Самоубийство - Суворов Виктор - Страница 53

Система управления вооруженными силами Германии, а также наукой, экономикой, внешней и внутренней политикой, захваченными территориями и так далее была воистину удивительной. Именно это слово используют германские генералы и фельдмаршалы. «Прямо-таки удивительная организация управления войсками на южном крыле Восточного фронта германской армии. Группа армий „А“ вообще не имела своего собственного командующего. Ею командовал „по совместительству“ Гитлер» (Манштейн. с. 353).

Между некоторыми штабами систему подчинения установить было вообще невозможно, потому что они подчинялись одному человеку.

Вот ситуация в 1942 году.

Штаб группы армий «А» выполняет приказы своего командующего, которым является Адольф Гитлер.

Выше находится Генеральный штаб сухопутных войск. Он выполняет приказы главнокомандующего сухопутными войсками, которым является Адольф Гитлер.

Еще выше — штаб оперативного руководства Вермахта. Он выполняет приказы Верховного главнокомандующего, которым является Адольф Гитлер.

А над ними — штаб Верховного главнокомандования Вермахта, который тоже выполняет приказы Верховного главнокомандующего, которым является Адольф Гитлер.

Все эти штабы получали указания непосредственно от Гитлера, и это обстоятельство делало их примерно одинаковыми по значению. Начальник каждого из этих штабов получает приказы от Гитлера, поэтому просто не может и не должен подчиняться какому-то Кейтелю или Йодлю. Когда Адольф Гитлер находится в роли главнокомандующего сухопутными войсками, то он отдает приказы, не считаясь с мнением Верховного главнокомандующего, того же самого Адольфа Гитлера. А когда опускается на ступень ниже, превращаясь в командующего группой армий «А», то перед ним открывается вид с более низкой колокольни, и он отдает другие приказы, теперь уже игнорируя самого себя и как Верховного главнокомандующего, и как главнокомандующего сухопутными войсками. Нижестоящие штабы, получая указания непосредственно от Гитлера, игнорировали указания более высоких штабов и были совершенно правы.

В течение дня, а то и часа Гитлер, не выходя из своего бункера, превращался то в командующего группой армий «А», то в Верховного главнокомандующего, то в главнокомандующего сухопутными войсками. Каждый раз он смотрел на ситуацию как бы с другой колокольни: то с высокой, то с низкой, то со средней. Беда (для Германии) была в том, что разным штабам Гитлер давал разные указания в зависимости от высоты колокольни, на которой находился в данный момент. И между штабами возникала грызня, которую Гитлер остановить не мог, потому что был вынужден спорить с самим собой, ибо разные штабы выполняли не чьи-либо, а его собственные указания. «Гитлер проявил полнейшую беспомощность, ибо никак не мог выбрать один из двух вариантов. Он поддерживал то одну, то другую сторону и издавал противоречащие друг другу приказы» (Шпеер. с. 531).

Гудериан эту организацию называет «нагромождением штабов». Любые его попытки сделать систему высшего военного руководства простой, понятной и работоспособной проваливались. Навести хоть какой-то порядок в этом сумасшедшем доме пытались и Манштейн, и Браухич, и другие. Но порядка не получалось, а хаос усиливался. «Плохая организация наших верховных военных органов и еще более плохой подбор людей на руководящие посты… существование различных инстанций — Верховного командования вооруженных сил, штаба оперативного руководства вооруженными силами, главного командования сухопутных войск, главного командования военно-воздушных сил, главного командования военно-морских сил, командования войск СС, министерства вооружения и боеприпасов — создает путаницу в руководстве вооруженными силами» (Гудериан. с. 405).

Однако Гитлеру было мало всего этого безобразия, и он вмешивался в управление войсками и на более низком уровне. В Сталинграде воюет 6-я германская армия. Она подчинена группе армий «Б». «В результате вмешательства Гитлера штаб группы армий оказался в значительной мере отстраненным от руководства действиями 6-й армии» (Манштейн. с. 354).

Полная анархия и неразбериха в органах высшего военного руководства вела к неизбежному поражению. «Отсутствие четкой субординации приводит к полнейшей безответственности» (Шпеер. с. 529). Поэтому в войска поступали удивительные приказы. Манштейн идет на Ленинград, а ему передают множество самых разных приказов, которые противоречат один другому и отменяют ранее поступившие распоряжения. «Даже я, как командир корпуса, не мог ничего понять в этих вечных переменах… Не было ясно, какую оперативную цель мы преследуем, в чем заключается смысл всех этих боев» (Манштейн. с. 211).

А Гудериан идет на Москву. 10 октября 1941 года в штаб 2-й танковой группы, которой он командует, приходят приказы: овладеть Курском; очистить котел в районе Трубачевска; завершить окружение котла, образовавшегося северо-восточнее Брянска; нанести удар по Туле. Все выполнить одновременно и немедленно. Начальник штаба танковой группы запросил вышестоящий штаб о степени срочности выполнения этих указаний: что важнее — удар на Курск, на Тулу, на Брянск или котел в районе Трубачевска? Ответа на запрос не поступило: в вышестоящих штабах сидели генералы, не задумывавшиеся над приказами, которые сами отдавали войскам.

Но ведь и это не все. Помимо штабов и правительства, существовал еще и Имперский совет по обороне, созданный 30 августа 1939 года. Председатель — Геринг. Это еще одна его должность. И еще одна бюрократическая опухоль на теле государства. Еще один источник ценнейших указаний и полюс хаоса и неразберихи. Появление этого органа привело к тому, что «Верховное командование вооруженных сил в значительной мере утратило свое влияние на высший орган руководства страны» (Мюллер-Гиллебранд. Т. 2. с. 31).

Сухопутные войска, авиация и флот вели войну на свой лад. Каждый считал себя важнее других и подгребал что мог. Геринг набрал в авиацию столько людей, что им попросту было нечего делать. Самолетов мало, а бездельников много. Организацию военно-воздушных сил многие гитлеровцы, начиная с Геббельса, называли ублюдочной и рахитической. Но Геринг упорно не желал отдавать этих офицеров и солдат сухопутным войскам, где людей катастрофически не хватало. Гитлер по своему слабоволию и малодушию приказать Герингу не смел. Война требовала крови, мяса и жизней, а сотни тысяч отобранных откормленных геринговских лентяев расслаблялись на тыловых аэродромах. Но вот пропели жареные петухи, и людей все равно надо посылать в бой. А Геринг упирается. Что может сделать Гитлер? Не может же он приказать. Было подсчитано, что в ВВС бездельников — миллион двести тысяч. Армия требовала передать их в свои ряды. Геринг упрямился. Он сумел снизить число передаваемых в сухопутные войска до миллиона, затем — до семисот тысяч. Когда с этим согласились, он решил торговаться дальше и снизил это число до полумиллиона, затем до трехсот, наконец, — до двухсот тысяч. В ВВС больше миллиона тунеядцев, но попадет на фронт только один из шести. Но и тут Геринг продолжал упорствовать. И своего добился. Гитлер пошел на уступки. Получился компромисс под названием авиаполевые дивизии.