Синее золото - Касслер Клайв - Страница 38

—Великолепно, — сказала Гаме, оглядывая стройные ря­ды хижин. Само собой напрашивалось сравнение с убогими халупами и грязью в деревеньке Дитера и относительно ци­вилизованным поселением доктора Рамиреса. — Просто ве­ликолепно.

—Спасибо. При грамотном расчете работа пошла легко. Ключевой элемент здесь — ток воды. Он не менее важен для чуло, чем для жителей так называемого цивилизованного ми­ра. Я распорядилась изменить русло реки. Конечно, возник­ли проблемы, но куда без них... Производители лопат жало­вались, что мы подгоняем их, и оттого качество инструментов страдает. — Франсишка рассмеялась. — Было весело. Мы вы­рыли канал под воду из озера; наладив водоснабжение, легко установили систему общественных колодцев. Построили му­комольную мельницу...

—    Водяное колесо у вас ничуть не хуже виденных мною в Новой Англии, — заметил Пол, становясь перед хижиной не больше гаража-ракушки. — А вот система канализации меня впечатлила. Там, откуда я родом, до сих пор пользуются нуж­никами на улице.

—    Общественными туалетами я горжусь особенно, — отве­тила Франсишка, продолжая экскурсию. — Приняв, что моя опреснительная технология никогда не увидит свет, я цели­ком направила усилия на устройство жизни местных дикарей. Они прозябали в каменном веке! В антисанитарных условиях! Матери стабильно гибли при родах, детская смертность пора­жала. Взрослые носили на себе и в себе всех возможных лес­ных паразитов. Традиционные лекарственные растения про­израстали с трудом. Диета содержала минимум питательных веществ. С появлением чистой питьевой воды чуло не про­сто избавились от привычных болячек. Они теперь культи­вируют растения, которые помогают поддерживать здоровье на должном уровне.

—    Хирургии вы их не научили? — спросила Гаме. — На те­ле у брата Тессы мы нашли характерный шрам.

Франсишка, словно маленький ребенок, хлопнула в ладоши.

—    О, ему вырезали аппендицит. Без операции он умер бы. Меня научили оказывать лишь первую помощь, так что бла­годарить надо фармакологию чуло. Туземцы обмакивают дро­тики в сок растений, способный парализовать дичь, но даже малой дозы его хватает, чтобы обездвижить человека. Нанеся сок на большой лист, я приложила его к месту воспаления — сработало как местный анестетик. Разрез зашивали нитью из другого растения, которое убивает инфекцию. Ножом я рабо­тала обсидиановым, он острее любого скальпеля. Вот так, ни­чего высокотехнологичного.

—    Жаль, того же не скажешь об оружии ваших охранни­ков, — заметил Пол, поглядывая на короткие метательные ко­пья в руках конвоиров. Помимо них, чуло были вооружены луками и длинными стрелами.

—    Наконечники этих стрел и копий изготовлены из алю­миния, обшивки моего самолета. Укороченный лук проще но­сить в джунглях, а стрелы благодаря своей конструкции про­летают большее расстояние.

—    Если бы Арно и его приятели выжили, они подтверди­ли бы ваши слова.

—    Мне и вправду жаль тех людей, но они сами повинны в сво­ей гибели. Чуло — племя сравнительно маленькое, они всегда предпочитали бегство сражению. О, засушить голову или съесть врага — это пожалуйста, однако намеренно совершать набеги на соседей — не их метод. Чуло просто хотят, чтобы их оставили в покое. Белый человек загнал их глубоко в лес. За границей Ве­ликих водопадов они сочли себя защищенными, но белые ис­следователи продолжают теснить чуло. Они вымерли бы, ес­ли бы я не помогла им усовершенствовать оборонную систему.

—    В устройстве деревни я заметила любопытную черту, — сказала Гаме.Раскладка напоминает архитектуру старых, обнесенных стеной городов.

—    Вы очень наблюдательны. Любой, кто проникнет за ча­стокол, окажется в очень невыгодной позиции. Деревня пол­на тупиков, в которых удобно устраивать засады.

—    А если придут спасать вас? — предположил Пол. — Вы сами себе окажете медвежью услугу.

—    Я уже давно оставила надежду выбраться отсюда. Мой отец наверняка заставил поисковые отряды прочесать весь лес. И уверился в моей смерти, что недалеко от истины. В ка­тастрофе погибли трое находившихся на борту и вдобавок — вождь племени. Все по моей вине. Не хотелось бы стать от­ветственной за новые смерти.

—    Ирония судьбы, — задумчиво произнесла Гаме. — Чем больше вы стараетесь на благо чуло, тем меньше они хотят вас отпустить.

—    Верно. Правда, они держали бы меня в плену, даже если бы я просто сидела на троне, жирея и притворяясь богиней. Грех было не воспользоваться знаниями и не помочь мест­ным. Когда наконец придет белый человек, туземцы, надеюсь, не воспротивятся натиску цивилизации и применят получен­ный технический опыт. К несчастью, пока я не в состоянии контролировать их первобытные инстинкты. Арно и его ком­паньоны приговорили себя к смерти, едва проявив враждеб­ный настрой. Их я спасти не могла — в отличие от вас. Вы так беспомощно метались по джунглям, что до сих пор чуло не замечали в вас угрозы.

—    Угрозы? — навострила уши Гаме.

—    Спокойнее, — предупредила Франсишка. Улыбаясь, она тем не менее смотрела на Траутов очень серьезно. — Наших слов они не понимают, зато видят эмоции. — Она останови­лась у местного пожарного гидранта, объяснила, как он устро­ен, и повела Траутов дальше. — Чуло обеспокоены. Думают, что вы падшие боги.

—    Если мы боги падшие, низверженные, то с чего трево­житься? — спросила Гаме.

—    Чуло боятся, что вы заберете меня обратно на небо.

—    Они вам так и сказали?

—    Нет, мне и так все ясно. Я этих людей знаю очень близко. К тому же Тесса передала мне слухи: вас хотят сжечь. Дым от ва­ших тел вознесет вас обратно на небо — и все, проблема решена.

Краем глаза Пол посмотрел на стражей: каменные лица ту­земцев оставались непроницаемы.

—    С логикой чуло не поспоришь, однако проблема решит­ся только для них. А как же мы?

—    Согласна. И тем скорее надо бежать. Идемте, поговорим подальше от глаз дворцовой стражи.

Они вышли на мощенную белым камнем тропинку к святы­не. Выведя Траутов на круглую площадку с самолетом в цен­тре, Франсишка присела на полированную деревянную ска­мью. Трауты сели по-турецки на плитку.

—    Здесь нас не побеспокоят. К святыне приходят только шаманы. Воины в джунглях следят за каждым нашим шагом, но план побега обсудить мы сумеем.

Гаме посмотрела в сторону леса — чуло растворились сре­ди кустов и деревьев, как будто их и не было.

—    Надеюсь, у вас в рукаве козырь припрятан? У нас ниче­го нет, — сказала она.

—    Воспользуемся вашей изначальной идеей. Единственный шанс удрать — по реке. Подняться по каналу к озеру и отту­да — в основное русло реки. Через лес не уйти: нас либо пой­мают, либо мы сами заблудимся.

—    У ваших ребят есть каноэ, — заметил Пол. — Грести при­дется не покладая рук.

—    У нас в запасе будет пара часов. Однако чуло — сильные гребцы. Пока мы устанем, они только-только войдут в раж.

—    И что, если нас поймают? — спросил Пол. — Теорети­чески?

—    Что тут гадать, — ответила Франсишка. — Нас казнят.

—    Даже вас, богиню?

Франсишка кивнула.

—    Боюсь, покинув их, я аннулирую свой статус. Моя голо­ва украсит частокол наряду с вашими.

Пол невольно потер шею.

И тут их одиночество нарушила целая процессия: на пло­щадку вошел индеец в сопровождении восьми вооруженных воинов. Он был выше любого чуло на несколько дюймов, и профиль его не казался плоским; напротив, напоминал рим­ский. Мускулистый и раскрашенный в красный цвет, он при­близился к Франсишке и заговорил о чем-то, то и дело ты­ча пальцем в сторону Траутов. Подобравшись, словно кобра с раскрытым капюшоном, Франсишка оборвала его резким ответом. Сверкнув взглядом, высокий чуло слегка поклонил­ся и ушел в сопровождении компаньонов — стражи немного попятились, прежде чем развернуться и покинуть быстрым шагом святыню. Франсишка смотрела им вслед пылающим взглядом.

—    Плохо дело, — сказала она.

—    Кто это был? — спросила Гаме.

—    Высокий — это сын вождя, убитого мною во время ава­рии. Я назвала его Аларих, в честь короля вестготов. Он умен, прирожденный лидер; правда, склонен к насилию. Жаждет устранить меня, собрал круг из молодых да горячих. Аларих пересек границу святилища, а значит, осмелел. Он явно ду­мал прояснить кое-какие моменты, связанные с вашим появ­лением. Пора возвращаться во дворец.