромная в радостном ожидании войны собралась-столпилась там, в кремлевском дворце, рассказы лучших своих людей слушает. Вот интересный человек — и сразу вокруг него делегаты стадом. Он историю расскажет. А тут еще один знатный человек — тогда вокруг него кружок слушателей. Знаменитый полярный летчик товарищ Холованов рассказывает делегатам, как на полюс летал, по морозу трескучему. Директор Норильского комбината товарищ Завенягин рассказывает, как он на том же полярном морозе добывает стране никель и медь. Удивились делегаты, в ладоши захлопали и к другому интересному человеку — послушать рассказ о том, как он за прошедший год срубил на огромных пространствах и вывез к портам три миллиона кубометров ценных пород древесины, проложил в тундре семьсот километров железнодорожных путей, построил десяток угольных шахт и теперь уголек Родине гонит.

От одного рассказчика группа — к другому. Как рыбки в подводном царстве

— р-р-раз, и все разом развернулись искрящейся серебристой стайкой. А возле товарища Завенягина одна слушательница молоденькая, с парашютным значком, чуть задержалась и, глядя куда-то в сторону, весело кому-то улыбаясь, приказала:

— Пройдите в комнату 205.

— 9 -

Закрыл товарищ Берия коробочку со знаком «Почетный чекист». В ящик стола сунул. Следующему пригодится. Если в окно не выпрыгнет.

А товарища Аказиса жалко. Лаврентий Павлович Берия жалостливым был. Хороших работников ценил. И жалел. Аказису большое будущее готовил. Из всех центровых ежовцев одного Аказиса товарищ Берия планировал оставить живым. И возвысить. Наверное, забыл товарищ Аказис, что сегодня ровно двадцать лет его работы в органах. Наверное, не ждал в такой день награждения и повышения. А может, и вправду уругвайским шпионом был, как о нем болтали? Если совесть чиста, пошто в окно ринулся?

— 10 -

Парашютная девушка произнесла слова тихо, но отчетливо. Произнесла, как боевой приказ. Произнесла в уверенности в безусловном себе подчинении. И отошла к другой группе слушать, как молодые энтузиасты, комсомольцы-добровольцы, на Колыме золото добывают.

Улыбнулся Завенягин. Улыбнулся улыбкой сильного, уверенного в себе человека, улыбкой оптимиста-полярника, который готов давать Родине все, что

прикажет, который готов любой ценой строить мосты и дороги, заводы и рудники.

А сердечко сжалось. Выдохнул глубоко, но сдержанно, чтобы внимания не привлечь: раньше надо было стреляться. Пока в комнату 205 не позвали. Был Завенягин инженером, знал математику, любил вычисления. Попав на прошлом съезде в кандидаты ЦК, статистику завел на своих собратьев — таких же кандидатов, как и сам, ревниво следил, кто из них на повышение пойдет… Ревновать не получилось. Из 68 кандидатов ЦК на повышение пошли только шестеро, двое на своих постах остались… Остальные с горизонта стерлись, не мелькают больше. На основе простого анализа установил Завенягин, что и ему самому недолго осталось ждать приглашения пройти в комнату с каким-то там номером… Потому и решил сам в смерть уйти, приглашений не дожидаясь. Да все как-то откладывал. А какие возможности были! Директор Магнитки всегда при себе два пистолета имеет — один на ремне, другой, маленький, во внутреннем кармане. Как же директору металлургического комбината без пистолетов? А в Норильске ему по службе, кроме роты охраны и укрепленного неприступного особняка на скале, полагалось иметь личного оружия арсенал целый. Как же никель добывать без оружия? Какие возможности были красиво застрелиться! Теперь поздно. На съезде партии не то что пистолета в кармане иметь не положено, но и собственной авторучки. Жизнь Завенягину кончать надо. Но как?